страшному таинству, един от ангел светлейших приступи, и, взем нож, закла отроча, и кровь источи в святую чашу, отроча же положив на дискосе, сам ста в чине своем со благоговением паки… Скончавшуся же служению святому, виде, и се паки отроча цело обретеся на руках ангельских, и вознесеся на небо". По-русски это означает: «Во время перенесения даров открылась, церковная завеса и раскрылось небо и ощущалось великое благоухание. Потом стали сходить ангелы с пением: „Слава Христу-богу“. Они принесли прекрасного отрока, поставили его на дискос, а сами окружили .престол и служили честным дарам; два же серафима и два херувима, паря над его головой, покрывали своими крылами. Когда наступило время освящения даров и совершения страшного таинства, один из светлейших ангелов приступил, взял нож и заколол отрока. Кровь он выпустил в святую чашу и, положив отрока на дискосе, сам стал снова с благоговением на свое место. По окончании святой службы Нифонт увидал, что отрок опять оказался целым — на руках ангельских и вознесся на небо». («Жития святых», книга 4, Москва, Синодальная типография, 1903 год стр. 630—631).
Верующий человек может возмутиться нашим описанием и в то же самое время он нисколько не возмущается описанием в житии преподобного Нифонта картиной ангела, который ножем убивает отрока, сына божия и кровь его отцеживает для того, чтобы напоить людей.
Верующий человек наверно будет считать все, описанное в этой книге нами, кощунственным, как в свое время святейший синод считал кощунственным отношение Льва Николаевича Толстого к обряду причащения. Святейший синод, в своем отлучении от церкви Толстого, писал, что он ругается над самыми священными предметами веры и не содрогнулся подвергнуть глумлению священнейшее из таинстве — евхаристию. Пожалуй, трудно лучше ответить синоду, чем ответил тогда Л. Н. Толстой («Ответ синоду». Издание «Единение», стр. 9):
«То, что я не содрогнулся описать просто и объективно, что священник делает для приготовления этого, так называемого, таинства, то это совершенно справедливо. Но то, что это, так называемое, таинство, есть нечто священное и что описать
