много казенныхъ вещей, и не угодно ли ей, чтобы я ихъ передалъ кому-нибудь.
Она мнѣ сказала, что не нужно, что я могу воротиться домой и остаться тамъ совершенно спокойно, ничего не боясь. Затѣмъ государыня приказала офицеру, привезшему меня, проводить меня обратно и возвратиться къ ней часовъ въ семь вечера, так какъ она намѣрена верхомъ, въ мужской одеждѣ, съ княгиней Дашковой отправиться во главѣ трехъ гвардейскихъ пѣшихъ и конныхъ полковъ, арестовать Петра III въ Ораніенбаумѣ.
Всѣ войска, которыя остались въ городѣ, стали шпалерами вдоль улицы, и такъ простояли всю ночь.
Я не могъ сомкнуть глазъ и просидѣлъ у окна, слѣдя за всѣмъ, что происходило.
Я видѣлъ, какъ солдаты выбивали двери въ подвальные кабаки, гдѣ продавалась водка и выносили огромные штофы своимъ товарищамъ, что меня страшно испугало.
Я позвалъ изъ окна одного знакомаго офицера и просилъ его зайти на минуту ко мнѣ, что тотъ и исполнилъ. Я ему заявилъ мои опасенія. Офицеръ объявилъ мнѣ, что мнѣ нечего бояться, что невозможно запретить солдатамъ, не пившимъ и не ѣвшимъ уже двое сутокъ, погулять, но что онъ надѣется, что императрица, арестовавъ Петра III, тотчасъ же возвратится въ городъ, а тогда все кончится.
Я, однако, не успокоился, пока не узналъ, какой оборотъ приметъ дѣло.
Не стану разсказывать разныхъ мелочей, случившихся до возвращенія императрицы послѣ арестованія императора[1], такъ какъ это не входитъ въ мой планъ того, что я задумалъ изложить, да и кромѣ того обо многомъ я радъ умолчать.
Я сильно боялся за принца и принцессу голштинскихъ. Я собирался, какъ только разсвѣтетъ, проѣхаться кругомъ дома, гдѣ ихъ содержали.
- ↑ Екатерина выступила въ Петергофъ въ девять часовъ вечера 28 іюня; на другой день въ часъ пополудни Петръ III былъ уже въ Петергофѣ, подписавъ ранѣе отреченіе отъ престола. Въ семь часов вечера 29 іюня онъ былъ в Ропшѣ, а Екатерина II имѣла торжественный въѣздъ въ столицу. Ред.
