щиками, въ продолженіе всей эпохи кровавыхъ событій 1831 г. это былъ единственный случай, при которомъ, несмотря на все раздраженіе и озлобленіе появившейся толпы, помѣщица осталась жива и невредима и все имущество ея въ полной неприкосновенности. Естественно, что для этого нужны были важныя причины, и дѣйствительно такихъ причинъ было двѣ: необыкновенное присутствіе духа моей матери и огромное вліяніе, которое она имѣла на своихъ крѣпостныхъ людей.
Да не посѣтуетъ на меня читатель, если я коснусь, конечно въ самыхъ краткихъ чертахъ, изображенія характеристики моей матери, къ чему обязываетъ меня не только чувство сыновняго уваженія къ ея памяти, но и долгъ безпристрастнаго лѣтописца, такъ какъ и самый счастливый исходъ описываемаго мною событія объясняется ничѣмъ иныхъ, какъ личными свойствами особы, бывшей его героинею.
Послѣ смерти моего отца, въ 1812 году, въ г. Данцигѣ, гдѣ онъ командовалъ бригадою ополченія, мать моя осталась съ тремя малолѣтними дѣтьми владѣтельницею села Петровскаго; при которомъ состояло болѣе тысячи душъ крестьянъ. Глубоко проникнутая обязанностями матери и помѣщицы, она вполнѣ поняла, что достигнуть желаемаго благоденствія, какъ въ собственной семьѣ, такъ и въ отношеніи къ подвластнымъ ей крѣпостнымъ людямъ, можно было не приказаніями, а собственнымъ примѣромъ, каковымъ она въ дѣйствительности и служила въ продолженіи семидесятилѣтней своей жизни.
Село Петровское находилось въ 70-ти верстахъ отъ Старой Русы, на самой границѣ съ военными поселеніями. Слухъ о грабежахъ и убійствахъ не замедлилъ дойти до моей матери, которая въ то время жила въ имѣніи съ одною изъ моихъ сестеръ. Управляющій, находившійся по дѣламъ въ окрестностяхъ, былъ избитъ до полусмерти и гдѣ-то брошенъ.
Однажды утромъ, въ девятомъ часу, нахлынула на дворъ дома моей матери огромная толпа поселянъ, уже отуманенныхъ пролитою кровью; отрядивъ изъ среды своей нѣсколькихъ человѣкъ, они послали ихъ въ домъ, чтобы захватить помѣщицу.
Мать моя не потеряла присутствія духа и встрѣтила бунтовщиковъ съ обыкновеннымъ своимъ достоинствомъ.
— Что вамъ надо? спросила она.
