участвующихъ въ немъ дѣлали ближайшія въ этомъ отношеніи изслѣдованія и утверждали, что экипажи всего города окружали нашъ садъ. Такъ какъ входъ въ садъ, особенно подъ прикрытіемъ ночи, не былъ затруднителенъ, то во время бала всѣ аллеи кишѣли, такъ сказать, народомъ. Ясно было, что владѣльцы экипажей хотѣли ближе разсмотрѣть всѣ подробности праздника. Однимъ словомъ, планъ мой удался и осуществился самымъ блистательнымъ образомъ и сосредоточилъ на себѣ общее вниманіе Саратова. Можно думать, что саратовскіе жители и теперь помнятъ мой праздникъ. Отецъ мой былъ просто въ восхищеніи; его тихая, уединенная жизнь радостно была взволнована и нашимъ прибытіемъ, и нашимъ праздникомъ. Значительно самолюбивый, онъ съ наслажденіемъ видѣлъ, что онъ самъ, его петербургскіе гости, его садъ — сдѣлались предметомъ толковъ всей саратовской публики.
Простившись съ отцомъ, я не думалъ, что этому свиданію нашему въ этой жизни суждено быть послѣднимъ. Но по страшной тоскѣ, обильнымъ слезамъ, съ которыми отецъ провожалъ меня, можно было заключить, что его сердце, лучше моего, предчувствовало эту вѣчную разлуку. Какъ бы то ни было, осенью того же 1851 года, я возвратился въ Петербургъ и снова уцѣпился за князя Владиміра Барятинскаго и Буткова. Скоро, однакоже, оказалось, что Бутковъ, при всемъ его стараніи, ничего не могъ сдѣлать. На мою бѣду, въ это время только-что послѣдовало знаменитое сокращеніе штатовъ по всѣмъ вѣдомствамъ, такъ что министры и главные начальники не знали, как управиться съ старыми чиновниками, изъ которыхъ нѣкоторые неминуемо должны были остаться за штатомъ; тѣмъ менѣе они имѣли расположеніе и возможность брать людей со стороны. Въ видѣ послѣдняго, отчаяннаго средства, я направилъ князя Владиміра, по-прежнему неутомимаго и по-прежнему готоваго летѣть всюду, куда я укажу, на графа Александра Адлерберга, хотя самъ не зналъ, что изъ этого выйдетъ, и вообще не ожидалъ ничего хорошаго.
Но предварительно я долженъ сдѣлать довольно большое отступленіе, что, конечно, не будетъ ни странно, ни ново для моего читателя (если таковой когда-нибудь найдется) по безпрерывнымъ отступленіямъ, которыми испещренъ мой не хитрый, но правдивый
