турки быстро стали перебѣгать изъ послѣднихъ ложементовъ къ атакуемымъ и открыли отсюда сильный ружейный огонь. Несоразмѣрность силъ и укрѣпленная позиція, атака которой неизбѣжно стоила бы слишкомъ большихъ потерь, заставили Антонова начать отступленіе. Въ это время увидѣлъ онъ, что неподалеку бродятъ турецкія стада. Быстро разсыпавъ лавою свою сотню, онъ съ гикомъ пустилъ ее на пасущійся скотъ. Казачья лава, слабо преслѣдуемая турками, успѣла отбить и угнать съ собою 100 головъ рогатаго скота, 1,500 овецъ и 27 лошадей. Съ нашей стороны потерь никакихъ не было, и войсковой старшина Антоновъ, возвратясь съ рекогносцировки, донесъ, что Тетевень оказался укрѣпленнымъ ложементами больше къ сторонѣ Извора, чѣмъ къ востоку, и тремя батареями, на которыхъ впрочемъ еще не были установлены орудія.
Другой поискъ 27-го сентября, произведенный изъ Микре на Торосъ, далъ еще болѣе значительные результаты.
Генералъ Карцовъ еще около 20-го сентября уже имѣлъ свѣдѣнія, что Торосъ занятъ какими-то командами и что партія баши-бузуковъ въ полтораста человѣкъ угнала оттуда и изъ окрестностей весь болгарскій скотъ въ Плевну и должна возвратиться назадъ, а на время ея отсутствія въ Торосѣ оставлено не болѣе трехсотъ человѣкъ. Эти послѣдніе выгнали изъ Тороса все мужское болгарское населеніе, запретивъ ему забрать съ собою женъ и дѣтей. Несчастныя женщины и дѣти, какъ оказалось впослѣдствіи, были согнаны въ особые дворы («ханы» — заѣзжіе дома), заперты тамъ подъ карауломъ, изнасилованы, подвергнуты всевозможнымъ истязаніямъ, лишеніямъ и найдены потомъ уже нашими казаками въ такомъ ужасномъ состояніи, которое трудно поддается какому бы то ни было описанію. Онѣ почти уже умирали отъ голода и жажды. Желая спасти эти несчастныя жертвы и въ то же время убѣдиться, сколько на самомъ дѣлѣ находится въ Торосѣ турецкихъ силъ, генералъ Карцовъ приказалъ тому же войсковому старшинѣ Гарасову сдѣлать развѣдку отъ Микре къ Торосу, и если только будетъ возможно, занять это селеніе и вывести изъ него задержанныя болгарскія семьи. Положеніе Тарасова было довольно затруднительно въ томъ отношеніи, что послѣ
