Печальный отрокъ и пугливый,
Вдали обители родной,
Прельщенья новизны кичливой
Для старины заповѣдной —
Презрѣлъ. Въ пути скитаній длинномъ,
Случайный гость чужой семьи,
Забрелъ онъ въ садъ. Въ саду пустынномъ
На ветхомъ мраморѣ скамьи —
Лежала книга. Златомъ схваченъ
Полуистлѣвшій переплетъ.
Раскрылъ: душѣ глаголъ прозраченъ,
И новъ божественный полетъ.
Вселенной образъ свѣтозарной
Хранитъ письменъ живой кристаллъ:
И на колѣни, благодарный,
Въ молитвѣ пламенной упалъ.
Изъ травъ встаетъ, мечтой воздушной,
Въ простой одеждѣ давнихъ лѣтъ,
Старикъ съ улыбкой благодушной
И шепчетъ юношѣ привѣтъ.
Печальный отрок и пугливый,
Вдали обители родной,
Прельщенья новизны кичливой
Для старины заповедной —
Презрел. В пути скитаний длинном,
Случайный гость чужой семьи,
Забрел он в сад. В саду пустынном
На ветхом мраморе скамьи —
Лежала книга. Златом схвачен
Полуистлевший переплет.
Раскрыл: душе глагол прозрачен,
И нов божественный полет.
Вселенной образ светозарной
Хранит письмен живой кристалл:
И на колени, благодарный,
В молитве пламенной упал.
Из трав встает, мечтой воздушной,
В простой одежде давних лет,
Старик с улыбкой благодушной
И шепчет юноше привет.
