гиваетъ воедино и изсушаетъ: такъ пребываетъ тѣло, а равно и духи рожденія.
50. Второе рожденіе есть вода: она беретъ свое начало въ тѣлѣ природы.
51. Замѣть: когда свѣтъ пронизываетъ насквозь сіяніемъ своимъ стянутое тѣло природы, и укрощаетъ его, то рождается въ тѣлѣ кроткое благодѣяніе; и жесткая сила тотчасъ же становится весьма кроткой, и таетъ, какъ ледъ на солнцѣ, и дѣлается жидкой, какъ вода въ воздухѣ; и однако стволъ природы или небесной осязаемости остается: ибо терпкій и огненный духъ сдерживаютъ его, а кроткая вода, тающая отъ возженія свѣта въ тѣлѣ природы, проникаетъ сквозь суровое и строгое, холодное и огненное рожденіе, и она весьма сладка и пріятна.
52. Строгое же и суровое рожденіе утоляется ею и, отвѣдавъ ея, становится восходящимъ и радостнымъ; и это есть восхожденіе радости, въ которомъ рождается кроткая жизнь. Ибо это есть вода жизни, гдѣ въ Богѣ, а равно и въ ангелахъ и людяхъ, рождается любовь; ибо все имѣетъ одинаковыя силу и рожденіе.
53. И когда теперь силы рожденія вкусятъ воды жизни, онѣ приходятъ въ трепетъ отъ радости любви: и этотъ трепетъ или это движеніе, восходящее посреди рожденія, горько: ибо оно быстро восходитъ изъ рожденія, когда проникаетъ въ него вода жизни, какъ радостный прыжокъ рожденія.
54. Но такъ какъ оно восходитъ такъ скоро, и рожденіе поднимается съ тою же быстротою, прежде чѣмъ успѣло всецѣло пропитаться водою жизни, то этотъ испугъ сохраняетъ свою горечь отъ суроваго рожденія: ибо начальное рожденіе весьма сурово, холодно, огненно и терпко.
55. Потому и испугъ такъ возносчивъ и трепетенъ: ибо онъ движетъ все рожденіе, и трется въ немъ, пока не возжетъ огня въ жестокой ярости, откуда беретъ свое начало свѣтъ. И тотчасъ же дрожащій испугъ освѣщается кротостью свѣта, и движется въ рожденіи взадъ и впередъ и вкось, и вверхъ и внизъ подобно колесу съ вдѣланными другъ въ друга семью колесами.
гивает воедино и иссушает: так пребывает тело, а равно и духи рождения.
50. Второе рождение есть вода: она берет свое начало в теле природы.
51. Заметь: когда свет пронизывает насквозь сиянием своим стянутое тело природы, и укрощает его, то рождается в теле кроткое благодеяние; и жесткая сила тотчас же становится весьма кроткой, и тает, как лед на солнце, и делается жидкой, как вода в воздухе; и однако ствол природы или небесной осязаемости остается: ибо терпкий и огненный дух сдерживают его, а кроткая вода, тающая от возжения света в теле природы, проникает сквозь суровое и строгое, холодное и огненное рождение, и она весьма сладка и приятна.
52. Строгое же и суровое рождение утоляется ею и, отведав ее, становится восходящим и радостным; и это есть восхождение радости, в котором рождается кроткая жизнь. Ибо это есть вода жизни, где в Боге, а равно и в ангелах и людях, рождается любовь; ибо все имеет одинаковые силу и рождение.
53. И когда теперь силы рождения вкусят воды жизни, они приходят в трепет от радости любви: и этот трепет или это движение, восходящее посреди рождения, горько: ибо оно быстро восходит из рождения, когда проникает в него вода жизни, как радостный прыжок рождения.
54. Но так как оно восходит так скоро, и рождение поднимается с тою же быстротою, прежде чем успело всецело пропитаться водою жизни, то этот испуг сохраняет свою горечь от сурового рождения: ибо начальное рождение весьма сурово, холодно, огненно и терпко.
55. Потому и испуг так возносчив и трепетен: ибо он движет все рождение, и трется в нем, пока не возжет огня в жестокой ярости, откуда берет свое начало свет. И тотчас же дрожащий испуг освещается кротостью света, и движется в рождении взад и вперед и вкось, и вверх и вниз подобно колесу с вделанными друг в друга семью колесами.
