— 390 —
сопротивленіе и печатаетъ на васъ пятиактныя сатиры. Это оттого, что люди тѣмъ реянивѣе дорожать титуломъ, чѣмъ двусмысленнее и нѳизвѣстнѣе право, на которомъ онъ основывается. Но, быть-можетъ, графъ Платенъ и былъ бы поэтъ, живи онъ въ другое время и кромѣ того, будь онъ иной, чѣмъ теперь. Причина отсутствія естественныхъ зву-ковъ въ стйхахъ графа заключается, быть-можеть, въ томъ,-что онъ живетъ въ ту пору, когда ему нельзя открыто называть по имепи свои истинныя чувства, когда тотъ самый обычай, который всегда враждебенъ его любви, даже запре-щаетъ ему открыто сѣтовать на это, когда онъ долженъ боязливо скрывать свои ощущенія, чтобы не оскорбить ни единымъ словомъ слухъ какъ публики, такъ и «суроваго красавца». Эта боязнь подавляетъ у него всѣ естественные звуки, на какіе онъ былъ бы способенъ, она осуждаетъ его только на метрическую обработку чувствъ другихъ поэтовъ, какъ найденнаго имъ безукоризненнаго матеріала, и въ слу-чаѣ необходимости, на пользованіе ими для маскированія своихъ собственныхъ чувствъ. Быть-можетъ, несправедливы тѣ, которые не принимая во вниманіе его несчастнаго ио-ложенія, утверждали, что графъ и въ поэзіи хочетъ оставаться графомъ и выставлять на видъ свое дворянское происхожденіе, и вслѣдствіе этого выражаетъ передъ нами только чувства извѣстной фамиліи, чувства, которыя на-считываютъ у себя уже шестьдесятъ четыре предка. Живи онъ во времена римскаго Пиѳагора, онъ, быть-можетъ, вы-сказывалъ бы свои собственныя чувства свободнѣе и, пожалуй, признавался бы за поэта. По крайней мѣрѣ, въ его лирическихъ стихотвореніяхъ слышались бы естественные звуки; но въ его драмахъ образцы все-таки отсутствовали бы пока не измѣнилась бы и его чувственная натура, и онъ не сдѣлался бы инымъ. Подъ образами я понимаю здѣсь тѣ самостоятельныя созданія, которыя вы-ходятъ изъ творческаго духа поэта вполнѣ законченный и вооруженный, какъ Паллада Авина изъ головы Кроноса—і живыя мечты и грезы, мистическое рожденіе которыхъ находится въ бблыпей, чѣмъ думаютъ, чудной связи съ чувственною натурою ■ автора, такъ что на такіе духовные роды неспособенъ тотъ, кто самъ, какъ безплотное существо, газелически расплывается въ поверхностной сентиментальности.
Но все это частныя мнѣнія писателя, и цѣнность ихъ зависишь отъ того, насколько хотятъ вѣрить ихъ коми**
і