Г'
— 405 —
философъ не думаетъ, ни Шеллингъ, ни Гегель не думаютъ; а что касается ихъ философіи, то она ничто иное, какъ воздухъ и вода, точно такъ же какъ тучи небесныя; уже без-численное множество такихъ тучъ гордо и самоувѣренно проходило надъ моею головой, а первый солнечный свѣтъ превращалъ ихъ въ первобытное ничто; существуетъ одна истинная философія, и она написана вѣчными иероглифами на моемъ собственномъ хвостѣ.
При этихъ словахъ, произнесенныхъ съ презрительнымъ паѳосомъ, старая ящерица повернулась ко мнѣ спиною, и въ то время, какъ она медленно уходила, я увидѣлъ на всемъ протяженіи ея хвоста удивительнѣйшія гіероглифи-ческія изображенія.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ.
Разговоръ, приведенный мною въ предыдущей главѣ, происходилъ на дорогѣ между луккскими водами и горо-домъ • Луккою, недалеко отъ большого каштановаго дерева, котораго дико зеленыя вѣтви оттѣняютъ ручей, и въ при-сутствіи стараго сѣдобородаго козла, отшельнически пасиіа-гося тутъ. Я отправился въ городъ Лукку на свиданье съ Франческой и Матильдой, къ которымъ, согласно нашему условію, долженъ былъ явиться уже за восемь дней до того. Но въ назначенный срокъ я съѣздилъ напрасно, и теперь во второй разъ пустился въ дорогу. Я шелъ пЬгакомъ, вдоль прекрасныхъ горъ и группъ деревьевъ, гдѣ золотые апельсины, точно дневныя звѣзды, выглядывали изъ темной зелени, а гирлянды виноградныхъ вѣтвей нарядными извивами тянулись на цѣлыя мили. Вся эта страна такъ похожа на садъ и разукрашена, какъ у насъ сельскіе пейзажи, представляемые на театрахъ; даже поселяне похожи на тѣ пестрыя фигуры, которыя при этомъ поютъ, смѣются и пляшутъ. Нигдѣ не встречаются филистерскія лица. А если и есть здѣсь филистеры, то это все-таки итальянскіе, апельсинные филистеры, а не неуклюже нѣмецкіе, картофельные. Люди здѣсь такъ же живописны и идеальны, какъ сама земля, и при этомъ каждый человѣкъ имѣетъ совершенно индивидуальное выраженіе лица и умѣетъ выдѣлять свою личность осанкою, драпировкою плаща, а въ случаѣ нувды—и движеніемъ ножа. У насъ же, напротивъ того, встрѣчаются только люди съ будничными, однообразными
физіономіями: когда ихъ двенадцать, они составляютъ дю-