— 8 —
Гейне, какъ поэтъ, нисколько не обязанъ ея вліянію, то * въ его умственномъ и нравственномъ развитіи вообще она все-таки не осталась безъ довольно видной роли.
Очень любилъ Гейне и своего отца; но то, чтб намъ извѣстно объ этомъ человѣкѣ по разсказамъ самого сына, представляетъ намъ его — несмотря на нѣжность, которою проникнуты эти разсказьі—въ свѣтѣ далеко не привлекательномъ, и по крайней мѣрѣ въ такомъ, при которомъ уже ни о малѣйшемъ нравственно благотворномъ, а ужъ подавно умственномъ, образова-тельномъ вліяиіи не можетъ быть и рѣчи. Это человѣкъ добрый, помогающій бѣднымъ, насколько нозволяютъ его средства, общительный, но весьма пустой, суетный, въ душѣ котораго, по очень мѣткому и образному выраженію сына, «было вѣчно-ярмарочное увеселеніе».
Но между ближайшими родственниками будущаго поэта нашелся Одинъ, въ общеніи съ которымъ мальчикъ Гарри нахо-дилъ почву для разработки своихъ чисто-поэтическихъ задат-ковъ и своихъ склонностей къ умственной работѣ вообще. Это былъ его дядя по матери, Симонъ Гельдернъ, большой чудакъ во внѣшнихъ проявленіяхъ, съ наружностью, вызывавшею даже непочтительный смѣхъ, но съ прекраснѣйшимъ и благороднѣй-шимъ сердцемъ. Бывшій воспитанникъ коллегіи іезуитовъ, гдѣ онъ окончилъ курсъ такъ-называемыхъ гуманитарныхъ наукъ, страстный библіоманъ, плохой авторъ политическихъ статей, живо интересующійся всѣми современными вопросами, этотъ человѣкъ старался сообщать племяннику свои знанія и прививать свои вкусы, дарилъ ему прекрасныя книги, отдавалъ въ его распоряженіе свою библіотеку, богатую классическими сочп-неніями и лучшими современными брошюрами, и всѣмъ этимъ, какъ прямо заявлялъ віюслѣдствіц Гейне, оказывалъ большое вліяніе на его развитіе.
Симонъ Гельдернъ жилъ въ старомъ домѣ, доставшемся ему отъ отца, и чердакъ котораго представлялъ собою складъ все-возможнаго домашпяго хлама, разныхъ глобусовъ, колбъ и ретортъ, свидѣтельствовавшихъ объ астрологическихъ и алхимическихъ
ланятіяхъ прежняго домовладѣльца, книгъ медицинскаго, фила-