— 103 --
ваетъ отвѣтственность короля н въ силу этого отрнцаетъ его неприкосновенность. Для Людовика Филиппа это все-таки предостережете, довольно непріятное, которое должно было бы породить въ егд головѣ кое-какія размышленія. По мнѣнію его друзей, было бы желательно, чтобы онъ не дѣлалъ ничего такого^ чтб могло бы дать малѣйшій поводъ обсуждать принципъ неприкосновенности и черезъ это поколебать его въ общественномъ мнѣніи. Но если правильно взвѣсить ноложеніе Людовика Филиппа, то его нельзя безусловно осуждать за то, что онъ старается немножко пособить въ дѣлѣ управленія государством^ Онъ знаеть, что его министры не геніи; плоть готова служить, духъ немо-іценъ. Фактически сохранить власть кажется ему самымъ важнымъ.' Принципъ неприкосновенности долженъ представлять для него лишь второстепенный интересъ. Онъ знаетъ, что печальной памяти Людовикъ XVI тоже былъ неприкос-новененъ. Вообще, неприкосновенность во Франціи имЬетъ оригинальный характеръ. Принципъ неприкосновенности положительно ненарушимъ, Онъ нодобенъ драгоцѣнному камню въ кольцѣ дона Лун Фернандо Передъ Акаиба, обладавшему удивительнымъ свойствомъ: человѣкъ, носившій это кольцо на пальцѣ, могъ упасть съ высочайшей колокольни, а камень, все-таки, оставался цѣлъ.
Чтобы, однако, ослабить до нѣкоторой степени это роковое аю, Людовикъ Филиипъ учредилъ временное председатель-ст во и назначилъ на атоть постъ г. Монталиве. Послѣдній занялъ въ настоящее время также и постъ министра вну-треннихъ дѣлъ, а на его мѣсто мшшстромъ вѣроисиовѣданій сдѣланъ Жиро де-Лэнъ. Довольно взглянуть на этихъ обомхъ людей, чтобы сказать съ звѣренностью, что они не обла-даютъ никакой самостоятельностью и нграютъ роль простыхъ маріонетокъ, скрѣшяющихъ своей подписью бумаги. Одинъ изъ нихь, топ8Іеиг 1е сотіе сіе Мопіаііѵеі—статный молодой человѣкъ, почти похожій на хорошенькаго школьника, котораго стали бы разсматривать въ увелнчительпое стекло. Другой, г. Жиро де-Лэнъ, достаточно извѣстный какъ президента цалаты дедутатовь, гдѣ онъ всегда умѣлъ продлить или сократить засѣданіе согласно интересамъ короля—олицетворенная преданность. Это мужчина коренастый, мягко-тѣлый, съ иорядочнымъ Орюшкомъ, короткими ножками и сердцемъ изъ папье-маше, и онъ похожь на брауншвейгца, изъ тѣхъ, чтб торгуютъ на базарахъ трубками, или на друга
дома, приносящаго дѣтямъ креидельки и ласкающаго собакъ»