— 478 —
Вѣдь вы, поэты, примѣняться къ людямъ Не можете и не хотите; то, Что говорятъ другіе, вы всегда Иначе понимаете; что-жъ вами Самими говорится—это вы Нисколько не обдумали. Вотъ тугь-то И черная та нить, что сами вы Вплетаете въ жизнь свѣтлую поэта.
Въ этихъ словахъ мы узнаемъ рокъ, преслѣдовавшій не-счастнаго Тассо. И нагаъ авторъ тоже сумѣлъ съ болыпимъ искусствомъ тихонько прииоднять передъ нашими взорами небесную завѣсу и показать намъ, какъ душа Тассо уже витаетъ въ царствЬ любви. Всѣ наши муки состраданія разрѣшаются тихою душевною радостью, когда въ иятомъ дѣйствіи блѣдный Тассо медленно входить со словами:
Святой елей съ моихъ струится членовъ, И губы, столько суетныхъ стиховъ Сложившія о гнустностяхъ въ семь мірѣ, Коснулись, недостойный, теперь Господня Тѣла...
Разумѣется, мы должны разсматривать съ исторической точки зрѣнія чувства, возбуждаемыя въ нашемъ религіоз-номъ мечтателѣ священными обрядами римско-католической церкви, которые придуманы людьми, хорошо знавшими че-ловѣческое сердце, его раны и цѣлительное, умиротворяющее дѣйствіе иодходящихъ символовъ. Здѣсь мы уже видимъ нашего Тассо въ преддверіи неба. Его возлюбленная Элеонора отошла уже въ тотъ міръ прежде него, и святое пред-чувствіе дало ему увѣренность, что онъ встрѣтитъ ее тамъ. Этотъ взглядъ, брошенный за небесную черту, облегчаетъ нашу безконечную скорбь, когда вдали передъ нами уже виднѣется Каиитолій, а многострадальный поэтъ падаетъ мертвымъ у подножья статуи своего великаго соперника, какъ разъ въ тотъ моментъ, когда онъ долженъ былъ получить высшую награду. Священникъ, возлагая лавровый вѣнокъ Элеоноры на голову покойнаго, берегъ заключительный аккордъ. Кто не иойметъ здѣсь глубокаго значенія этого лавроваго вѣнка, который составляете» и радость, и муку Торквато, не покидает ь его ни въ радости, ни въ му-кахъ, часто Ъкжетъ его чело, какъ раскаленные уголья, часто освѣжаетъ, какъ бальзамъ, этотъ бѣдный пылающій лобъ, и, наконецъ, какъ тяжко добытый знакъ побѣды, вѣнчаетъ I его голову вѣчной славой!
Можетъ-быть, именно ради этого единства чувства нашъ I