— 106 —
3. Достаточно разумный, какъ политическая мѣра, анархизмъ хромаетъу какъ философская система, пока онъ признаетъ насиліе хоть въ какой-нибудь степени. Людямъ, думающимъ, что правительство существуетъ для подавленія грабежей, достаточно было бы показать, что правительство существуетъ посредствомъ грабежа, и отмѣтить вмѣстѣ съ тѣмъ тѣ выгоды, которыхъ можно ждать отъ установленія свободы участія въ ноли-тическихъ обществахъ.
Но все вышесказанное еще не рѣшаетъ вопроса, въ чемъ состоитъ, нападеніе. Я просто утверждаю, что каждый воленъ для своей защиты принимать такія мѣры, какія ему нравятся, и что каждый воленъ самъ-рѣшать, въ чемъ заключается защита.
Если же вы идете дальше и вырабатываете формулу, къ исполненію которой вы хотите принуждать насильно, то, какъ эта формула ни будь справедлива, будь она формулой равной свободы или какою-либо другой формулой, но я долженъ подчеркнуть, что вашъ поступокъ совершенно подобенъ поведенію тѣхъ многочисленныхъ людей въ прошломъ и настоя-щемъ, которые принуждали и принуждаютъ другихъ сообразовать свое поведеніе съ тѣми формулами, которыя они считаютъ нравственными и столь же непогрѣшимьши, какъ вы считаете теперь формулу равной свободы.
5. «Не обирайте чужихъ кармановъ, чтобы не принуждать другихъ платить за защиту, въ которой они не нуждаются»,—это звучитъ хорошо,, пока мы не ставимъ дальнѣйшихъ вопросовъ. И, быть можетъ, было бы лучше не идти дальше.
Но если это мы все-таки пойдемъ дальше и спросимъ, что такое защита что такое нападеніе, какъ предпосылка защиты,—то единственный отвѣтъ, который мы можемъ услышать отъ васъ, заключается въ томъ, что на-паденіе есть нарушеніе равной свободы.
Но если опредѣленіе можетъ лишь указать, нарушаетъ ли данный поступокъ равную свободу или нѣтъ, то его слѣдуетъ считать совершенно безсодержательнымъ.
6. Предположимъ, что въ государствѣ свободы мистеръ Іерросъ печа-таетъ книгу. Вы ее перепечатываете безъ его рэзрѣшенія. Онъ тогда орга-низуеть общество для подавленія литературнаго воровства и заключаетъ васъ въ тюрьму. Ваши друзья организуются въ свою очередь, и завязывается борьба.
Вы, безъ сомнѣнія, скажете, что при такихъ обстоятельствахъ вы не одобрили бы насилія, совершеннаго каждой стороной, но позвольте васъ. еще разъ спросить, —почему?
7. Вдумайтесь внимательнѣе въ свои собственные принципы, и вы увидите, что признаніе равной свободы покоится на признаніи договора, какъ-момента, замѣняющаго насиліе. Хотя мы и можемъ считать разумнымъ сдѣлаться людоѣдомъ среди людоѣдовъ, хотя мы и можемъ, будучи вынуждены къ этому, унизиться до примѣненія насилія, но признаемъ, по крайней мѣрѣ, что такой порядокъ вещей, когда каждый будетъ поступать
такъ, какъ ему нравится, можетъ наступить лишь въ томъ случаѣ, если»