- Въ немшоной странѣ
307
— Да какъ сказать?!—вопросительно отвѣчали мнѣ съ явнымъ выраженіемъ сомнѣнія. По твоему толкованью, да и по всему, надо бы намъ сказываться сибиряками, да чего доспѣшь? Однако, нѣтъ: мы сибиряками не зовемся. Мы еще пермскіе, такъ надо полагать. Вотъ мало-мало выйдетъ тебѣ на дорогу Иртышъ-рѣка: за ней ужь каленая Сибирь пошла, одно слово—Сибирь настоящая, немшоная.
Я помню этотъ внушительный разговоръ твердо и ясно. Я за-писалъ его, какъ фактъ, свидѣтельствующій о томъ, до какой степени успѣли впутаться не въ свое дѣло и затемнить основную суть эти топографическія чертежныя дѣленія Руси; этотъ 1797 годъ, когда притянули къ новой Пермской губерніи все это Зауралье. Иной разъ просто хлопотали о томъ, чтобъ въ губерніи было, по числу ли апостоловъ, или по числу мѣсяцевъ, двѣнадцать уѣздовъ. Вотъ ва то теперь и коренныя сибирскія мѣстности засчитали себя въ межеумкахъ, получивъ на то право съ утратою кое-ка-кихъ привилегій Сибирскихъ мѣстностей, и зная, что для нихъ ближайшее начальство—губернія Пермь. Значить, и имъ все равно: такъ тому, видно, и быть и слыть.
Намъ, однако, этимъ ограничиваться не слѣдуетъ. Надо пытать дальше завѣтнымъ сибирскимъ допросомъ: чьихъ вы?
За Иртышемъ, въ самомъ дѣлѣ, въ крупныхъ чертахъ стало все казаться по другому, начиная съ бѣшеной ѣзды на крѣпкихъ и здоровыхъ лошадяхъ, до жарко натопленныхъ избъ, гдѣ госте-пріимно подчуютъ вкусными пельменями и пирогами съ максу-номъ и съ загнутыми во всѣхъ четырехъ углахъ кусками льду. Вотъ и сама строганина—исключительное сибирское кушанье изъ сырой и мороженой рыбы, которую скоблятъ ножомъ въ рѣпш-тельное подобіе древесныхъ стружекъ и приправляютъ перцемъ и уксусомъ непремѣнно пивнымъ и китайскимъ. Появилась и наливка изъ облѣпихи кустарниковой, оранжеваго цвѣта ягоды, и кисели изъ облѣпихи съ ананаснымъ, ароматнымъ вкусомъ, и варенье изъ облѣпихи же—коренной сибирской ягоды. Черезъ какую деревню не проѣзжаешь, всѣ онѣ людныя и длинныя, верстъ по 5 и 8; въ какую ни попадешь избу, всѣ онѣ полны народомъ, всѣ хозяева многосемьисты, всѣ налицо и дома, и всегда пыотъ кирпичный чай, заправленный солью, саломъ и мучной заболткой (за-тураномъ). Это питье чаю и щелканье женщинами съ искусствомъ бѣлокъ кедровыхъ орѣховъ кажется постояннымъ и безконечнымъ. Въ дорогѣ, при встрѣчахъ, опять все тотъ же сдбирскій ѣздокъ, который памятенъ съ дѣтства по азбукамъ московскаго издѣлія, поставленнымъ при буквѣ % но на "этотъ разъ въ ширркихъ, какъ просторная горница, и открытыхъ кошевахъ, и всѣ въ дахахъ съ распашными полами, и столь же широкихъ, просторныхъ и очень
теплыхъ. Эти мохнатыя дахи просто рябятъ въ глазахъ всякими