- Въ пѳмшопоб странѣ
309
Тогда новыя жилья замкнуты были со всѣхъ четырехъ сторонъ въ бревенчатые заборы, рубленые въ стѣну съ башнями, бойницами, воротами и надолбами. Производились же они въ почетное и наивысшее званіе «города» удее въ то время, когда эти деревянный стѣны чедшѣли въ уголь, сгнивали и разсыпались, когда слѣдовало предоставлять подобный развалины въ гнилушкахъ своей судьбѣ или складывать новыя стѣны, опять изъ сосновыхъ и ду-бовыхъ бревенъ, или уже изъ кирпича на известковомъ растворѣ и на скрѣпяхъ желѣзными связями.
Освобожденный отъ всѣхъ этихъ производствъ и повышенійза выслугу лѣтъ и служебный отличія, выскочка - Благовѣщенскъ, какъ бы столица амурскаго казачьяго войска, получилъ высгаій рангъ лишь эаурядъ, говоря сибирскимъ казачьимъ выраженіемъ. Тогда, за недостаткомъ офицеровъ, простыхъ казаковъ изъ уряд-никовъ производили въ чины, надѣвали на нихъ офицерскую форму съ эполетами и прочими украшеніями этого званія и лишь называли заурядъ - хорунжими, заурядъ - эсаулами и заурядъ -сотниками. Они немножко подбодрялись, старались ходить и гля-дѣть козыремъ, смотрѣть на другихъ свысока, зазнаваться, почаще другихъ пить кирпичный чай, черной работой «бѣлкованья» въ лѣсахъ не заниматься, а по начальственнымъ привилегіямъ стараться притѣснить- кого-нибудь, и что-нибудь стянуть въ свою пользу, и черную работу казачью и деревенскую смѣнить на чистую и городскую, т. е., заняться какой-нибудь подручной торговлишкой. Собственно говоря, могли тотчасъ же обращать ихъ въ простыхѣ казаковъ и, въ видѣ дисциплинарныхь взысканій, наказывать даже тѣлесно, по зубамъ и спинамъ. Въ силу такого обычая и Благовѣщенскъ казался заурядъ - областнымъ городомъ: единственная деревянная маленькая церковь называлась каѳедраль-нымъ соборомъ, а для мѣстнаго енархіальнаго начальства (покойнаго московскаго митрополита Иннокентія) строили нескладный и неудобный, но большой домъ, для подворья съ крестовою церковью. Длинные деревянные срубы, плохо прикрытые кровлями и наскоро законопаченные мхомъ, носили почтенное названіе казармъ. Собственно одни они и представляли собою весь городъ или, по крайней мѣрѣ, существенную, главную и видную его часть, не считая двухъ-трехъ десятковъ частныхъ домовъ. Но эа то въ крутоярѣ рѣки Амура еще цѣлы были образцы первобытныхъ человѣческихъ жилшцъ въ видѣ етрижовыхъ норъ, вырытыхъ прямо въ берегу. Бъ этихъ землянкахъ жили приговоренные въ Россіи на поселеніе и даже отбывавшія срокъ каторжныхъ работъ женщины.
Все было тогда (въ 1860 году) новое (чтобы не сказать съ иголочки), все какъ бы увѣренно и настойчиво говорило: «вотъ теперь и посмотри, какъ мы умѣемъ дѣлать города по-новомодному и очень скоро, если выйдетъ на то прикаэаше начальства». И хотя,
«истор. мстн.», февраль 1884 г., т. xv. 6