Испорченная жизнь ■— 363
Вмѣстѣ съ тѣмъ, лѣтомъ 1859 года, по нрошенію на Высочайшее имя и въ силу особыхъ ходатайству Достоевскій выпущенъ былъ въ отставку и получилъ разрѣшеніе переѣхать въ Тверь, а въ слѣ-дующемъ году былъ. уже въ Петербургѣ.
За все это время, письма Достоевскаго посвящены важнѣйпшмъ для него въ тотъ моментъ вопросамъ: разрѣшенію вернуться, разрѣ-шеиію печатать свои сочиненій и помѣщенію своихъ трудовъ въ тогдашнихъ журналахъ, съ условіемъ высылки денегь впередъ. Понятно, что весь этотъ періодъ Достоевскому было не до того, чтобы развивать и вырабатывать свой образъ мыслей, помимо того, насколько онъ формировался самой жизнью его.
Между тѣмъ, переѣхавъ въ Петербургу Ѳед. Мих. чувствовалъ себя далеко не хорошо н въ письнахъ этого времени (см. М. 166) отзывался о Петербургѣ очень неодобрительно. Онъ нашелъ здѣсь старыхъ друзей каждаго въ отдѣльности глубоко къ нему расположен-ныхъ, но не нашелъ кружка съ сильными средствами для того, чтобы поддержать развитіе его таланта. Впрочемъ, кружокъ А. П. Милюкова въ значительной нѣрѣ сплочивалъ людей блиэкихъ -Достоевскому по старымъ воспоминаніямъ, а также людей, съ которыми онъ бливко сошелся впослѣдствіи. А П. Милюковъ былъ тогда главнымъ сотрудникомъ жунала «Свѣточъ», гдѣ предполагалось, между прочимъ, помѣщеніе романа Достоевскаго, но дѣхо это не состоялось.
Какъ бы-то ни было, къ осени 1860 года, сгрупировался уже значительный кружокъ около самихъ братьевъ Достоевскихъ, зая-вившихъ тогда же пространными объявленіями объ изданій журнала «Время». Къ сожалѣнію, за это время переписка Достоевскаго ивсякаетъ, и мы не знаемъ, при какихъ условіяхъ братья Достоев-скіе рѣпшлись на такое крупное предпріятіе. Конечно, главный раз-счетъ вдѣсь возлагался на силу художественная таланта Ѳед. Мих., который получалъ теперь возможность на страницах?» своего собственная журнала развернуться со всей свойственной ему ширью. Исполнялась же притомъ и юношеская мечта Ѳед. Мих.—освободиться отъ издательской кабалы у литературныхъ антрепренеровъ.
Но если главную силу въ журналѣ составлялъ художественный талантъ, то и направленіе журналу слѣдовало бы дать чисто-художественное, чтб его рѣэко выдѣляло бы ивъ всей періоди-ческой печати того времени. А что Ѳед. Мих. опять так и былъ тогда истымъ художникомъ и никакъ не публицистомъ-теоретикомъ, о томъ говорить въ своихъ воспоминаніяхъ такой близкій къ нему человѣкъ, какъ Н. Н. Страховъ, который пишетъ: «Безпрестанно вдумываясь въ современный явленія и гордясь ихъ уловленіемъ въ своихъ проивведешяхъ, Ѳед. Мих. въ то же время готовь былъ ставить выше всего строгія требованія искусства и былъ почти
безукоризненно чистъ отъ всякой исключительности... Художество само