Понятіе о власти и народѣ -
385
мѣнеиіѳ общественная договора Руссо къ исторіи Франціи. При-иѣшивая фантазіи къ фактамъ, произвольно толкуя памятники старины, авторъ доказываете», что ист#рія Франціи началась съ такого политическаго устройства, въ которомъ верховная власть принадлежит^ всѣмъ, правительство же ничто иное, какъ исполнительный органъ общей воли.
Съ этой точки зрѣнія вся дальнѣйшая исторія представлялась не совиданіемъ государственнаго и національнаго тѣла, а уклоне-ніемъ отъ первоначальнаго вакономѣрнаго состоянія, и то, что въ теоріи только кавалось возможнымъ идеаломъ, выставлялось исто-ріей какъ дѣйствительность, которую необходимо возстановить.
Но почему же однако французское общество, столь образованное въ иныхъ отношеніяхъ, увлекалось такими теоріями и не было въ состояніи отличить вымысла отъ были, фантавіи отъ мысли?
Между многими причинами, главную роль играла практическая неопытность общества, которая въ свою очередь была слѣдствіемъ полнаго отчужденія его отъ всякой общественной дѣятельцости, и развившаяся отсюда привычка равсуждать о принципахъ, объ общихъ началахъ, не давая себѣ отчета о дѣйствительныхъ усло-віяхъ и нотребностяхъ.
Французское государство образовалось изъ феодальнаго быта. Феодаливмъ значить дробленіе государственной власти, смѣшеніе ея съ частнымъ правомъ и съ владѣніемъ.
Когда стало развиваться государство, правительство начало отбирать государственную власть у частныхъ владѣльцевъ и мѣстныхъ союзовъ и предоставлять завѣдываніе общественными и мѣст-ными интересами исключительно служебному сословію или бюрократа. Но слѣдствіемъ этого было омертвѣніб общества, антаго-
мъ классовъ, равнодушіе къ общественнымъ интересамъ и къ общему благу. Дворяне жили въ своихъ помѣстьяхъ, какъ дачники; горожане въ городскихъ стѣнахь, какъ чужестранцы, занимаясь только своими дѣлами; и если они искали мѣстъ въ город-скомъ управленіи, или покупали ихъ, то только изъ личныхъ раз-счетовъ.
Само же чиновничество смотрѣло на свои должности не какъ на службу государственному интересу, а какъ на частное владѣніе. Французское общество и чиновничество были далеки отъ того высокая пониманія государства, которое можно назвать завѣтомъ Петра Великая.
По идеѣ этоя государя, какъ выраэился нашъ незабвенный историкъ, государство должно быть пшолой для народа, школой, въ которой народъ учится не однимъ наукамъ, а гражданскимъ обязанностямъ, гражданской дѣятельности.
Потребность нравственныхъ идеаловъ однако глубоко врождена
человѣку. Не находя для нихъ почвы около себя, французское об-