686
ксендзъ, пасторъ и раввинъ. Мимоходомъ замѣтимъ, что въ наши (ни, пешка открещиваются, но тщетно, отъ этого евреіскаго братства, которое ихъ приходится весьма солоно.
Но воэвратимся къ достопамятной делегаціи. Для нагляднаго ивображеши мотивовъ своей власти, эти 12 делегатовъ сочинили особый трауръ по убмшхь пяти жертвамъ. На лѣвоиъ рукавѣ ихъ платья красовались три бѣлые шеврона. Услужливые фотографы поспѣшили увѣковѣчить этихъ импронипро-ванныхъ властителей. Въ числѣ делегатовъ находились—банкиры Леонольдъ Броненбергъ, баронъ Роэенъ, сапожникъ Гшппанскій и другіе.
Продажа фотографій производилась бевпрепятственно долгое время, когда, наконецъ, было обращено вниманіе на это обстоятельство. Смотрѣть сквозь пальцы на торговлю фотографіями и рисунками, очевидно, разсчитаниыми на поддержаніе недружелюбныхъ чувствъ къ Россіи, представлялось, во меньшей мѣрѣ, непослѣдовательнымъ, тѣмъ болѣе, что уже въ 1868 году въ варшав-скомъ ценаурномъ комитетѣ при просмотрѣ книгъ руководились оттт*. ввгля-домъ. Но какимъ образомъ распространить цензурный контроль на пронзве-денія свѣтописи? Цензурный уставь былъ изданъ въ тридцатыхъ годахъ, когда о фотографіи не было ни слуху ни духу. Требовалось, слѣдовательно, особое распоряженіе. Предсѣдатѳльствовавшій въ варшавскомъ цензурномъ комнтетѣ тогда же вошелъ съ докладомъ къ попечителю варшавскаго учебнаго округи Витте (цензура не была еще изъята иэъ вѣдѣнія министерства народнаго про-свѣщенія) о необходимости подчинить проивведенія свѣтописи, обращающіяся въ продажѣ, контролю наравнѣ съ книгами. Намѣстннкъ графъ Бергъ, къ которому, въ свою очередь, поступилъ этотъ докладъ, далъ утвердительную резолюцію. Оставалось привести новую мѣру въ исцолнеще. Всѣ книгопродавцы, фотографы и вообще лица, торгующія проиавѳденіямн свѣтописи, были приглашены доставить по одному экземпляру, находившихся у нихъ въ про-дажѣ фотографическихъ снимковъ. Всего было доставлено до 500 рааличныхъ предметовъ. Цензурный комитетъ, послѣ тщательнаго равсмотрѣнія воего этого художественнаго матеріала, привналъ подлежащими изъятію изъ продажи 47 предметовъ. Остракиэму, между прочимъ, подверглись также фотографичѳскіе портреты нѣкоторыхъ именитыхъ обывателей, ивображенныхъ съ эмблемою ихъ временной диктатуры въ краѣ.
До сихъ поръ, невидимому, ничего сверхестественнаго не произошло. На вотъ, когда дѣло дошло до приведенія въ нсполненіе'цензурныхъ резолющІ, паступаетъ рядъ, по истинѣ, комическихъ случайностей. Тогдашній начадь-никъ варшавскаго жандармскаго округа баронъ Фредериксъ (впослѣдствіи ге-нералъ-губернаторъ Сибири) находился въ ваграничномъ отпуску. Мѣсто его заступалъ генералъ Моллеръ. И вотъ мѣотная нолиція, по совѣщаніи съ этимъ послѣднимъ, выказала усердіе, которое, во всякомъ случаѣ похвальныхъ назвать нельвя.
Вмѣсто того, чтобы обявать подпискою подлежащихъ лицъ прекратить продажу такихъ-то' и такихъ - то предметовъ, бывали случаи появденія въ частныхъ квартирахъ полисменовъ, срывавшихъ, напримѣръ, со стѣнъ портреты Костюшки. Въ ваграничныхъ польскихъ газетахъ не замедлили появиться корреспонденции, въ которыхъ и распоряженіе цензурнаго комитета, и приведете его въ дѣйствіе, были изображены въ весьма цскаженномъ и преуве-личенномъ видѣ. Вся отвѣтственность обрушилась наличность предсѣдатели
ценэурнаго комитета. Его поспѣшили представить какимъ-то намциромъ, злѣй-