66
ничего такого, которое бы показывало сильные порывы чувства или пламенное піитическое воображеніе. Все—подражаніе, отъ первой сцены до послѣднее Прекрасныхъ стиховъ и тирадъ весьма мало.
«Нѣкоторыя мѣста должно непремѣнно исключить. Говоря сіе, должно замѣтить, что человѣкъ съ малѣйшимъ вкусомъ и тактомь не осмѣлился-бы никогда представить публикѣ выраженія, который нельзя произнесть ни въ одномъ благопристойномъ трактирѣ! напримѣръ, слова Маржерета. См. Хг 1.
«Въ сценѣ юродиваго N2 2 слова: не надобно бы молиться за царя Ирода, хотя не подлежать никакимъ толкамъ и примѣнені-ямъ,—но такъ говорятъ раскольники, и называютъ Иродомъ каждаго, кого имъ заблагоразсудится, кто брѣетъ бороду, и т. п.
3. Сія тирада произведетъ непріятное впечатлѣніе. У насъ еще не привыкли, чтобы каждый герой романа говорилъ своимъ языкомъ безъ возраженія въ слѣдъ за его умствованіемъ. Предоставлять каждому читателю возражать самому—еще у насъ не принято, да и публика наша для сего не созрѣла.
«№ 4. Здѣсь представлено, что народъ съ воплемъ и слезами просить Бориса принять царскій вѣнецъ (какъ сказано у Карамзина); а между тѣмъ изображено: что люди плачутъ, сами незна-ютъ о чемъ, а другіе вовсе не могутъ проливать слезъ и хотятъ лукомъ натирать глаза! «о чемъ мы плачем ъ?»—говорить Одинъ: «А какъ намъ знать, то вѣдаютъ бояре, не намъ чета!» — Отвѣ-чаетъ другой. Затрудняюсь въ изложеніи моего мнѣнія на счетъ сей сцены. Прилично ли такъ толковать народный чувства?
«Кг 5. Сцену въ корчмѣ можно бы смягчить: монахи слишкомъ представлены въ развратномъ видѣ. Пословица: вольному волн, спасенному рай, передѣлана: Вольному воля, а пьяному рай. Хотя эти монахи и бѣжали изъ монастыря и хотя это обстоятельство находится у Карамзина; но кажется, самый развратъ и попойка должны быть облагорожены въ поэзіи, особенно въ отноше-ніи къ званію монаховъ.
«№ 6. Рѣшительно должно выкинуть весь монологъ. Во пер-выхъ, цАрская власть представлена въ ужасномъ видѣ; во вто-рыхъ, явно говорится, что кто только будетъ обѣщать свободу крестьянамъ, тотъ взбунтуетъ ихъ. Въ юрьевъ день можно было, до царствованія Бориса Годунова, переходить съ мѣста на мѣсто.
«За сими исключеніями и поправками, кажется, нѣтъ никакого препятствія къ напечатанію піесы. Разумѣется, что играть ее невозможно и не должно; ибо у насъ не видывали патріарха и монаховъ на сценѣ. До 1818 года, въ повѣстяхъ, пѣсняхъ и рома-нахъ, выводили въ дѣйствіе монаховъ, и даже не всегда въ бле-стящихъ цвѣтахъ. Во время мистицизма и вліянія духовенства на
литературу даже имена монаховъ и священниковъ запрещалось