Позавтракавъ, сидя кругомъ котла съ кашей, каждый съ своей ложкой, люди помолились на востокъ, и разсѣлись, разлеглись по угламь на кафтанахъ, кто работая иглой, чиня портища, кто шиломъ за башмаками, кто повал[ясь] на брюхѣ на скрещенныя руки, кто сдвинувшись кучкой, разговаривая и поглядывая на берега, на деревню, мимо которой шли и гдѣ, видно, народъ шелъ къ обѣдни, кто въ отбивку отъ другихъ сидя и думая, какъ думается на водѣ. Алексѣй Щепотевъ[1] легъ на своемъ мѣстечкѣ у самаго носа на брюхо и глядѣлъ, то внизъ на смоленый носъ, какъ онъ перъ по водѣ и какъ вода, струясь, разбѣгалась подъ нимъ, то впередъ, на лодку и правило передняго струга, какъ они шаговъ за 100 впереди струили воду.[2] Кругомъ его шумѣлъ народъ, смѣялись, храпѣли, ругались, весело покрикивали гребцы, еще свѣжіе на работѣ и еще только разогрѣвшіе[ся] и развеселившіеся отъ работы. На берегу, близко, слышенъ былъ звонъ, и солдаты перекрикивались съ народомъ изъ села. Онъ не смотрѣлъ, не слушалъ и не думалъ, и не вспоминалъ, а молился Богу. И не объ чемъ нибудь, онъ молился Богу. Онъ и не зналъ, что онъ молится Богу, а онъ удивлялся[3] на себя. Ему жутко было. Кто онъ такой? Зачѣмъ онъ, куда онъ плыветъ? Куда равномерное поталкива[ніе] веселъ съ этимъ звукомъ, куда несетъ его? И зачѣмъ и кто куда плывутъ? И что бы ему сдѣлать съ собой. Куда бы дѣвать эту силу, какую онъ чуетъ въ себѣ? Съ нимъ бывала эта тоска прежде и проходила только отъ водки. Онъ перевернулся.
— Мельниковъ! — крикнулъ онъ, — чтожъ помолить имянинника-то, — сказалъ онъ солдату Николаю Мельникову. ⟨Мельниковъ какъ разъ несъ вино въ чашкѣ.⟩
— Вотъ дай пристанемъ, — отвѣчалъ Мельниковъ.
Алексѣй всталъ и сѣлъ на корточки, оглядываясь. Два нѣмца офицера сидѣли у входа въ каюту на лавкѣ[4] и пили пиво, разговаривая и смѣясь. Кучка сидѣла около разскащика-солдата.
Алексѣй подошелъ къ нимъ, послушалъ. Одинъ разсказывалъ, какъ два Татарскіе князя, отецъ съ сыномъ, поссорились за жену. Алексѣй опять легъ.
— Быть бѣдѣ со мной, — подумалъ онъ, — это бѣсъ меня мучаетъ. —
Вдругъ позади, далеко, послышалась пальба. Бумъ, бумъ, — прогудѣли двѣ пушки. Остановили и бумъ, прогудѣла еще
- ↑ Далее в подлиннике выделенная чертой вставка, неизвестно куда относящаяся: за грамотность и за ловкость и за силу былъ сразу отличенъ между Обросимами. И капитанъ, и прапорщикъ, и сержантъ знали его и ему приказывали, когда что нужно было приказать ротѣ.
- ↑ Со слов: струили воду, кончая: онъ удивлялся поверх текста написано: Вспоминаетъ холопскую службу. Прислушивается къ разсказамъ къ тому объ Царѣ пристаетъ.
- ↑ Со слов: струили воду, кончая: онъ удивлялся поверх текста написано: Вспоминаетъ холопскую службу. Прислушивается къ разсказамъ къ тому объ Царѣ пристаетъ.
- ↑ В подлиннике: лавку
