где составлять первоначальные статьи нового Campo Formio.[1]
— Но чтò за необычайная гениальность! — вдруг вскрикнул князь Андрей, сжимая свою маленькую руку и ударяя ею по столу. — И чтò за счастие этому человеку!
— Buonaparte?[2] — вопросительно сказал Билибин, морща лоб и этим давая чувствовать, что сейчас будет un mot.[3] — Buonaparte? — сказал он, ударяя особенно на u. Я думаю, однако, что теперь, когда он предписывает законы Австрии из Шенбрунна, il faut lui faire grâce de l’u.[4] Я решительно делаю нововведение и называю его Bonaparte tout court.[5]
— Нет, без шуток, — сказал князь Андрей, — неужели вы думаете, что кампания кончена?
— Я вот чтò думаю. Австрия осталась в дурах, а она к этому не привыкла. И она отплатит. А в дурах она осталась оттого, что, во-первых, провинции разорены (on dit, le православное est terrible pour le pillage),[6] армия разбита, столица взята, и всё это pour les beaux yeux[7] du сардинское величество. И потому — entre nous, mon cher[8] — я чутьем слышу, что нас обманывают, я чутьем слышу сношения с Францией и проекты мира, тайного мира, отдельно заключенного.
— Это не может быть! — сказал князь Андрей, — это было бы слишком гадко.
— Qui vivra verra,[9] — сказал Билибин, распуская опять кожу в знак окончания разговора.
Когда князь Андрей пришел в приготовленную для него комнату и в чистом белье лег на пуховики и душистые гретые подушки, — он почувствовал, что тò сражение, о котором он привез известие, было далеко, далеко от него. Прусский союз, измена Австрии, новое торжество Бонапарта, выход и парад, и прием императора Франца на завтра занимали его.
- ↑ Кампо Формио.
- ↑ Буонапарте?
- ↑ [словечко]
- ↑ надо его избавить от u
- ↑ просто Бонапарт.
- ↑ говорят, православное жестоко грабит,
- ↑ ради прекрасных глаз,
- ↑ между нами, мой милый
- ↑ Поживем, увидим,
