Этихъ маленькихъ трофеевъ,
Взятыхъ съ чахлой нищеты!
Но, — союзница продажныхъ,
Деспотъ — мода не съ однихъ
Мертвецовъ сбираетъ подать, —
Собираетъ и съ живыхъ.
Далеко отъ просвѣщенныхъ
Капитальныхъ городовъ
Никнутъ жалкія селенья, —
Гнѣзда темныхъ бѣдняковъ;
Тамъ невѣжество, тамъ тяжкій
Трудъ смѣняется нуждой,
Тамъ парижской моды жатва,
Тамъ — покосъ волосяной.
Муза! гдѣ ты? сосчитай мнѣ,
Сколько пудъ по всѣмъ странамъ
Этихъ нищенскихъ обрѣзковъ
Сортируется для дамъ?
Сколько движется шиньоновъ
По столичнымъ площадямъ,
Въ бальныхъ залахъ, по дорогамъ,
По музеямъ, по церквамъ?..
Этих маленьких трофеев,
Взятых с чахлой нищеты!
Но, — союзница продажных,
Деспот — мода не с одних
Мертвецов сбирает подать, —
Собирает и с живых.
Далеко от просвещенных
Капитальных городов
Никнут жалкие селенья,—
Гнезда темных бедняков;
Там невежество, там тяжкий
Труд сменяется нуждой,
Там парижской моды жатва,
Там — покос волосяной.
Муза! где ты? сосчитай мне,
Сколько пуд по всем странам
Этих нищенских обрезков
Сортируется для дам?
Сколько движется шиньонов
По столичным площадям,
В бальных залах, по дорогам,
По музеям, по церквам?..
