душие больные и получали от него утешение христианским божьим словом. Его предсказания часто сбывались"...
Главным советником по делам о канонизации Грязнова, и имевшим весьма солидные доходы от семьи Лабзиных, — как удостоверили монастырские священники, — состоял духовник Лабзиных, священник Павел Доброклонский.
Ближайшею помощницею но инсценировке канонизации Грязнова была игуменья Алевтина. В большинстве келий монахинь находились изображения Грязного в виде старца благочестивой жизни и его назидательные проповеди на церковно-славянском языке, напечатанные славянской вязью.
Посетителям монастыря раздавались изображения Грязнова, как благочестивого старца, кроткого и верующего. Кругом изображения славянскою вязью было припечатано его предсмертное письмо к собранной им братии, с которыми он общежительствовал:
„Возлюблинная моя о господи братия. Во-первых прошу вас; помолитеся господу и причистой его матери... Препоручаю вас милости божией и покровительству божией матери... Покорный к вам Василий Грязнов. А при сем еще скажу вам слова самого спасителя, что вернее и благонадежнее всего от человека невозможно, а у бога невозможного нету. Не колебайтеся разными слухами, а поверим лучше богу, а верующему вся возможна, по мере вашей буду вам. Я верю и надеюся, что мне бог поможет, что я и был, да еще и на луч- шее молитеся и не унывайте. Дороже и полезнее для чело-
