Но сохранение помещичьих хозяйств, заведённых на помещичьей земле, имеет важное значение не только в том отношении, которое мы сейчас рассмотрели. Есть ещё обстоятельство, усложняющее разрешение аграрного вопроса путём простого раздела крупных имений между земледельцами. Оно заключается в том, что в числе нынешних земледельцев находится много наёмных рабочих, которые, конечно, также потребуют земли. Не все эти рабочие принадлежат к местному населению; многие нанимаются к помещикам далеко от своего места жительства. Не всегда можно будет устроить, чтобы землю нынешние батраки получали близ своего села. Сплошь и рядом, им приходилось бы устраиваться на чужбине, переселяться туда со своей семьёй. Это требовало бы большого расхода на устройство новой усадьбы. Другой расход понадобился бы на то, чтобы снабдить этих новых хозяев земледельческими орудиями, рабочим и продуктивным скотом. Без этого они не могли бы сделаться настоящими земледельцами и пожалели бы о том, что уничтожены крупные экономии, где они находили себе источник заработка. Но где же взять денег на все эти расходы? Если бы новые земледельцы нарождались тысячами, то общество нашло бы суммы для их устройства. Но ведь перепись 1897 года занесла в свои списки более 2 ½ миллионов лиц, нанимающихся по всей России в сельско-хозяйственные работники; и для устройства такого множества новых земледельческих хозяйств потребуются затраты сотен миллионов рублей. Затраты эти, к тому же, в значительной степени совершенно непроизводительны.
В самом деле, каждый хозяин должен завести себе, по крайней мере, один плуг, борону, лошадь, повозку, построить конюшни, овин и т. д. И для сотни новых хозяев должна быть заведена сотня названных орудий и приспособлений. Но землю все вместе они, вероятно, получат в таком количестве, что для обработки было бы достаточно и половины заведённого ими инвентаря. Другая его половина заведена, следовательно, не для нужды самого производ-
