командиръ полка нашего, будучи любителемъ и знатокомъ музыкальнаго искусства, занялся усовершенствованіемъ нашей полковой музыки и довелъ ее до высшей степени превосходства, такъ что теперь въ обѣихъ арміяхъ, первой и второй западныхъ, нѣтъ ей равной.
Полкъ нашъ расположенъ близъ цѣпи холмовъ, довольно высокихъ; когда наступила ночь, зажглись безчисленные огни бивачные; раздался шумъ, говоръ солдатъ, топотъ, ржаніе лошадей. Я разсматривала съ полчаса эту шумную одушевленную сцену, и наконецъ, сама не знаю для чего, перешла на другую сторону холмовъ; спустясь въ долину, я не слыхала уже ни малѣйшаго шума, какъ будто солдатъ, войны, арміи не существовало никогда на свѣтѣ! Я взошла опять на холмы, посмотрѣла нѣсколько времени на картину кипящей дѣятельности, безпрерывнаго шума и движенія, и снова погрузилась въ тишину и спокойствіе долины! Этотъ скорый переходъ отъ величайшаго шума къ совершенному безмолвію дѣлаетъ на душу мою какое-то впечатлѣніе, котораго я однакожъ ни понять, ни описать не могу,
Близъ Смоленска объявили намъ Государевъ манифестъ, въ которомъ было сказано, «что Государь не удерживаетъ болѣе нашего мужества и даетъ свободу отмстить непріятелю за скуку противувольнаго отступленія, до сего времени необходимаго».
