Томас Мур, как сатирический поэт[править]
Его все любили. Даже сатира Байрона пощадила его. Это был приспособляющийся ко всем человек, с очень эластичной моралью… Насколько слабо было у него чувство чести — видно хотя бы из того, что в 1800 году — в эпоху жесточайшего разгрома его родины (Ирландии), — он посвятил томик своих стихов принцу Уэльскому, — поступок, который долго не могли простить ему его соотечественники… Он мелочно любил светское общество, гордился его вниманием, высоко ценил каждое рукопожатье высокопоставленных особ.
И вместе с тем не было человека, который бы так горячо, так жестоко и так сильно казнил бы все, что ни относилось к высокопоставленным особам. Странный, чуть ли не единственный пример общественного трибуна.
К сожалению, русское общество мало знакомо с этой интересной фигурой. Мы знаем его, как изящного, грациозного и негромкого певца Ирландии [*], а между тем, его памфлеты и посейчас не утратили своего волнующего значения… Я перевел некоторые из его политических басен и хочу теперь познакомить с ними читателя.
[*] — Некоторые из его «Ирландских мелодий» переведены Пушкиным, Плещеевым, Михайловским.
I.
Светогасители
Владыка Персии великий
Был чрезвычайно поражен,
Когда узнал случайно он,
Что Геберов ордою дикой
Он окружен со всех сторон.
Огни священные пожаром
Они вкруг замка развели,
Но он владыкой был недаром
И, их сразив одним ударом,
Изгнал из отческой земли.
Огнепоклонники бежали
Но их огни, они горят,
Они горят, — и их едва ли
Веленья шаха устрашать.
Они горят, и шах со страхом
«Теперь уж», думает, «капут»!..
Но в этот миг пред нашим шахом
Рабы, бледнея, предстают
И поклонившись властелину,
Дарят пожарную машину.
И снова шах
Сидит впотьмах,
И снова славит он Аллаха.
Ведь изо всех даров его —
Тьма драгоценнее всего
Для шаха…
А посему, вокруг дворца
Машин пожарных без конца.
Они как войско на стороже:
Чуть огонек — они туда,
И он уж гаснет навсегда,
Но время шло.
И раз, о Боже, —
Великий шах
Гулял в гостях,
А пламя тихо разыгралось,
К дворцу неслышное подкралось,
И вновь пожар, рыданья, страх,
И вновь все рушится во прах…
А что ж гасители? Ужели
Они не встали на врага?
Ужель им честь не дорога?
О, все они на бой хотели,
Да сами, бедные, сгорели…
О, шахи, чур не обижаться,
Мы поученье вам дадим,
Вовеки впредь не доверяться
Огнегасителям таким,
Что сами могут загораться.
(Продолжение следует.)
Впервые: «Театральная Россия», № 41 / 1905 г.