Одностороннее обещание, как источник обязательств. Существенным условием возникновения обязательства, заключаемого по воле сторон, является согласие стороны, которая обязывается. Господствующая юридическая догма требует, однако, для возникновения обязательства не О. обещания стороны обязанной, а, кроме того, принятия этого обещания другой стороной; источником обязательства считается, поэтому, не просто обещание, а принятое обещание. т. е. договор (см.) — воззрение, объясняемое историческим развитием учения об обязательстве. В эпоху так называемого формального контракта для одностороннего обещания не было места. При заключении обязательства, требовалось присутствие всех участвующих и посторонних лиц, чтобы закрепить его формальную силу и обеспечить доказательность. Обязательство, отливавшееся в форму реального контракта, по самой сущности последнего требовало участия другой стороны, действие которой служило основанием обязательства. Первоначальные консенсуальные контракты были двусторонними договорами, существенную сторону которых составлял обмен эквивалентами в будущем. При них обещание одной стороны служило основанием обязательства другой (см. Контракт, XVI, 107). На основании господствующих видов римских обязательств создано было общее учение о необходимом условии обязательства — наличности выраженной воли как должника, так и кредитора. Ведя к целому ряду затруднений в юридической конструкции обязательства (см. Право обязательственное), это учение не соответствует действительным потребностям жизни и должно допустить ряд исключений. Уже римское право признало силу О. обещания, как источника обязательств, для некоторых случаев. Таким образом обещание определенных сумм в пользу государства, города, церкви, сделанное ради интересов общего блага, по поводу какого-либо несчастья, в интересах чести или как обет в пользу богов, и вообще обещания, имеющие определенное юридическое основание, имели полную силу и по мнению римских юристов (Dig. 50, 12 § 1). В современном праве число случаев, в которых О. обещанию не может быть отказано в юридической силе, значительно больше. Наиболее частый из них — О. обещание награды за совершение тех или других действий по вызову обязывающегося — случай, специально регулируемый новым общегерманским уложением. Отрицать за другими обещаниями юридическую силу, также нельзя, раз к такому обещанию есть серьезный повод и оно дает основание лицам, к которым обращается, приступить к совершению определенных в нем действий. О. обещание может быть рассматриваемо даже как единственное условие возникновения обязательств. Перенесение центра тяжести учения о возникновении обязательства с договора на О. обещание избавило бы юридическую догму от многих затруднений при конструкции таких форм современного оборота, как договор в пользу третьих лиц, передача обязательства, бумаги на предъявителя и т. д. Английские юристы так и смотрят на О. обещание, усматривая его силу не в принятии его со стороны другого контрагента, а в объективном юридическом основании обязательства. Русская судебная практика, следуя господствующей догме, учит, что «обещание, не облеченное в форму обязательства (?), не принадлежит к числу юридических действий и не пользуется судебной защитой, хотя бы предметом обещания были имущества или действия лиц, не противные закону» (разъяснение г. Гаугера в изданном им Х т., ст. 1518 п. 5). Но и она должна была отступить от этого положения в ряде случаев, главный из которых — обещание премии или награды (реш. 80/135 и 70/114), причем сенат настолько строг, что не различает простой рекламы от обещания награды (одним лицом было обещано 500 руб. тому, кто изобретет газ, горящий лучше свечи объявителя и сенат признал иск лица, действительно изобретшего такой газ, правильным). О. обещание, как источник обязательства, следует отличать от офферта (см.).
Литература: Siegel, «Versprechen als Verpflichtungsgrund» (В., 1873); Hoffmann, «Die Enstehungsgründe der Obligationen» (B., 1874); Windscheid. «Lehrb. der Pand.» (§§ 304—305); Dernburg, «Pandecten» (II, § 9); Holmes, «The common law» (Бостон, 1881); Свод гражданских узаконений губ. Прибалтийских, ст. 3276—3283; Анненков, «Возникновение обязательств» («Журнал Мин. Юстиции», 1897, № 4).