Прусские латыши — живут в числе более 1000 душ в так называемом Курляндском Нерунге (Kuhrische Nerung, Neria curonia или Kuriu leja). П. латыши называются еще иначе Kuren, Корсь, Куршанами (Kursiniaki), их язык курсинским, в лингвистическом словаре императрицы Екатерины II кривинголивонским («inter gentem parum numerosam Krivingorum»). В 1888 Бецценбергер издал в Геттингене исследование «Ueber die Spr. d. preuss. Letten»; он сравнил П. наречие с юго-западными говорами курляндских латышей в Обер-Бартаве, Руцаве и Приекульне и пришел к тому выводу, что язык П. латышей составляет самостоятельную отрасль западного курляндского и так называемого тамского (tahmisch) наречий. Сами же жители этих местностей давнишние переселенцы из нынешней Курляндской губернии. Ливизмы в их языке (laulat — бракосочетать, saksinis — юго-западный ветер, от сакса — саксонец, puiszis — парень), как и руссизмы (baznica — божница, названия дней недели, dabiut — добыть, получить) заимствованы в первоначальной родине, в Латыгальском крае близ ливов и кривичей — белорусов. Эти русско-латышские колонисты пришли в Пруссию из-за рыбного и янтарного промыслов. Некогда они занимались еще и грабежом потерпевших у их берегов кораблекрушение. Курши когда-то доставляли П. королевской кухне рыбу, и ныне льготами при ловле пользуются только те жители, которые имеют рыболовный надел (Fischererbe). Земледелие на сыпучих песках и странствующих дюнах самое ограниченное: сеется немного картофеля и огородных овощей. Другие промыслы: лесоводство для укрепления дюн, охота на оленей, диких коз, зайцев и др. дичи, собирание яиц чаек, в былое время ловля соколов. С 1811 г. янтарный промысел отдан правительством в аренду частной компании, и этим кончилось принудительное занятие по собиранию и доставлению янтаря в казну. У литовцев жители Нерунга называются kopininkai, от kopai, kopos — дюны. Гейтлер насчитывал в 1874 г. до 19000 П. латышей. В фольклористическом отношении П. латыши малоинтересны, их поверья сходны во многом с литовскими. Народных латышских песен мало: Бецценбергеру удалось их слышать только три, и то они не пелись, а только декламировались; так же мало в ходу народные легенды и сказки. Многие из П. латышей полиглоты, они знают, кроме латышского и литовского, еще немецкий язык. Одежда от литовской мало отличается. Куро-латыши Пруссии, измеренные Вирховым, отличаются большим ростом (до 1,787—1,768 м.), имели волосы темно-русые или даже темно-каштановые, что напоминает ливов (см.). Главные антропологические особенности как у литовцев, так и латышей Пруссии одинаковы, по преимуществу они брахикефалы, хамэопросоны и лепторины. Постройки их применены к рыбацкому быту и приготовлению неводов, которые вяжутся и коптятся в главной и самой пространной части хаты, в сенях — кухне с очагом и котлом, висящим на крючке. Они любят резные работы из дерева, которыми украшают верхушки крыш, и, особенно, мачт своих лодок.
Ср. V. Diderichs, «Kur. Nehrung u. die Kuren in Preussen» (1883); Bezzenberger, «Austrums» (1896); Virchow, «Zstr. für Ethnologie» (1891); Bielenstein, «Grenzen d. Letten».