Египетское искусство, см. приложение.
Приложение[править]
До конца XIX в. историю Е. и. начинали с 3000 года до Р. Хр., так как самыми древними произведениями Е. и. считались памятники IV династии. Правда, исследователи отрицали возможность появления сразу столь высокой техники без предварительной продолжительной работы, которая уходила бы в более отдаленную древность, но памятников, которые подтвердили бы эти соображения, не было. Благодаря трудам Флиндерса Питри и де Моргана в конце XIX в. были открыты памятники древнейшей эпохи, т. наз. архаической, начало которой относят к 5000 годам до Р. Хр. Ими были найдены грубые изображения нагих женщин из глины, сосуды из красной глины с черными ободками и белым грубым рисунком, длинные глиняные сосуды с орнаментом из перевивающихся лилий и спирали, изящные каменные вазы и пластинки в форме рыбы, слона, иногда даже с изображением фантастических зверей и царя, поражающего жителя Дельты. Последний памятник относится к эпохе объединения Египта, которое стоит в начале второго периода — т. наз. древнего царства (3000—2500 до Р. Хр.). Если уцелели некоторые зачаточные произведения скульптуры и живописи, то у нас нет данных для того, чтобы представить себе начальную архитектуру. Древнейшие архитектурные памятники известны нам только от эпохи древнего царства. Но они, конечно, не первоначальные. То уменье преодолеть трудности, то техническое совершенство, которое видно в каменных памятниках, несомненно, могло выработаться только долгой предшествующей практикой; несомненно, что ранее камня материалом должно было быть дерево, и весьма вероятно, что первыми египетскими крупными постройками были плотины из высушенного ила, возводившиеся для урегулирования оросительных вод Нила. Из этого материала воздвигались первые здания, и откосы плотин отразились на характерных для египетского зодчества наклонных стенах. Ни деревянных, ни земляных архитектурных памятников не сохранилось, и почти за 3000 лет до Р. Хр. нас встречают создания, свидетельствующие о высоком художественном развитии. Самые важные из этих созданий в области зодчества — пирамиды (см.) и мастабы (см.), в области скульптуры — рельефы и статуи, преимущественно жанровые и портретные. Все эти произведения Е. и. одинаково обязаны своими особенностями и происхождением египетской религии, своеобразному культу мертвых. Веруя в загробную жизнь и необходимость соединения души покойника с телом, египтянин особенно заботился о сохранении трупа от разрушительного действия стихий и от похищения. Могущественный фараон для этой цели воздвигал себе из громадных камней колоссальную пирамиду, чрезвычайно прочную, крайне простую снаружи, но внутри имевшую сложные коридоры и подземные ходы с камерою, в которую полагалась гробница с мумией. Богатые и знатные строили для своих покойников небольшие мастабы, также простые снаружи, а внутри заключавшие комнату для поминовений, коридор для статуи покойника и коридор, ведущий под землю к камере, где помещалась мумия умершего. Этими погребальными зданиями, самыми важными памятниками архитектуры древнего периода, была окружена на широком пространстве столица Мемфис. В Сакарре находится древнейшая уступчатая пирамида Джосера, фараона III династии, в Гизе — пирамиды Хуфу (Хеопса), Хафре (Хефрена) и Менкере (Микерина), царей IV династии. Здесь же рядом с пирамидами фараонов рассеяны мастабы знатных их подданных. Уступая по величине царским гробницам, будучи также мало развиты в архитектурном отношении, мастабы представляют больше интереса в отношении скульптуры и живописи. На стенах поминальной комнаты видны рельефные или живописные изображения умершего, его жены или сцены из повседневной жизни, исполненные свежо и жизненно, с большою непосредственностью чувства. Краски просты, оттенков нет. В коридорах находят статуи самого покойника и лиц, окружавших его при жизни. Изображения и статуи нужны для того, чтобы, в случае порчи или похищения мумии, душа могла найти себе точное подобие тела, вселиться в него и продолжать свою загробную жизнь в кругу близких лиц и в привычной обстановке. Сходство, самое близкое, с умершим поэтому было главным условием и целью изображения, и художник с точностью должен был воспроизводить оригинал. В этом религиозном требовании и был источник того натурализма, которым отмечена скульптура древнего царства. Среди множества статуэток и статуй, найденных в погребальных строениях, своею реальностью, жизненностью и высокою техникой выдаются статуи принца Раготена, прекрасной Неферт, деревянная статуя деревенского старосты и сидящего писца. Изображений фараонов от древнего периода до нас не дошло. Статуя Хафре (Хефрена), строителя одной из гизеских пирамид, на основании новейших исследований, должна быть отнесена к произведениям нового царства, ко времени XXV или XXVI династий, когда любили делать статуи в архаическом стиле. Точно также и сфинкс в Гизе, представляющий гигантского льва с головой человека и изображающий одного из фараонов, новейшие исследователи отодвигают к среднему царству. Но гранитный храм с четырехгранными колоннами, находящийся у подножия сфинкса, — несомненно, принадлежит к глубокой древности. Это единственный памятник храмовой архитектуры древнего царства. В период с 2500 г. по 1700 г. до Р. Хр., в эпоху т. наз. Среднего царства, Е. и. продолжало свое развитие, особенно во время XII династии. Скульптура создала ряд статуй, в которых проявляется глубокая душевная жизнь. В архитектуре, в частности в погребальной, появились новые формы и вошли некоторые изменения в формы старые. Эти изменения показывают разбросанные по Абидосскому кладбищу невысокие кирпичные пирамиды, поставленные на особые четыреугольные платформы. Вследствие изменения в религиозных воззрениях пирамиды потеряли комнату и коридор внутри, вследствие твердости грунта в них нет колодца и камеры под землею, а мумия нашла себе место в надземной части пирамиды. Новые формы находим и на кладбище в Бени-гассане, где в эпоху XII династии появляется погребальная пещера — спеос, состоящая из коридора и нескольких комнат, вырубленных в скале. Меняет формы и колонна. Вместо прямого четырехгранного столба Древнего царства ко времени XII династии появляется восьмигранная, а позднее шестнадцатигранная колонна и капитель получает форму нераспустившегося цветка лотоса. После XII династии в Египте наступили смуты, государство распалось и подверглось нашествию гиксосов. Это мешало дальнейшему развитию Е. и. Фараоны, обладая меньшею силою и средствами, не могли созидать крупных построек. Даже пирамиды в это время гораздо меньшей величины и построены небрежно. Но когда около 1700 г. гиксосы были изгнаны, Египет расширил свои владения и сделался могучей монархией, фараоны отдались со всей энергией строительству. Дошедшие до нас от этого периода Нового царства (1600—1100 до Р. Хр.) многочисленные развалины грандиозных храмов показывают, что в это время египетская, особенно храмовая архитектура достигла высшего своего развития. Но и вполне развитой египетский храм не сложился в единое цельное здание, а распадался на несколько частей. Все эти части, соединенные вместе, обнесены были толстой стеной. К ограде вели аллеи из сфинксов — в виде львов с головами баранов или людей. Аллеи упирались в ворота ограды, в пилон (см.). Карниз пилона над входом украшался крылатым солнечным диском, а наклонные стены сплошь покрывались гиероглифами и раскрашенными плоскими рельефами. Перед пилонами ставились высокие обелиски (см.), статуи фараона, основателя храма, и длинные мачты для флагов. Через пилон вступали в самый храм. Сначала входили в непокрытый двор, обнесенный с четырех сторон портиком с двумя рядами массивных колонн. Далее находился крытый, более низкий зал, где во время религиозных процессий собиралась избранная публика в ожидании выноса святыни из третьей части храма — святилища, куда могли входить только фараон с жрецами. Здесь хранился ковчег с божеством. За святилищем был еще зал на колоннах с несколькими темными комнатами. Кровля храма была плоская, понижающаяся уступами соответственно тому, как повышался в каждой части пол; окон в храме не было, свет проходил через решетки, вставленные в уступы кровли; в храме было мрачно, и он давил своею массивностью. Главное украшение храма внутри — колонны — приобретают теперь новый вид — пучка папирусовых стеблей, связанных вместе. Капитель получает форму раскрывшегося пучка цветов или пучка пальмовых листьев. В общем египетский храм, лишенный симметрии, представлял организм, который можно было без конца увеличивать прибавлением новых таких же частей. В целом храм приближался к форме коробки, в нем преобладала горизонтальная протяженность. Здание не производило впечатления законченной красоты, а давало впечатление мощи и величия. Самым грандиозным образцом египетского храма может служить большой карнакский храм Аммона в Фивах, имевший около четверти версты в длину и занимавший около 10000 кв. сажен. Ранние его части относятся к XII династии, поздние прибавлены при фараонах XVIII и XIX династий. Тот же характер носят и меньшие храмы Карнака, Луксора и Эдфу. Даже пещерные храмы на берегу Нила в Нубии сохраняют обычный план и состоят из пилона, зала и святилища, выдолбленного в скале. От этих грандиозных храмов отклонялись лишь небольшие храмовые постройки в виде четыреугольного здания, обставленного снаружи колоннами. Самым изящным образцом этого рода является небольшой храм на острове Филе, построенный фараоном XXX династии. В сравнении с развитием храмового зодчества погребальная архитектура стоит значительно ниже. Для погребения частных лиц служат пирамиды и спеосы, только пирамиды хранят теперь мумию не внутри, а под нею, что стало опять возможным благодаря почве, удобной для прорытия колодца и камеры, а спеосы делаются сложнее и длиннее, почему и получают название сиринга, т.-е. флейты. Царей хоронили теперь также в сирингах, которые отличались от сирингов частных лиц своими размерами, тем, что комната для поминовений в них отделялась от могилы, переносилась за несколько верст от нее и разрасталась в целый храм, куда во вторую половину Нового царства помещали гроб фараона. Блестящее развитие архитектуры в этот период не сопровождалось таким же развитием скульптуры и живописи, которые были подчинены требованиям архитектуры. Громадные статуи фараонов-строителей, торжественно восседавших перед входом в храм, с согнутыми под прямым углом ногами, с прижатыми к телу руками, с головою в условном уборе, не были самостоятельными произведениями пластики, а были архитектурными придатками к храму. Эти статуи, будучи построены по определенным пропорциям, лишились прежней жизненности и сделались совершенно неподвижны. Не лучше были статуи богов, где скульптор часто неудачно сливал части человеческого тела с частями тела животных. Такою же скованностью отличаются и громадные рельефы, покрывавшие стены храмов, чтобы повествовать о победах и благочестии фараонов. Эти рельефы, подобно гиероглифам, не столько изображали действительность, сколько на нее намекали. Стараясь как можно больше и подробнее рассказать, скульптор-повествователь забывал о художественной передаче и группировке, а заботился только о полноте. Поэтому он помещал фигуры длинными рядами, располагая эти ряды один под другим, и соединял несколько моментов действий на одной картине. Изображая события, сцены, людей, он не ставил себе задачею соблюдение перспективы и наблюдение природы, а подчиняясь водворившейся условности, изображал в одной и той же фигуре голову, руки и ноги в профиль, а грудь прямо, фараона делал громадных размеров, а всех других людей в уменьшенных; на батальных рельефах-картинах в изображении лошадей, появившихся в эпоху гиксосов, недостает той жизненности, какою отличались изображения животных в Древнем царстве. Несколько смягчают это впечатление господства схематизма и заученности группы Пта Маи, жреца бога Пта, фигуры молящихся и приносящих жертву людей и стенные картины в фиванских усыпальницах, где видны попытки отбросить древне-египетские условности и внести новые мотивы и движение. К XX династии исчезли всякие остатки наблюдательности, и Е. и. сильно пало, отчасти под влиянием тяжелых политических событий, приведших Египет в зависимость от Эфиопии и Ассирии. Только фараонам XXVI династии удалось с поднятием могущества государства возродить искусство на непродолжительное время. В эту эпоху возрождения Е. и. техническое умение достигло высокой степени, фигуры стали стройнее, формы тела более нежны и гибки, стремление к изящному и богатому подавило любовь к колоссальному. Но в этом искусстве не было свежести творчества, и в немощи художники стали обращать свои взоры назад, искать своих идеалов в древности. Старое ненадолго оживило Е. и.: оно умирало. Завоевание Египта персами, приобщение к эллинской культуре, совершенное Александром Македонским и, наконец, появление христианства внесло новое в жизнь Египта, и искусство, созданное своеобразными условиями, с исчезновением этих условий перестало существовать. Е. и. является продуктом целого ряда особых условий. Первое место среди этих условий принадлежит религии, которая имела важное значение в жизни египетского народа, а потому не могла не оказать сильного воздействия и на его искусство. Религия давала пищу искусству, ставила ему главные задачи, определяла его характерный склад. Подле этой силы стояла мощная власть фараона, царившего над своими подданными полновластно. Эта мощь власти созидала грандиозные памятники искусства и часто направляла его. На ряду с этим сильно влияли на характер Е. и. величие окружавшей природы, строгий порядок общества, подчиненного твердой дисциплине, однообразие жизни народа и малое соприкосновение с чужеземцами. Под совокупным действием этих условий и создалось религиозно-монархическое, монументально-строгое, скованное определенным каноном, почти не знавшее заимствований, консервативное искусство Египта, сохранявшее основной характер и направление при всех изменениях в различные эпохи. Работа, которую произвело художественное творчество древнего Египта на протяжении почти 4000 лет, была не всегда одинаково напряженна, но почти всегда самостоятельна и в результате дала много ценного. В области зодчества египетские художники развили особый вид архитектуры — большой зал с колоннами и боковым верхним освещением. В области скульптуры они довели воспроизведение нагого человеческого тела и портретное изображение до значительной законченности и совершенства. В декоративной области они дали интересный образец применения местных растительных форм в орнаментике. Е. и., как сильное и самобытное, не осталось без влияния на тех, кто приходил с ним в соприкосновение. Многое взятое из него было переработано, а многое, в роде пирамид, обелисков, сфинксов и бутонов лотоса, в измененном виде живет и в современном искусстве.
Литература. „Description de l’Egypte ou Recueil des observations et des recherches pendant l’expedition d’armée française“ (1809—13, 2 изд. 1820—30), 26 том. и 12 т. гравюр; Rosellini, „Monumenti dell’Egitto e della Nubia“ (1832—40); Champollion, „Monuments de l’Egypte“ (4 т. 1835); Lepsius, „Denkmäler aus Aegypten und Aethiopien“ (9 т.; 1849—59); Prise d’Avennes, „Histoire de l’art Egyptien“ (1879); Perrot et Chipiez, „Histoire de l’art dans l’antiquité“ (т. I, 1884); Maspero, „Archeologie egyptienne“ 1887 перев. на нем. Steindorff, под заглавием „Aegyptische Kunstgeschichte“ (1890); Прахов, „Зодчество древнего E.“ (1880); Карелин, „Египетские боги, их храмы и изображения“ (1893); Bissingssruckmann, „Denkmäler aegyptischen Sculptur“; Flinders Petrie, „Tell-ell-Amarna“ (1894); его же, „Nogada and Bollas“ (1896); J. de Morgan, „Recherches sur les origines de l’Egypte“ (1896); Capart, „L’art egyptienne“ (1911); Maspero, „Histoire de l’art en Egypte“ (1912).