ВОЙНА. I. Война, — наиболее сильное принудительное средство, посредством к-раго государство достигает своих политических целей (ultima ratio Regis). По своей сущности, В. и есть приложение в жизни человеч. общ-в всемир. закона борьбы за существование, определяющего жизнь и развитие всего орган. мира. Она имеет два импульса: 1) нравственный (идеальный), выражающийся в стремлении к вечности, к продлению своего существования в жизни будущих поколений, в стремлении покрыть мир своею культурою — отсюда известная идея империализма; 2) материальный — приобретение средств для продолжения жизни: в естественных культурах — завоеванием земель; в тимократических — завоеванием капиталов, ценностей; в демократических — завоеванием рынков сбыта продуктов труда. След., пока будет стоять мир, или пока будет существовать государственность, В. не м. сойти со страниц истории. Верно сказал Блюнчли, что "вечный мир — сон и даже не прекрасный". История до сих пор показывает, что на 13 л. войны приходится 1 год мира; след., В. есть более нормал. явление в жизни общ-в, чем мир. Победа в истор. борьбе не есть только одно торжество грубой силы, но имеет и более серьез. подкладку. Наш философ-историк Стронин так определяет этот вопрос: "История воен. победы есть то же, что и история гражданской, т. е. победа в развитии, в истор. прогрессе. Войско и война есть тот спец. орган и та спец. функция, посредством к-рой одна культура, высшая, побеждает другую, низшую. Но этой формальной и явной победе задолго всегда предшествует тайная и существенная. Вот и вся тайна междунар. борьбы за существование: в ней выживает лучший на счет худшего". Победное право — основа госуд-ности; оно эволюционирует наравне с другими эл-тами истории. Патриархальная победа была истреблением, аристократическая — завоеванием и покорением; тимократическая (современная) — присоединением; демократическая (будущего) не м. обещать ничего больше, кроме соглашения, договора побежденного с победителем, т. е. действит. системы плебисцитов. Патриарх. победоносность стирала побежденного с лица земли; аристократическая топтала его под ноги; тимократическая удостаивает ставить его рядом с собой; демократическая же станет, б. м., спрашивать его об условиях и даже представлять их на его собствен. волю. Современная В. тимократия из поземельной превращается в промышленную, ища не завоеваний, а колоний, факторий, рынков, путей сообщения. Попытки упразднить В., сделать ее невозможной и ненужной путем учреждения третейских судов не привели до сих пор ни к каким практич. резул-там, т. к. нет той силы, к-рая могла бы придавать решениям этих судов безусл. и всеобщ. авторитет. А между тем, истор. жизнь человечества выдвигает молодые, способные к культуре народы, к-рые нуждаются в рынках для сбыта своего труда и миров. торгов. путях, захваченных старыми культурными народами, ревниво их охраняющими. Подобные вопросы недьзя решить без борьбы, а они будуть возникать до тех пор, пока человечество будет существовать. В. есть средство политики, а потому она по необходимости должна с нею считаться. Политический мотив В. м. служить мерилом её напряжения в зав-сти от того впечатления, к-рое он производит на народ. массы, поэтому надо всегда иметь в виду природ. свойства масс, их исторические инстинкты. Если массы равнодушны, то предмет политики выступает на первый план и он определяет степень обоюд. усилий. Поэтому В. м. воплотиться во всевозмож. виды, начиная от В. истребительной, вплоть до выставления обсервацион. корпуса. Политика решает вопросы: быть или не быть, с какою энергией В. д. б. ведена, какое развитие д. б. дано принципу разрущения и истребления. Путем заблаговрем. союзов или условлен. нейтралитетов соседей, политика определяет почву, на к-рой д. вестись В. Работа политики продолжается и во время воен. операций, стараясь извлечь выгоды из обрисовавшихся благоприят. условий, созданных операциями. Наконец, последствия В. — окончат. условия мира, итог В. — опять дело политики. Внутр. политика гос-тв тоже имеет большое влияние на ведение В. Слабая власть нуждается в быстр. успехах; для неё условия пространства и времени более ограничены, чем для власти сильной, опирающейся на энергич. народ. Точно также, где власть не единолична, воен. власть нерешительна, и легко затрудняется сама подготовка к В. Вообще, успех на В. настолько же зависит от внутр. политики, как и от полного согласия между внеш. политикой и воен. упр-нием, к-рые также находятся в зав-сти от внутр. орг-ции государства. Отсюда понятно, почему в минуты опасности зрелые республики прибегали к диктатуре и почему сильная монархия — лучшая форма правления в интересах В. Соврем. гос-тва имеют огром. средства для создания армий; целые народы м. стать на защиту своих интересов, и конечный исход В. будет зависеть от способности гос-тв выдерживать продолжит. борьбу. Тут м. резко обнаружиться влияние культуры. Гос-тва тимократич. типа, с сильно развитою промышл-стью и город. жизнью, будут испытывать бедствия В. в большой степени, чем гос-тва естеств. культуры, где значит. часть населения живет земледелием и добычею сырых продуктов. Для последних затяжной характер В. создает благоприят. условия для победы. В. ставит полк-дцу задачу одержать победу над прот-ком; в большинстве случаев это достигается уничтожением его армии и захватом жизн. центров неприят. страны, с целью затруднить форм-ние вооруж. сил и внушить населению убеждение в невозможности продолжать борьбу с надеждою на успех. В. требует высокого напряжения духов. и физич. сил армий; действующие в ней гл. лица подвергаются строгой ответ-сти перед законами, обществ. мнением, собствен. совестью и судом потомства. Во всех этих случаях отвага полк-дца и способность внушить ее войскам — лучшие основания для успеха; они не исключают ни таланта, ни расчета холодного разума, но рождают предприимчивость, уверенность в счастье и смелость, необходимые на В. От полк-дца требуется уменье предвидеть и подготовить успех, воспользоваться ошибками прот-ка, быть вовремя смелым и настойчивым и вовремя осторожным или уступчивым; уметь кажд. шаг сообразить с характером, силою, средствами и взаим. положением обеих сторон, одним словом, — "с обстановкой". Атмосфера В. часто загадочна и неопределенна, и только избранники её заслуживают удивления тем, что они в сфере загадок стремятся с уверенностью к цели и тем решают судьбу народов. Существуют только две формы В.: наступательная и оборонительная. Выгоды первой сводятся к захвату инициативы, внезапности, захвату неприят. территории, её средств и к сбережению своих. Невыгоды: наступат. В. требует большого расхода сил и средств и армии, способной для наступат. действий. Оборонит. В. имеет обратные свойства, но при ней борьба м. вестись с меньшими средствами, т. к. она не требует большого расхода сил на обеспечение тыла. Большой В. называется вся совокупность операций с целью низложения прот-ка, малой В. — действия неб. отрядов с целью нанесения вреда прот-ку, косвенно приводящие иногда и к окончат. победе над врагом, но пе имеющие непосред. цели — решать участь В. или операции. (Г. А. Леер, Стратегия, ч. I; Н. П. Михневич, Стратегия, кн. I, Спб., 1906; Лакомб, Война и человек; К. Кун, Об этике войны; Штейнметц, Философия войны; Клаузевиц, Ф. К., Учение о войне. Основные положения, перев. М. Драгомирова, 1888; Его же, Война, пер. К. Войде; Гольц, фон дер, Вооруженный народ, пер. с нем. К. А. Есаулова; Его же, Краткий очерк ведения войны в наше время, пер. с нем. ген. шт. кап. Кольшмита; Жомини, бар., Общие правила военного искусства, пер. М. Грибовского, 1817; Его же, Аналитический обзор главных соображений воен. искусства и об отношениях оных с политикой государства, Спб., 1833; Его же, Краткое начертание воен. искусства, или новый аналитический обзор главных соображений стратегии, высшей тактики и воен. политики, Спб., 1840; Шлихтинг, Ф., Основы современной тактики и стратегии, две части, пер. с нем. Ю. Лазаревича, Спб., 1910; Блиох, М. С., Будущая война в технич., экономич. и политич. отношениях, 6 томов, Спб., 1898; Зыков, А., Право войны, Спб., 1900; Его же, Война и собственность, как право и объект военного налога, Спб., 1902; Kessler, La guerre, Paris, 1909; Jacomet, La guerre et Les traités, Paris, 1909).
II. Война морская. — Под морской В. следует понимать такое состояние гос-тва, в к-ром оно добивается поставленных его внешней политикой целей путем насилия над противником на море. Имея, как и сухопутная В., окончательной целью подчинение противника своей воле, мор. В. ставит объектом своих действий овладение морем, т. е. такое положение, при к-ром прот-к поставлен в абсолютную невозм-сть производить какие бы то ни было воен., торгов. или промышл. операции на море. В зав-сти от географич. и экономич. положения гос-тва, достижение такой цели или непосредственно приведеть прот-ка к невозм-сти продолжать борьбу, или же создаст благоприят. обстановку для сухоп. В., позволив перебросить войска на тер-рию прот-ка или высадить в тылу гл. неприят. армии крупные силы, или произвести диверсию на важный пункт его страны, напр., столицу, и, наконец, во всяком случае даст короткие и удобные коммуникац. пути, к-рые позволят легко производить такие сложные и важные в сухоп. В. операции, как перемена операц. линии. Отсюда следует, что мор. В. м. б. как единств. и окончат. выражением вооруж. борьбы между гос-твами, так и первой стадией этой борьбы, после чего начнется сухоп. В. на тер-рии, в к-рую вторгнутся с моря войска, или, наконец, м. происходить одновремонно с сухоп. В. Отсюда же вытекает и основ. различие В. морской от сухопутной по решит-сти результатов, ибо одна мор. В., достигнув обладания только морем, не всегда может принудить прот-ка к покорности: на своей, свободной оть неприятеля, тер-рии он м. черпать богатые средства для продолжения борьбы и, м. б., даже для воссоздания своей мор. силы. Термин "морская война" следует отличать от в.-мор. операций, составляющих отдельные проявления в развитии общего хода В. Подобно тому, как в.-сухоп. операция далеко не всегда имеет целью занятие тер-рии или части её, так и в.-мор. операции м. преследовать цели, не имеющие ничего общего с овладением морем, а именно: уничтожение мор. торговли, конвоирование транспортов, прикрытие высадки, бомбард-ку примор. кр-стей и городов и т. п. Все эти операции, являясь звеньями общего замысла воен. действий, не д. б. смешиваемы по своим целям с гл. целью В., к-рой м. б. только овладение морем, для чего необходимо уничтожение или заблокирование в.-мор. силы противника. История, однако, показывает, что весьма часто частные цели в.-мор. операций ставились гл. объектом мор. В., что приводило к неправил. использованию мор. сил и средств и в результате к неизменным поражениям; между тем, очевидно, что из владения морем само собою вытекает, как следствие, достижение всех частных целей. В силу стихийного различия мор. театра от сухопутного, и мор. В. д. существенно отличаться от сухопутной, — не только по своим задачам и решительности результатов, но и по характеру подготовки к ней и ведения её. Гл. эл-т той и другой — человек, с его морал. и физич. свойствами; но в сухоп. В. тактич. организмы составляются непосред-но из комбинаций того или иного количества людей, давно уже вылившихся в определ. основные и гибкие формы — роту, эскадрон, батарею. В мор. В. те же люди не представляют сами по себе, ни при каких комбинациях, боев. организма; стихийные условия требуют помещения их на судах, снабженных сложными приспособлениями для передвижения, с размещенным на них оружием, приспособленным для истребления подобных же платформ и бомбард-ния берег. пунктов. Техн. оборудование боев. судов весьма сложно, стоят боев. суда громад. денег и для своего создания требуют продолжит. времени. Состав эскадры, когда имеются на лицо соответств. типы судов, изменить столь же просто, как и состав, напр., к-са, но самые типы раз построенных караблей уже не м. б. изменены. С другой стороны, корабел. техника постоянно прогрессирует; новые единицы сводят силу прежде построенных к меньшему значению; быстрый прогресс воен. судостроения требует от мор. стратега неустан. наблюдения за последними усовершенствованиями к-блей, громадная стоимость к-рых, так же, как и время, потребное для их создания, не всегда позволяют заменять устарелые корабли новыми. Эти противоречивые условия заставляют мор. стратега особенно осторожно, сообразуясь с заданиями госуд. политики, с платеж., технич. и промышл. средствами страны и с местн. условиями театра, вырабатывать программу судостроения на значит. срок времени вперед. Указанная особенность мор. силы приводит к необходимости для неё большей подготовки в мирн. время, сравнительно с сухопутной. Импровизации на В. вообще губительны, но в мор. В. нельзя импровизировать даже и в той степени, какая м. б. допущена в сухоп. В. Мы знаем случаи, когда кр-сти достраивались, перевооружались и даже создавались во время В.; под непр. огнем проводились дороги, создавались склады и т. п.; всё это требовало громад. средств и энергии, часто терпело неудачу, но всё-таки до самого посл. времени бывали примеры и удач. исхода таких импровизаций. Но та же история показывает, как с усложнением техники мор. силы создание её становится всё труднее; только в древние времена, при первобыт. состоянии техники, бывали удач. результаты таких импровизаций (Сиракузская экспедиция, римляне во время Пунических войн); в эпоху парус. флотов такие примеры составляли уже редкое исключение, а в наст. время, когда срок постройки линейн. к-бля, при полном напряжении средств в самых культурных странах, как Англия и Германия, превышает 2 г., такие импровизации, очевидно, совершенно невозможны. Эта особ-сть мор. обстановки еще более сказывается на подготовке личн. состава. Человек в мор. силе так же главенствует, как и в сухопутной; но он здесь еще более занят, более подавлен техникой, ибо дело его сложнее, требования к нему предъявляются большие. Полк с половин. числом людей — еще боев. часть; корабль с половин. составом людей — мертвый организм: он не м. ни маневрировать, ни стрелять, не м. учить и учиться. Поэтому в сухоп. силе допускается огром. процент призыва из запаса при объявлении В., сравнит-но с флотом. Кроме того, сравнит. медленность мобилизации, стратегич. развертывания и передвижений сухоп. сил и затруд-ность сохранить эти действия в тайне дают возм-сть угрожаемой стороне приготовиться в свою очередь к обороне. Мор. же театр дает громад. преимущества именно для неожид. нападений, — не только без объявления войны, но и даже без всяких видимых к ней приготовлений; стратегич. развертывание и соср-чение мор. сил совершаются несравненно проще, быстрее и незаметнее в море, чем на сухом пути. Эти условия заставляют к-бли плавать и в мирн. время в мобилизован. состоянии, в полной готовности к немедл. началу воен. действий. Подготовка мор. театра войны также существенно отличается от подтотовки театра сухопутного. Подготовка путей сообщения и промежут. баз для армии вне тер-рии своего гос-тва в мирн. время немыслима; море же, за исключением узких полос вдоль берегов, является общим достоянием, и задача передвижений мор. силы разрешается своеврем. подготовкой промежут. баз, не требующих больших территор. пространств и допускающих поэтому приобретение покупкой, арендой и т. п. Промежут. базы для мор. и сухоп. силы также существенно отличны: первые д. б. оборудованы богатыми технич. средствами — доками, мастерскими и т. п., и, кроме того, надежно укреплены, т. к. принимающая в них запасы или исправляющая свои повреждения мор. сила временно ослабевает и нуждается в защите. Для армии этого не требуется: каждый участок тер-рии, на к-ром она располагается, тем самым уже получает и свою защиту; техника её проще, не требует грандиоз. мастерских и заводских средств. В результате, армия, не имея возм-сти подготовлять себе промежут. базы в мирн. время, особенно в этом и не нуждается, т. к. всё необходимое для неё м. б. подвезено, лишь бы было обеспечено её сообщение с гл. базами. Для мор. же силы промежут. базы необходимо готовить еще в мирн. время, т. к. они требуют сложного и длительного оборудования. Поэтому мор. стратегия особенно тесно соприкасается с внеш. политикой, дело к-рой — приобрести необходимые пункты для этих баз. Ведение морской В. Стратегич. передвижения флотов производятся несравненно легче и скорее, чем передвижения армий на суше; путей подготовлять не требуется, провозоспособност их неограниченна; вся сила двигается одновр-но с больш. ск-стью, в компакт. массе; продовольств. и боев. припасы в значит. количестве флот несет на себе; кроме того, он м. иметь при себе транспорты, способные поднять громад. количество этих припасов. Никаких сил для охраны путей отделять не приходится, исключая частн. случаи, как напр., при действиях в узких заливах, шхерах и т. п. Подвижность мор. силы и меньшая зав-сть от баз дают ей неоценимое преимущество перед сухопутной, позволяя легко совершать такие сложные действия, как перемену операц. линии. Это же преимущество мор. сила сообщает и сухопутной, действующей с ней совместно, позволяя ей опираться на берег. точки, меняющиеся по мере её движения вдоль побережья моря, на к-ром господствует мор. сила. Для оценки важности этого обстоят-ва достаточно припомнить, что Грант в 1864 г. на Виргинском театре воен. действий, перенося базу по побережью Атлантич. океана, пять раз обходил фданг армии южан. Несмотря на то, что все его попытки непосред. нападением разбить прот-ка были неудачны и сопровождались жестокими потерями, Грант своими обходами постепенно оттеснял южан к Ричмонду, что и привело в конце концов к сдаче конфедеративной армии и концу междоусобной войны. Между тем, эти обходы только и были возможны, благодаря содействию господствовавшего на море флота северных штатов. В мор. В., так же как и в сухопутной, приходится действовать по сложн. операц. линиям; но различие обстановки сказывается здесь в оценке выбора внеш. или внутр. операц. линий. В сухоп. В. большая сопротивляемость соврем. армий, их малая подвижность, зависимость от баз и сообщений привели к предпочтению действий по наруж. операц. линиям. Совершенно другого рода эволюция была следствием прогресса в.-мор. дела: флоты стали несравненно подвижнее; пар дал им незав-сть от ветра и небывалую в прежнее время скорость; беспровод. телеграф обеспечил связь с отделившимися частями и базами, т. е. со всей страной, и всё это вместе подняло значение внутр. путей сообщения в мор. войне. Если опасность действия по внутр. операц. линиям на сухом пути заключается в возм-сти тактич. окружения, то подвижность мор. силы, легкость перемены направления походного порядка и строя почти исключают эту опасность на мор. театре: взаим. положение обоих прот-ков в мор. бою будет зависеть, гл. обр., от их тактич. маневрирования. С другой стороны, возм-сть обрушиться всеми силами на часть сил прот-ка ныне гораздо вероятнее на море, где бои менее продолжительны и более решительны; а потому и действия мор. сил на внутр. путях оказываются выгодными, несмотря на наличие условий, затрудняющих эти операции. Во всяком случае, мор. В. в соврем. обстановке не дает решит. преимуществ наруж. операц. линиям, как это ныне признается в сухоп. стратегии. Наряду с чисто сухопутными и смешанными войнами история знает ряд войн, в к-рых судьба борющихся сторон решалась столкновением мор. сил; придавая таким В. название собственно "морских", укажем наиболее выдающиеся из них в след. кратком перечне: 480 г. до Р. Х. — поход Ксеркса в Грецию; 31 г. до Р. Х. — борьба Антония и Октавиана; 1586—1600 гг. по Р. Х. — англо-испанская В. (1588 г. — поход Непобедимой Армады); 1652—74 гг. — англо-голландские В.; 1778—83 гг. — В. Англии против франции, Испании, Голландии и восставших С.-Амер. колоний; 1788—90 гг. — русско-шведская В.; 1805—14 гг. — борьба Наполеона с Англией; 1904—05 гг. — русско-японская В. Из выдающихся смешанных войн назовем: 264—241, 218—202, 149—146 гг. до Р. Х. — Пунические войны; конец XVII и начало XVIII ст. — В. Людовика XIV против Англии и Голландии; 1700—21 гг. по Р. Х. — Великая Северная В.; 1768—74, 1787—91 гг. — В. России с Турцией; 1853—55 гг. — Восточная В.: 1894—95 гг. — японо-китайская В.; австро-прусско-итальянскую В. 1866 г., в к-рой австр. адм. Тегетгоф нанес жестокое поражение итал. флоту при Лиссе, ни в каком случае нельзя отнести к числу мор. или хотя бы смешанных В.: если бы итальянцы уничтожили австр. флот, это был бы большой материал. и нравств. удар для Австрии, но он не изменил бы судьбы кампании, к-рая зависела от исхода борьбы на гл. сухоп. театре, т. е. на севере Австрии, где при Садовой прус. войска разгромили австр. армию. Приведенные примеры выясняют сущность понятия "морская война", к-рому мы придаем значение такого состояния гос-тв, в к-ром одно из них желает подчинить себе волю другого посредством завладения мор. театром; если таковое достаточно для лишения прот-ка возм-сти продолжать дальнейшее сопротивление, т. е. если мор. театр В. будет главным, то В. называется морской. Крайне важно оценить заранее относит. значение в предстоящей борьбе мор. и сухоп. театров. Неправильная оценка этого положения неизбежно приводит к катастрофам, подобным той, какую мы испытали на себе в посл. войну. (Кладо, Курс стратегии в Ник. мор. академии, 1910).
III. Война с точки зрения этики и морали получает иное освещение, т. к. вряд ли можно указать более опасного прот-ка В., чем нравственность и религия. В. осуждали и лучшие умы древн. мира: Гезиод, Геродот, Плутарх, Платон, Полибий, Цицерон, Ювенал и др.; еще более резко осуждают В. с точки зрения морали Эразм Роттердамский, Монтэнь, Фенелон, Вольтер, Руссо, Монтескье, Мабли и др. энциклопедисты, Гете, Жан Поль Рихтер, Ламартин, Гюго, Жюль Симон, Ренан, Джон Стюарт Милль, Лев Толстой и другие философы, ученые и писатели. Эмиль де Жирарден ("Le désarmement européen") говорит: "В. это — убийство, В. — кража. Это убийство, это кража, совершаемые народами по наущению и приказанию правительств. Это убийство, это кража, спасающиеся от эшафота посредством триумфальной арки". Еще резче выражается Буррит: "В. есть ничто иное, как собрание всех возможных человеч. преступлений: грабеж, кража, воровство, убийство, обман, нарушение всех законов Божеских и человеческих — вот преступления В., или, скорее, наоборот, вот её добродетели, т. к. именно эти деяния считаются основными добродетелями её нравственного кодекса". Джон Стюарт Милль считает даже оскорблением человеч. достоинства самую мысль о необходимости доказывать безнравственность В. С религ. точки зрения В. осуждали и величайшие отцы церкви: Ориген, Климент Александрийский, Тертулиан, Лактанций и др. А наряду с этим, вслед за изданием Миланского эдикта 313 г., собор в Арле (314 г.) провозгласил анафему тем, кто откажется от воен. службы для защиты отечества; вместе с тем не меньшее число величайших умов мира не только признавали неизбежность В. и оправдывали её существование, но даже находили ее явлением высоко нравственным. Прудон, Де-Местр, Трейчке дошли даже до обоготворения В.; Бэкон, Гоббс, Спиноза, Вильгельм ф.-Гумбольдт, Гегель и Ницше являлись горячими сторонниками В., а последний из них даже утверждал, что "В. и мужество сотворили больше великого, чем любовь к ближнему". По Прудону, В. — "божественное явление, справедливое, добродетельное, нравственное, святое, особый вид религиозного откровения". Много содействовали сочувствию такой идее ореол славы, обаяние поэзии, трогательность самоотвержения, героизм, — словом все те моральные стимулы, к-рые одевают в народ. представлении В. в тогу величия. Этика и философия всегда стремились примирить крайние взгляды на В. Убежденный и верный сторонник мира Кант признавал, однако, невозможность наступления вечн. мира, т. к. В. всё-таки будет иногда необходима. Следовавшие за Кантом мыслители — Фихте, Гердер, Бенжамен Констан, Цахария, Роберт ф.-Моль, Тренделенбург, Бар, де-Парье, Лоран и соврем. школа междунар. права, признавая В. в целях защиты гос-тва законною, стараются придать ей закономерность, ограничить её область, гуманизировать средства В. и тем примирить отрицат. отношение к ней абсолютной этики с началами истор. логики. В. С. Соловьев говорит: "При нравственном расстройстве внутри человечества внешние В. бывали и еще м. б. полезны, как при глубоком физич. расстройстве бывают необходимы и полезны такие болезн. явления, как жар или рвота". В вопросе об отношении к В. этики В. Соловьев различает 3 отдел. вопроса: обще-нравственный, или теоретический, исторический и лично нравственный, или практический. В смешении, или неправил. разделении этих трех вопросов он видит гл. причину всех недоразумений и противоречий в оценке и толковании В. с нравств. точки зрения. С теоретич. стороны он признает В. относит. злом, т. е. таким, к-рое м. б. меньше другого зла и сравнит-но с ним д. считаться добром (напр., хирургич. операция для спасения жизни). Далее В. Соловьев разрешает этот вопрос исторически. Отрицая в В. идею борьбы за существование, он указывает, что В. имеет другие основания, независимо от борьбы из-за жизненных средств. В. порождала договоры и права, как ручательство мира, создавала государственность. "Организация В. (вооруженных сил) в гос-тве есть первый велик. шаг на пути к осуществлению мира", т. к. с возложением тяжести В. на опред. круг спец-стов-воинов всё остал. население страны освобождается от непосред. участия в ней. Завоевания ведут к идее "всемирной монархии", т. е. покорению всех народов одной общей власти (идея космополитизма) в целях гарантии мира. Римская империя прямо называла себя Миром — Pax Romana. В. сильнее всего объединяет внутр. силы каждого из воюющих гос-тв или союзов и, вместе с тем, служит условием для последующего сближения и взаим. проникновения между самими противниками. Прогресс воен. дела всегда был, вместе с тем, великим прогрессом нравственно-общественным. В. ведет к развитию национальностей, соответств. развитию междунар. связей всякого рода и географич. распространению культур. единства на весь земной шар. Отвлеченное отрицание В. со стороны отдел. человека, желающего приблизить человечество к доброму миру, представляется абсурдным и не находит оправдания в этике. "В., — говорит Соловьев, — была прямым средством для внешнего и косвенным для внутреннего объединения человечества. Разум запрещает бросать это орудие, пока оно нужно, но совесть обязывает стараться, чтобы оно перестало быть нужным и чтобы естеств. организация разделенного на враждующие части человечества действительно переходила в его нравств. или духов. организацию. Общее изображение всей этой нравств. организации, к-рая заложена в природе человека, внутренне опирается на безусловное Добро и осуществляется вполне через всемирную историю, — это изображение совокупности нравств. условий, оправдывающих добро в мире, должно завершить собою нравств. философию". Итак, если соврем. этика, в силу прямого требования нравств. начала, признает В. реальной необходимостью при изв. условиях, — соврем. право стремится по возм-сти ограничить круг её действия и смягчить причиняемые ею бедствия. "Очевидно, что задача нашего времени, — говорит бар. Жомини, — заключается в осуществлении двух, взаимно дополняющих одна другую, целей: ограничить разрушит. действия В., относясь, однако, с полн. уважением к неотвратимым требованиям воен. необходимости, уменьшить страдания человечества, считаясь, однако, с обязанностями, лежащими на нём... Задача эта м. б. осуществлена только в том случае, если В. будет вестись в одно и то же время и энергично, и правильно, согласно тем законам и обычаям, к-рые в глазах цивилизов. народов освящены авторитетом веков". Проф. Мартенс говорит, что только крайние противники и сторонники В., чтобы не разойтись с логикой, отрицают самую возможность какого-либо права В. Сама В. определяется междунар. правом, как состояние открытой борьбы между двумя или неск. политич. орг-циями и их вооруж. и организов. силами. Фактич. содержанием В., по другому определению, является совокупность организованных и, по возм-сти, планомерно распределенных во времени и пространстве актов насилия, совершаемых воен. силами одного гос-тва над воен. силами другого, во имя достижения определ. политич. целей. Соврем. юристы отрицают В., как правовое понятие и как средство осуществления права. "Спор о праве — не единственное основание В. и не входит в понятие последней, ибо В. не изменяется в своем значении, если она проистекает из других побуждений; в В. дело идет о насильств. осуществлении изв. требований, но не всегда правовых". Все теории, устанавливающие понятие правомерной и неправомерной В., отвергнуты соврем. юристами, как доктринерские рассуждения. В оценке поводов к В. в наст. время признается полная субъективность, и на принадлежащем гос-твам субъективном праве зиждится и право гос-тва на В. Каждое суверен. гос-тво в праве, когда сочтет это в своих интересах необходимым, начать В. против другого, в силу полной своей правоспособности. Не обладают этим правом лишь гос-тва, участвующие в корпоративно организованных госуд. союзах (напр., швейцарские кантоны, отд. штаты С.-Амер. Соед. Штатов, гос-тва, составляющие Германскую империю, и т. п.), т. к., вступая в союз, они ограничили свое право в пользу того высшего гос-тва, к-рое они вместе составили; также лишены этого права гос-тва, находящиеся под протекторатом, сюзерен. гос-тва и, вообще, находящиеся в зависимом отношении от другого. Наконец, существуют гос-тва, отказавшиеся от этого права, как постоянно-нейтральные, стоящие под защитой всех прочих полноправ. государств. Если в мирн. время правовая сфера кажд. гос-тва признается неприкосновенною для других, то с момента объявления В. всякие правов. разграничения между воюющими сторонами считаются нарушимыми. Самый переход неприят. войск через гр-цу знаменует отрицание власти и права прот-ка на его же тер-рию, ниспровержение авторитета этой власти в пределах фактич. возм-сти. В древности для этого считались всё дозволенным, нарушались все договоры, все права даже частн. лиц: Inter arma Leges silent; но тогда и во внутр. жизни гос-тв царило по общему правилу насилие и фактич. бесправие. Однако, с течением времени и с развитием междунар. отношений, гос-тва пришли к сознанию, что именно во время В., когда уничтожается действие связывающих народы трактатов и нарушается всякое между ними согласие, необходкмо установить нек-рые обязат. для воюющих сторон ограничения их произвола в их же общих интересах. Эти ограничения и составляют так называемое право В. Прудон утверждает, что право В. не есть совокупность норм, определяющих поведение воюющих народов, а лишь "свод процессуальных законов силы", но тем не менее, начиная с древнейш. индийск. сборника законов Ману, по всей истории права красной нитью проходит идея ограничения этой силы, неограниченной, по мнению Прудона и его последователей; первонач-но сила эта ограничивается по отношению к ранен., плен. и безоружным, затем постепенно смягчаются средства В. (вероломство, отравленное оружие), создаются гарантии имуществ. и личн. безопас-ти частн. лиц: духовенства, женщин, паломников, купцов, путешеств-ков и, вообще, всех мирн. лиц. Основ. начала права В. постепенно находят себе признание в законодат. актах с начала XI ст., а с XVI ст. уже появляются междунар. договоры, определяющие положение раненых и юридич. права пленных. Постепенно подоб. договорами оказался связанным почти весь цивилиз. мир. Отсюда оставался один только шаг к идее кодификации права В., но гл. затруднение заключалось в том, чтобы эти законы признаны б. обязательными, т. к., по меткому выражению Монтескье, такое значение признавалось лишь за такими нормами, "за спинами к-рых стоит жандарм с шашкою, обнаженною наголо". "Если законы войны существуют, — замечает проф. Мартенс, — а этого никто не оспаривает, то безусловно необходимо согласиться относ-но их определения". И вот, начиная со знаменитого "Акта вооруженного нейтралитета" (1780 г.), созданного Екатериной II, и до Гаагской мирн. конвенции 1899 г. можно указать целый ряд определений законов В.: Парижская декларация, Женевская конвенция 1864 г. (об улучшении участи воинов, раненых на поле сражения), Петербургская декларация 1868 г. (знач-но гуманизировавшая В.), Брюссельская конференция 1874 г. и Гаагская конвенция 1889 т., определившие понятия "о воюющих сторонах", установившие гл. положения "о враждебных действиях", "о неприят. власти на тер-рии враждебного гос-тва" и, наконец, "о положении лиц, принадлежащих к составу вооруж. сил воюющих и раненых, принятых нейтральн. гос-твами". В наст. время, после Гаагской конвенции, можно уже рассматривать право В., как действующее междунар. законодательство. Если с этико-философской точки зрения В. признается неизбежной, как реальная необходимость при дан. условиях, если право, в свою очередь, стремится лишь гуманизировать В., сознаваясь в своем бессилии бороться против неё, то с социал. и экономич. точек зрения В. представляется тем более опаснейшим средством разрешения междунар. споров, что ею спорные вопросы не разрешаются и самые выгоды, приобретаемые В., проблематичны.
IV. Война с экономической точки зрения. Один уже призрак В. вызывает в экономич. и социал. жизни гос-тва сильную тревогу. Резче всего замечается влияние страха В. на бирже, — этом обществ.-эконом. пульсе. На малейш. колебание политич. барометра в сторону В. биржа отвечает падением ценностей спорящих сторон. "И все эти чудовищ. вооружения европ. гос-тв, — замечает В. Соловьев, — о чём же они свидетельствуют, как не о великом всеодолевающем страхе перед В.?" Всякая же серьез. и продолжит. В. неизбежно сопровождается величайш., эконом. потрясениями. Гл. войны второй пол. XIX ст., по вычислениям англ. статистика Мюльхоля и немецкого Энгеля, стоили:
| По Мюльхолю. | По Энгелю. | |||||
| Крымская (1853—56 гг.) | 2.900 | милл. | руб. | 3.700 | милл. | руб. |
| Итальянская (1859 г.) | 480 | " | " | 550 | " | " |
| Сев.-Амер. (1863—65 гг.) | 6.980 | " | " | 12.580 | " | " |
| Австро-прус. (1866 г.) | 200 | " | " | 610 | " | " |
| Фр.-прус. (1870—71 гг.) | 3.000 | " | " | 5.500 | " | " |
| Рус-тур. (1877—78 гг.) | 1.800 | " | " | 2.085 | " | " |
Для России войны прошл. ст., но вычнслешям И. Блиоха, стоили:
| Отечественная 1812—14 гг. | 155½ | милл. | ассигн. |  |
Считая издержки всех вед-ств. |
| Турецкая 1828 г. | 208 | " | руб. | ||
| Крымская 1853—56 гг | 797 | " | " | ||
| Турецкая 1877—78 гг. | 1.075 | " | " |
На основании расходов последних В. исчислено, что ежедневные расходы в будущую В. достигли бы:
| Для | Германии, | на | 2.550 | т. | ч. | войск | 8.700 т. р. |
| " | Австрии, | " | 1.304 | " | " | " | 4.825 " " |
| " | Италии, | " | 1.281 | " | " | " | 4.740 " " |
| ———————————————————————————————————————————————————————————— | |||||||
| Итого для тройствен. союза | 18.265 т. р. | ||||||
| Для | Франции, | на | 2.554 | т. | ч. | войск | 9.450 т. р. |
| " | России, | " | 2.800 | " | " | " | 9.360 " " |
| ———————————————————————————————————————————————————————————— | |||||||
| Итого для двойств. союза | 18.810 т. р. | ||||||
| ——————————————————————————————————————————————————————————————————————— | |||||||
| Всего для обеих воюющих сторон ок. | 37.000 т. р. | ||||||
Кроме того, на ежедневное вспомоществование семьям воинов гос-твам пришлось бы расходовать: Германии — 725, Австрии — 195, Италии — 190, Франции — 488 и России — 236 т. р. Вообще для всех пяти названных гос-тв пособие семьям ежедневно составило бы ок. 1.850 т. р. Итог вероят. годич. расходов гос-тв на воен. цели представляется для Германии в 3.920, Австрии — 1.950, Италии — 1.900, Франции — 4.000 и России — 4.350 милл. р. Проф. Гулевич, сопоставляя цифры сред. ежедн. расхода вооруж. силы в воен. время, определяет приблизит. стоимость будущей В. (в полугодовой период) для гл. гос-тв Европы след. обр.:
| Ежедн. средн. расход. |
Стоимость ½-года войны. | |||||
| Германия | 11.106 | т. | р. | 2 | миллиарда | р. |
| Франция | 9.408 | " | " | 1¾ | " | " |
| Россия | 8.368 | " | " | 1½ | " | " |
| Австро-Венгрия | 6.383 | " | " | 1 | " | " |
| Италия | 5.898 | " | " | 1 | " | " |
Вычисления эти, составленные в 1898 г., до нек-рой степени подтвердились: стоимость рус.-яп. войны, по приблизит. подсчету, выразилась в общем итоге суммою в 6 миллиардов. "Народы окажутся не в состоянии переносить воен. расходы", — сказал фельдм. Мольтке, разумея мирное даже время; и действит-но, Россия, напр., расходует на свои вооруж. силы треть всех госуд. доходов. Не надо забывать, что В., кроме колосс. денежных затрат, всегда сопровождается сокращением доходов, затруднит. положением финансов, торговли, промыш-сти и огром. потерями в людях, в самой трудоспособной части населения. Как ни тяжела, однако, В., тем не менее социал. её значение в истории не исчерпывается этим. В. играла гл. роль в создании соврем. социал. строя, в обществ. прогрессе. В. раньше всего произвела группировку враждовавших между собой родов и связала их в высшие союзы и федерации; она служила всегда первоисточником договоров; она породила гос-тво, а след-но, и культур. прогресс человечества, основанный на сложном сотрудничестве (кооперации) многих сил. "В., — говорит В. Соловьев, — сильнее всего объединяет внутр. силы каждого из воюющ. гос-тв или союзов и, вместе с тем, служит условием для последующ. сближения и взаим. проникновения между самими противниками". Борьба христианского мира с мусульманством имела для истории человечества несомненно культур. и прогрессив. характер и привела к расширению кругозора с обеих сторон, к великой эпохе возрождения наук и искусств, а затем и к реформации. В. создала национ. идею, распространила по всему миру культуру и установила междунар. связь гос-тв, к внешнему политич. объединению человечества. Закончим поэтому определение социал. и экономич. значения В. словами В. Соловьева: "Как из того, что спорынья ядовита, не следует, что рожь вредна, так все тягости и опасности милитаризма ничего не говорят против необходимости вооруженных сил", и след., скажем от себя, против истор. их необходимости. (Л. Н. Толстой, Война и разум; Блиох, Будущая война; Лист, Международное право; Иенс, Военное дело и народ; Мартенс, О праве частной собств-сти во время войны; Его же, О необходимости определения междунар. правил войны; Его же, Вост. война и Брюссел. конф-ция 1879 г.; Его же, Брюссел. декларация о законах и обычаях войны; Его же, Брюссел. международная конф-ция 1874 г.; Его же, Акты конф-ций Брюссельской и Гаагской; Чичерин, Курс госуд. науки; Аничков, Война и труд; гр. Комаровский, Взгляд на разл. попытки смягчить ужасы войны; Д. Н. Трескин, Война; А. М. Горовцев, Война и право; Вл. Соловьев, Собр. соч., т. VII; Гулевич, Война и народное хозяйство; Газенкампф, Воен. хозяйство и др.; П. Б. Струве, Экономич. проблема Великой России, в сб. "Вел. Россия", кн. 2-я, Москва, 1912); Rettich, Zur Theorie und Geschichte Des Rechts Zum Kriege; A. Morin, Les lois Relatives et La guerre; Laurent, Études sur l’histoire d’humannité; Pillet, Les lois actuelles De La guerre; Prudhon, La guerre et La Paix; Arnd, Das Staatsrecht Des Deutschen Reiches; Brisito, Instituzioni di diritto militare; Girardin, Desarmer ou déchoir; Bouvet, La guerre et La civilisation; Génér. Dragomiroff, La guerre est un mal Inévitable; Génér. Jung, La guerre et La société; Max Jähns, Uber Krieg, Frieden und Cultur).