БОРТНЯНСКІЙ Дм. Степановичъ‚ — главный представитель новѣйшаго (третьяго) періода гармоническаго церковнаго пѣнія въ Россіи (съ начала XIX вѣка), — совмѣщающаго древнія церковныя мелодіи съ чисто европейскою гармонизаціею, или періода равновѣсія мелодіи церковныхъ напѣвовъ съ гармоническими элементами. Духовно-музыкальное творчество со временъ Бортнянскаго постепенно начинаетъ мало-по-малу освобождаться отъ музыкальныхъ традицій итальянской школы и принимаетъ болѣе или менѣе національный характеръ; концертная музыка за этотъ періодъ отступаетъ на задній планъ и мѣсто ея начинаютъ постепенно занимать священный текстъ и древняя церковная мелодія нотныхъ, издаваемыхъ по благословенію Св. Синода, богослужебныхъ книгъ.
Б.‚ землякъ композитора Березовскаго, родился въ глуховскомъ уѣздѣ, Черн. губ., въ 1752 г. Въ царствованіе Елизаветы Петровны, семилѣтнимъ мальчикомъ, за свой прекрасный голосъ онъ былъ взятъ въ придворную пѣвческую капеллу и здѣсь изучалъ музыку подъ руководствомъ извѣстнаго въ то время придворнаго капельмейстера Галуппи. Въ 1768 году Галуппи удалился изъ Россіи на родину въ Венецію, и занятія съ нимъ Б. прекратились до воцаренія императрицы Екатерины II. Около 1775 года, по желанію императрицы, Б. былъ посланъ для усовершенстванія къ своему прежнему учителю въ Венецію, гдѣ въ продолженіе трехъ лѣтъ окончилъ полный курсъ ученія музыки и въ 1779 году возвратился въ Петербургъ, гдѣ вскорѣ сдѣланъ былъ придворнымъ капельмейстеромъ, а съ 1796 года директоромъ певческой капеллы, въ каковой должности оставался до самой своей смерти въ 1825 году. Дѣятельность Б. въ качествѣ директора капеллы составляетъ важный моментъ въ исторіи русскаго церковнаго пѣнія, потому что съ нея начинается постепенное освобожденіе церковнаго пѣнія отъ вліянія иностранныхъ композиторовъ, внесшихъ въ него пріемы театральной свѣтской музыки, не обращавшихъ вниманія на соотвѣтствіе музыки съ текстомъ богослужебныхъ пѣснопѣній и на богослужебное же назначеніе своихъ композицій. Съ Высочайшаго разрѣшенія, Б. выбралъ лучшіе голоса изъ хоровъ архіерейскихъ пѣвчихъ по всей Россіи и довелъ хоръ капеллы до замѣчательнаго совершенства, изгнавъ изъ нея крикъ. Онъ энергично возставалъ противъ общей распущенности пѣнія, царившей тогда въ храмахъ, противъ произвола невѣжественныхъ регентовъ, обратившихъ церковные клиросы въ концертныя эстрады, съ которыхъ раздавались цѣлыя аріи изъ театральныхъ оперъ со всевозможными трелями и руладами. Второстепенные композиторы, подражая лучшимъ композиторамъ концертной эпохи, увлекались внѣшнею стороною ихъ стиля и писали для церкви произведенія, лишенныя всякаго художественнаго достоинства, какъ напр: «Херувимская веселаго роспѣва съ выходками», или — «умилительная съ выходками», аллилуія — «скокъ»‚ «труба», «съ чердака», «птица», «валторная», «волынка зовома» и т. под. Для упорядоченія пѣнія, по ходатайству Бортнянскаго, Святѣйшимъ Синодомъ сдѣлано было постановленіе (Указъ 1816 года), чтобы партесное пѣніе въ церквахъ производить не иначе, какъ только по печатнымъ нотамъ, и чтобы тѣ ноты печатались не иначе, какъ съ одобренія директора капеллы. Благодаря этому, былъ водворенъ нѣкоторый порядокъ въ пѣніи и сильно возвышена власть директора капеллы.
Какъ композиторъ — опытный и превосходный, Б. написалъ очень большое число концертныхъ духовно-музыкальныхъ сочиненій, которыя, хотя, по характеру своему, также относятся къ концертной итальянской музыкѣ (напр. маршеобразныя вторыя части его херувимскихъ), однако стоятъ много выше композиціи иностранцевъ, писавшихъ для церковнаго пѣнія. Б. написаны 35 четырехголосныхъ концертовъ, 7 херувимскихъ, 8 духовныхъ тріо, трехголосная литургія, 21 мелкое дух. пѣснопѣніе, 10 двуххорныхъ концертовъ, 14 номеровъ Тебе Бога хвалимъ, пѣснопѣнія изъ службъ великаго поста и др. Большая часть концертовъ Бортнянскаго выразительны по своей музыкѣ, художественны по отдѣлкѣ и изящны по голосоведенію. Изъ концертовъ считаются лучшими: «Скажи ми, Господи, кончину мою», «Живый въ помощи Вышняго», «Возведохъ очи мои въ горы» и др. Изъ херувимскихъ признаются наилучшими №№ 7-й (называемая «царская»)‚ 6-й и 5-й (называемая «органная»). Въ своихъ сочиненіяхъ Б. не былъ простымъ подражателемъ своихъ предшественниковъ и иностранныхъ учителей; его природныя дарованія и національный русскій характеръ довольно ярко отразились въ его концертныхъ произведеніяхъ, которыя оттого носятъ печать самобытнаго творчества. О произведеніяхъ Б. съ похвалою отзывались знаменитые музыкальные критики и композиторы. Знаменитый композиторъ и дирижеръ, Гекторъ Берліозъ, такъ отзывается о произведеніяхъ Б.: «Всѣ произведенія Б. проникнуты истиннымъ религіознымъ чувствомъ, нерѣдко даже нѣкоторымъ мистицизмомъ, который заставляетъ впадать слушателя въ глубоко-восторженное состояніе; кромѣ того, у Бортнянскаго рѣдкая опытность въ группировкѣ вокальныхъ массъ, громадное пониманіе оттѣнковъ, звучность гармоніи и, что удивительно, невѣроятная свобода расположенія партій, презрѣніе къ правиламъ, уважавшимся какъ его предшественниками, такъ и современниками, въ особенности же итальянцами, которыхъ онъ считается ученикомъ». Бывшій директоръ капеллы Ѳ. П. Львовъ такъ оцѣниваетъ духовно-музыкальное творчество Бортнянскаго: «Всѣ музыкальныя сочиненія Бортнянскаго весьма близко изображаютъ слово и духъ молитвы; при изображеніи молитвенныхъ словъ на языкѣ гармоніи, Б. избѣгалъ такихъ сплетеній аккордовъ, которыя, кромѣ разнообразной звучности, ничего не изображаютъ, а изобрѣтаются какъ будто для показанія тщетной учености сочинителя; онъ нигдѣ не развлекаетъ молящихся нѣмыми звуками и не предпочитаетъ бездушнаго наслажденія слуха наслажденію сердца, внимающаго пѣнію говорящаго. Б. сливаетъ хоръ въ одно господствующее чувство, въ одну господствующую мысль, и хотя передаетъ ихъ то однимъ голосамъ‚ то другимъ, но заключаетъ обыкновенно пѣснь свою общимъ единодушіемъ въ молитвѣ». Другой знаменитый композиторъ и критикъ, бывшій директоръ капеллы А. Ѳ. Львовъ (сынъ перваго Львова), доказывая необходимость и равноправность въ пѣніи свободнаго несимметричнаго ритма, который давалъ бы возможность согласовать музыку съ словеснымъ текстомъ, разбираетъ съ этой стороны (въ сочиненіи своемъ «о свободномъ или несимметричномъ ритмѣ» 1858 г.) нѣкоторыя произведенія Бортнянскаго и находитъ, что знаменитый композиторъ, писавшій въ стилѣ западной европейской музыки, съ правильнымъ симметричнымъ ритмомъ, и желавшій сохранить этотъ ритмъ и въ духовно-музыкальныхъ сочиненіяхъ, написанныхъ прозою, — по необходимости долженъ былъ, ради сохраненія этого ритма, прибѣгать къ нѣкоторымъ натяжкамъ, искаженіямъ священнаго текста неправильнымъ его удареніемъ. Но «напрасно, говоритъ одинъ изъ современныхъ намъ изслѣдователей церковнаго пѣнія, старались возвеличить Б. въ геніи. Конечно, его вдохновенію принадлежатъ превосходныя вещи и его вліяніемъ начинается новый періодъ нашего церковнаго пѣнія, но уже то, что 9/10 его сочиненій почти забыты, не свидѣтельствуетъ о геніальности». «Сахаръ Медовичъ Патокинъ», по выраженію Глинки, «есть характерный свидѣтель и передовой дѣятель своего времени, отличный его музыкантъ, но не болѣе» («Обзоръ историческихъ концертовъ синодальнаго училища церковнаго пѣнія въ 1895 г.». Москва. Синодальная тип., стр. 48).
Болѣе дѣйствительную заслугу Б. для отечественной православной церкви составляютъ другія, не концертныя его произведенія, именно его гармоническія «переложенія» древнихъ церковныхъ мелодій (хотя по системѣ той же иностранной музыки) и въ особенности его «Проектъ объ отпечатаніи древняго россійскаго крюковаго пѣнія» (находится въ приложеніи къ протоколу 25 апрѣля 1878 г. Общества Любителей Древней письменности Спб.), — проектъ, въ которомъ Б. предлагалъ издать древнія мелодіи въ ихъ подлинномъ видѣ, въ крюкахъ, доказывая необходимость такого изданія какъ внутренними достоинствами этихъ мелодій, такъ и разсужденіемъ о пользѣ для церквей православныхъ и старообрядческихъ. «Это произведенія, говоритъ указанный выше изслѣдователь, лучшее изъ всего, написаннаго Б., вполнѣ очерчиваетъ глубокій умъ и знанія его автора, съумѣвшаго еще тогда остаться русскимъ въ глубинѣ своей души, понять цѣну нашего древняго музыкальнаго сокровища и вѣрно угадать истинную дорогу для его разработки». «Этотъ проектъ, прибавляетъ онъ‚ надолго останется катехизисомъ русской школы» (Обзоръ историч. конц.‚ стр. 59). Подробно и убѣдительно доказывая, что наше древнее пѣніе имѣетъ вѣрное изображеніе только въ крюковой нотаціи, а не нотной, Б. изложилъ въ «Проектѣ», между прочимъ, слѣдующія вѣрныя предсказанія: «тогда прекращены были бы нелѣпыя и самовольныя церковнаго пѣнія переправы, и тогда можно было бы имѣть полный переводъ древняго пѣнія, расположенный въ мѣрѣ, не разрушая мелодіи онаго, а сіе было бы самымъ прочнымъ основаніемъ контрапункта отечественнаго». «Объясненная крюковая система была бы средствомъ составить по ней самую полную и подробную азбуку для всего церковнаго пѣнія, которая была бы самымъ лучшимъ способомъ познать подробнѣе свойства діатоническаго рода, въ каковомъ идетъ все наше церковное пѣніе, противоположно новѣйшей музыкальной системѣ». «Древнее пѣніе, бывъ неисчерпаемымъ источникомъ для образуемаго новѣйшаго пѣнія, возродило бы подавленный терніемъ отечественный геній и отъ возрожденія его явился бы свой собственный музыкальный міръ» (Обзоръ историч. концертовъ‚ стр. 59—60). Хотя означенный проектъ не былъ въ свое время оцѣненъ и осуществленъ, но несомнѣнно послужилъ зерномъ для дальнѣйшаго изученія крюковыхъ напѣвовъ и далъ направленія въ разработкѣ древнихъ церковныхъ мелодій въ русскомъ духѣ, началомъ чему можно считать монументальное, имѣющее свои цѣли, изданіе Общества Любителей древней письменности: «Кругъ церковнаго древняго знаменнаго пѣнія 1884 г.».
Самъ Б. практически первый сталъ брать за основаніе для гармонизаціи древнія мелодіи и хотя, для сохраненія того же симметрическаго ритма и такта, позволялъ себѣ ихъ измѣнять, сокращать и украшать итальянскою гармоніей, но все же онъ первый далъ указаніе на обиходную мелодію, какъ на источникъ гармонизаціи и тѣмъ оказалъ важнѣйшую услугу церкви. Нѣкоторыя переложенія Бортнянскаго, полныя умилительности, изящества и простоты построенія, достойно пользуются всеобщей извѣстностью и около столѣтія оглашаютъ православные храмы. Изъ переложеній Б. извѣстны: ирмосы «Помощникъ и покровитель» (сокращеніе знаменнаго роспѣва), «Слава — Единородный», «Чертогъ Твой», «Да исполнятся уста наша» — кіевскаго роспѣва, «Ангелъ вопіяше» — греческаго роспѣва, «Подъ твою милость», «Дѣва днесь» — болгарскаго роспѣва, «Пріидите ублажимъ» и др.
См. Разумовскаго, Исторія церковнаго пѣнія въ Россіи, вып. 2-й; Перепелицына, Исторія музыки въ Россіи; Металлова, Очеркъ исторіи пр. церк. пѣнія въ Россіи; Л. Саккетти, Очеркъ исторіи музыки, 1891 г.