Сказочникъ только что собрался затворить окно, какъ старуха показалась опять.
— Ну вотъ, дѣло и сдѣлано!—сказала она. Остальную половину пива я доварю завтра, коли погода будетъ хороша. О чемъ же вы хотѣли спросить меня? Я вернулась потому, что всегда держу слово, да къ тому же у васъ въ карманѣ семь былинокъ четырехлистнаго клевера, изъ которыхъ одна даже шестилистная,—это внушаетъ уваженіе! Такой четырехлистникъ—что твой орденъ; правда, онъ растетъ прямо у дороги, но находитъ-то его не всякій! Такъ что же вы хотѣли спросить? Ну, не мямлите же, я тороплюсь!
Сказочникъ и спросилъ о сказкѣ, спросилъ, не встрѣчала-ли ее Болотница.
— Охъ, ты, пиво мое, пиво!—сказала старуха.—Вы все еще не сыты сказками? А я такъ думаю, что онѣ всѣмъ ужъ набили оскомину. Теперь у людей есть чѣмъ заняться другимъ! Даже дѣти-то, и тѣ переросли сказки. Теперь подавайте мальчикамъ сигары, а дѣвочкамъ кринолины; вотъ что имъ по вкусу! А то сказки?! Нѣтъ, теперь есть чѣмъ заняться поважнѣе!
— Что вы хотите сказать?—спросилъ сказочникъ.—И что вы знаете о людяхъ? Вы, вѣдь, имѣете дѣло только съ лягушками да блуждающими огоньками!
— Да, берегитесь-ка этихъ огоньковъ!—сказала старуха.—Они теперь на волѣ! Вырвались! Объ нихъ-то мы и поговоримъ съ вами! Только приходите ко мнѣ въ болото, а то меня тамъ дѣло ждетъ. Тамъ я и разскажу вамъ обо всемъ. Но торопитесь, пока ваши четырехлистныя да одна шестилистная былинки клевера не завяли, и мѣсяцъ не зашелъ.
И Болотница исчезла.
Башенные часы пробили двѣнадцать, и не успѣли еще они пробить четверть перваго, какъ сказочникъ, выйдя изъ дома и миновавъ садъ, стоялъ на лугу. Туманъ улегся; Болотница кончила варку пива.
— Долгонько же вы собирались!—сказала ему она.—Нечистая сила куда проворнѣе людей; я рада, что родилась Болотницею!
— Ну, что же вы мнѣ скажете?—спросилъ сказочникъ.—Что нибудь о сказкѣ?
— Вы ни о чемъ другомъ и говорить не можете?—отвѣтила старуха.
Сказочник только что собрался затворить окно, как старуха показалась опять.
— Ну вот, дело и сделано! — сказала она. Остальную половину пива я доварю завтра, коли погода будет хороша. О чём же вы хотели спросить меня? Я вернулась потому, что всегда держу слово, да к тому же у вас в кармане семь былинок четырёхлистного клевера, из которых одна даже шестилистная, — это внушает уважение! Такой четырёхлистник — что твой орден; правда, он растёт прямо у дороги, но находит-то его не всякий! Так что же вы хотели спросить? Ну, не мямлите же, я тороплюсь!
Сказочник и спросил о сказке, спросил, не встречала ли её Болотница.
— Ох, ты, пиво моё, пиво! — сказала старуха. — Вы всё ещё не сыты сказками? А я так думаю, что они всем уж набили оскомину. Теперь у людей есть чем заняться другим! Даже дети-то, и те переросли сказки. Теперь подавайте мальчикам сигары, а девочкам кринолины; вот что им по вкусу! А то сказки?! Нет, теперь есть чем заняться поважнее!
— Что вы хотите сказать? — спросил сказочник. — И что вы знаете о людях? Вы, ведь, имеете дело только с лягушками да блуждающими огоньками!
— Да, берегитесь-ка этих огоньков! — сказала старуха. — Они теперь на воле! Вырвались! Об них-то мы и поговорим с вами! Только приходите ко мне в болото, а то меня там дело ждёт. Там я и расскажу вам обо всём. Но торопитесь, пока ваши четырёхлистные да одна шестилистная былинки клевера не завяли, и месяц не зашёл.
И Болотница исчезла.
Башенные часы пробили двенадцать, и не успели ещё они пробить четверть первого, как сказочник, выйдя из дома и миновав сад, стоял на лугу. Туман улёгся; Болотница кончила варку пива.
— Долгонько же вы собирались! — сказала ему она. — Нечистая сила куда проворнее людей; я рада, что родилась Болотницею!
— Ну, что же вы мне скажете? — спросил сказочник. — Что-нибудь о сказке?
— Вы ни о чём другом и говорить не можете? — ответила старуха.
