— Когда Соня придетъ изъ школы, не забудьте перемѣнить ей чулки.
Долгимъ постомъ показалось Аннѣ время, пока она не узнала адреса Павла Андреевича, такого далекаго, такъ часто мѣняемаго; длинныя недѣли потомъ казались мигомъ, когда проходило время отъ письма до письма, какъ отъ вѣхи до вѣхи. Она сама ходила въ почтамтъ, такъ какъ писалось «до востребованія», и чиновникъ уже зналъ ее, заранѣе роясь въ пачкѣ и спрашивая ее: «Съ Дальняго Востока?» — «Да!» — отвѣчала она, краснѣя и чувствуя, что взоры другихъ обращаются на нее съ вопросомъ: «кто — это? жена, сестра, любовница?»
Такъ прошла зима, весна, лѣто и осень уже близка была заключить круглый годъ. Равно онѣ проходили для дѣвушки, всецѣло занятой письмами друга, — такими нѣжными, такими благородными, — дѣлающей аккуратно, но какъ бы автоматично, свое дѣло, веселой, кроткой, покорной, покорной даже до того, что она не отказывала наотрѣзъ своему искателю, Павлу Ефимовичу Побѣдину,
— Когда Соня придет из школы, не забудьте переменить ей чулки.
Долгим постом показалось Анне время, пока она не узнала адреса Павла Андреевича, такого далекого, так часто меняемого; длинные недели потом казались мигом, когда проходило время от письма до письма, как от вехи до вехи. Она сама ходила в почтамт, так как писалось «до востребования», и чиновник уже знал ее, заранее роясь в пачке и спрашивая ее: «С Дальнего Востока?» — «Да!» — отвечала она, краснея и чувствуя, что взоры других обращаются на нее с вопросом: «кто — это? жена, сестра, любовница?»
Так прошла зима, весна, лето и осень уже близка была заключить круглый год. Равно они проходили для девушки, всецело занятой письмами друга, — такими нежными, такими благородными, — делающей аккуратно, но как бы автоматично, свое дело, веселой, кроткой, покорной, покорной даже до того, что она не отказывала наотрез своему искателю, Павлу Ефимовичу Победину,
