валась на это мѣсто, сейчасъ они всѣ и увидѣли бѣлый платокъ на землѣ…
— Ай-ай! сказалъ сѣчевикъ съ живостію.
— Сейчасъ всѣ закричали: ея платокъ! ея платокъ! она тутъ! она недалеко! она въ эту сторону бѣжитъ! И начали искать, шарить, саблями вѣтки рубить, конями кусты топтать.
А мужъ и говоритъ: не забралась ли она куда на дерево?
Схватилъ свою пику и со всей руки почалъ ею колоть помежду вѣтвей.
— Ай-ай! сказалъ сѣчевикъ.—Бѣдная молодица! натерпѣлась же она лиха!
— Вдругъ острое копье вошло ей въ бокъ, потомъ попало въ руку, потомъ тронуло плечо—она не вскрикнула, не ахнула, да теплая кровь такъ и закапала, такъ и закапала съ дерева…
Сѣчевикъ совсѣмъ разжалобился надъ бѣдною молодицею: охи и ахи его были самые жалостливые.
— Капельки ея крови попали прямо на голову мужу. «Охъ, какая теплая роса каплетъ съ этого дерева!» сказалъ.—Видно она пробѣжала дальше, говорятъ ему товарищи. Дальше въ погоню за нею!
И всѣ разсыпались между лѣсною гущиною.
А она тогда тихонько слѣзла съ дерева и опять пустилась бѣжать.
Долго она бѣжала, очень долго; и выбѣжала на дорогу, и видитъ ѣдетъ по дорогѣ старый казакъ, и везетъ возъ съ сѣномъ. Кинулась она къ казаку и почала его просить: «Возьми меня, добрый человѣкъ, схорони меня гдѣ нибудь! За мною погоня! Меня поймать и убить хотятъ!»—А казакъ ей говоритъ: «Да вотъ я везу сѣно—ложись на возъ, закопайся поглубже, да только лежи смирно!»
— Бравый казакъ! дай ему Боже здоровья чорзна поки![1] сказалъ сѣчевикъ съ удовольствіемъ.
— Только успѣлъ старый казакъ закопать ее въ сѣно, да махнуть на воловъ батогомъ, а тутъ и наскакала погоня.
- ↑ Чортъ знаетъ до коихъ поръ.
валась на это место, сейчас они все и увидели белый платок на земле…
— Ай-ай! сказал сечевик с живостию.
— Сейчас все закричали: её платок! её платок! она тут! она недалеко! она в эту сторону бежит! И начали искать, шарить, саблями ветки рубить, конями кусты топтать.
А муж и говорит: не забралась ли она куда на дерево?
Схватил свою пику и со всей руки почал ею колоть помежду ветвей.
— Ай-ай! сказал сечевик. — Бедная молодица! натерпелась же она лиха!
— Вдруг острое копье вошло ей в бок, потом попало в руку, потом тронуло плечо — она не вскрикнула, не ахнула, да теплая кровь так и закапала, так и закапала с дерева…
Сечевик совсем разжалобился над бедною молодицею: охи и ахи его были самые жалостливые.
— Капельки её крови попали прямо на голову мужу. «Ох, какая теплая роса каплет с этого дерева!» сказал. — Видно она пробежала дальше, говорят ему товарищи. Дальше в погоню за нею!
И все рассыпались между лесною гущиною.
А она тогда тихонько слезла с дерева и опять пустилась бежать.
Долго она бежала, очень долго; и выбежала на дорогу, и видит едет по дороге старый казак, и везет воз с сеном. Кинулась она к казаку и почала его просить: «Возьми меня, добрый человек, схорони меня где нибудь! За мною погоня! Меня поймать и убить хотят!» — А казак ей говорит: «Да вот я везу сено — ложись на воз, закопайся поглубже, да только лежи смирно!»
— Бравый казак! дай ему Боже здоровья чорзна поки![1] сказал сечевик с удовольствием.
— Только успел старый казак закопать ее в сено, да махнуть на волов батогом, а тут и наскакала погоня.
- ↑ Чёрт знает до коих пор.
