зала мать; тутъ ей и пала на память та бѣда, что она не долго будетъ смотрѣть на своего сыночька, любоватьстя имъ: уйдетъ онъ и ее уже горемычную и матушкой называть будетъ некому, подумала она это, да и заплакала горько, горько.
— Что ты матушка все плачешь, какая у тебя бѣда есть и за чѣмъ ты мнѣ ее сказать не хочешь?
— Хочется мое дитятко милое, хочется сказать тебѣ, да языкъ не ворочается, къ горлу прилипаетъ, не выговоришь, страшно, и она еще больше залилась слезами.
— Что родимушка, страшно?… говори не бойсь.
— Долго плакала да вопила мать, да вздыхала, наконецъ и раскрыла сыну такую бѣду свою, страшное свое горѣ: какъ она бѣса призвала, что онъ сказалъ и потомъ, всхлипывая, проговорила: — Ненаглядный ты мой, не будетъ скоро у меня тебя яснаго сокола, не увижу я тебя больше, и опять завыла.
Сынъ задумался, опустилъ голову, потомъ поднялъ ее, вытеръ рукавомъ слезы и сказалъ: «Матушка перестань плакать, слушай лучше меня, пойду я отъ тебя сейчасъ куда очи глядятъ, чтобы тебѣ не терзаться какъ увидишь когда бѣсъ придетъ за мною и возметъ меня; лучше, меня у тебя
зала мать; тут ей и пала на память та беда, что она недолго будет смотреть на своего сыночка, любоваться им — уйдёт он и её уже горемычную и матушкой называть будет некому, подумала она это, да и заплакала горько-горько.
— Что ты матушка всё плачешь, какая у тебя беда есть и зачем ты мне её сказать не хочешь?
— Хочется, моё дитятко милое, хочется сказать тебе, да язык не ворочается, к горлу прилипает, не выговоришь, страшно, — и она ещё больше залилась слезами.
— Что, родимушка, страшно?… говори не бойсь.
Долго плакала да вопила мать, да вздыхала, наконец и раскрыла сыну такую беду свою, страшное своё горе — как она беса призвала, что он сказал, и потом, всхлипывая, проговорила:
— Ненаглядный ты мой, не будет скоро у меня тебя, ясного сокола, не увижу я тебя больше, — и опять завыла.
Сын задумался, опустил голову, потом поднял её, вытер рукавом слёзы и сказал:
— Матушка, перестань плакать, слушай лучше меня. Пойду я от тебя сейчас куда очи глядят, чтобы тебе не терзаться, как увидишь, когда бес придёт за мною и возьмёт меня. Лучше, меня у тебя