 | Проект «ЭЛ» |
ГАЙДЕРЪ-АЛИ-ХАНЪ, неправильно Гидеръ-Али, съ Англiйскаго правописанія Hyder-Ali, знаменитый султанъ Мизорскiй (Mysore), или Мейсурскій. Имя это значитъ Левъ-Али. Онъ производилъ себя отъ рода Магомета: впрочемъ такихъ потомковъ пророка, которые называютъ себя эмирами и шерифами и въ доказательство своего священнаго происхожденія носятъ зеленыя чалмы, встрѣчаются сотни тысячъ на Востокѣ. Родъ Гайдеръ-Али пользовался большимъ уваженіемъ въ Каларскомъ округѣ, лежащемъ между Беднуромъ, который былъ названъ впослѣдствіи Гайдеръ-нагаромъ, и Кальбергахомъ. Гайдеръ-Али, родился въ 1131 году гиджры (1719 по Р. X.). Своенравіе свое онъ обнаружилъ такъ рано, что не могъ научиться ни читать, ни писать; но это невѣжество онъ частію вознаграждалъ примѣчательною силою памяти. Раджа Мейсурскій передъ смертію отца Гайдеръ-Аліева, который находился въ его службѣ, обѣщалъ ему имѣть попеченіе о сынѣ; но не сдержалъ слова, и Гайдеръ вступилъ сначала въ службу Французской компаніи въ Пондишери, гдѣ научился Европейской тактикѣ, а потомъ въ службу Мейсурскаго раджи. Въ 1734 году скончался султанъ Чамъ-Раджа, и съ нимъ прекратилась прямая линія Мейсурскихъ государей. Вельможи избрали ему преемникомъ Чикъ-Кишена, ребенка, едва вышедшаго изъ пеленокъ. Далавай (первый министръ) предпринялъ осаду крѣпкаго города Део-Нели-Голи. Въ армію этого далавая вступилъ двадцатилѣтній Гайдеръ. Когда крѣпостъ была взята, Гайдеру ввѣрили начальство надъ 50 всадниками и 200 пѣшими солдатами съ позволеніемъ увеличивать свой отрядъ рекрутами. Около 1740 года Гайдеръ женился на дочери правителя того мѣста, гдѣ стоялъ его отрядъ; она родила ему (1749) сына, знаменитаго впослѣдствіи подъ именемъ Типпу-Саиба-Султана. Когда далавай, по какой-то причинѣ, лишилъ Гайдера всѣхъ должностей, онъ съ приверженцами своими удалился къ набабу Аркатскому, который набиралъ тогда войско противъ Маграттовъ; но скоро примирился съ далаваемъ Мейсурскимъ, и снова явился при дворѣ раджи. Въ 1743 году Гайдеръ сдѣлался начальникомъ маленькаго корпуса и подалъ въ 1746 покровителю своему мысль овладѣтъ Бенгелуромъ, котораго бѣдный владѣлець жилъ впрочемъ въ совершенномъ ладу съ раджею. Захваченный врасплохъ, онъ былъ очень радъ, что могъ сохранить свое маленькое государство, заплативъ четыре лака рупій (около 1,000,000 рублей) и обѣщавъ заплатить черезъ нѣкоторое время вдвое больше. При пріемѣ условной суммы, Индѣйскій владѣлецъ сдѣлалъ втайнѣ разныя распоряженія къ сопротивленію, и вмѣсто уплаты дани, заключилъ агента мусульманскаго побѣдителя въ оковы. Гайдеръ съ 12,000 корпусомъ поспѣшно отправился въ Бенгелуръ и 17-го Февраля 1747 поразилъ набаба и взялъ его въ плѣнъ со всѣмъ семействомъ. Столица Бенгелура и все владѣніе попали во власть побѣдителя, который тотчасъ основался тамъ какъ государь, признавая себя однако жъ подчиненнымъ раджи, который только по имени остался его верховнымъ владыкой. Подъ предлогомъ заботливости о безопасности этого владѣнія, Гайдеръ умножилъ свое войско и сталъ мало по малу пріучать его къ воинскимъ маневрамъ; но принужденъ былъ скоро пріостановить исполненіе своихъ честолюбивыхъ замысловъ. Его помощь сдѣлалась необходимою набабу Карнатикскому Мухаммедъ-Али-Хану; потому что его соперникъ, Ченда-Саибъ, подкрѣпляемый небольшимъ Французскимъ корпусомъ, держалъ его въ крѣпкой осадѣ въ городѣ Тричинапаки (1751). Гайдеръ быстро приблизился съ своимъ войскомъ къ этому городу, освободилъ набаба и оказалъ столько храбрости и благоразумія, что набабъ написалъ объ немъ далаваю самое лестное письмо, не предвидя, что спасителъ его покоритъ потомъ весь Карнатикъ и все государство Мейсурское. Обязательства, которыя далъ набабъ Мейсурцамъ, не были имъ исполнены, и далавай, разорвавъ союзъ, выслалъ противъ неблагодарнаго большое войско. Набабъ вступилъ въ союзъ съ Англичанами и, 17 августа 1754 года, произошла, близъ Тричинапаки, жестокая битва между Англичанами, подъ предводительствомъ генерала Лоренса (Lawrence), и Французами, союзниками Мейсурцевъ, подъ начальствомъ Мессена. Гайдеръ также былъ въ дѣлѣ и, замѣтивъ во время сраженія, что Англичане оставили свой обозъ безъ достаточнаго охраненія, посредствомъ искуснаго маневра овладѣлъ имъ. Добыча состояла изъ военныхъ снарядовъ и оружія, и много послужила ему при послѣдующихъ его военныхъ дѣйствіяхъ. Сраженіе кончилось почти ничѣмъ; Французы и Англичане заключили между собою перемиріе. Далавай воспользовался имъ и призвалъ Гайдера на помощь Мейсуру, которому въ 1756 году снова стали угрожать Магратты. Гайдеръ не имѣлъ успѣха въ этомъ дѣлѣ и былъ разбитъ Маграттами. Желая вознаградить себя за неудачу, онъ принялъ, съ позволенія своего правительства, сторону непокорнаго брата Аркатскаго набаба и проникнулъ въ концѣ 1757 года въ Мадуре, но принужденъ былъ возвратиться въ Диндиголь для соединенія съ Французскимъ корпусомъ. Новое вторженіе Маграттовъ заставило его между тѣмъ спѣшить со всею возможностью въ Серингапатнамъ. Когда онъ туда прибылъ, Маграттовъ уже не было: они удалились, взявши значительную сумму, которую раджа согласился имъ заплатить за свое спокойствіе. Это перемиріе доставило Гайдеру возможность посѣтить свое Бенгелурское владѣніе, гдѣ присутствіе его было необходимо, и краткое время отдыха своего отъ военныхъ дѣлъ честолюбецъ употребилъ на размышленiе, какимъ образомъ ему вѣрнѣе можно привести въ дѣйствіе свои обширные замыслы. Владѣніе его лежало близко отъ богатой и плодоносной области Балапуръ, которой владѣлецъ славился несмѣтными сокровищами. Гайдеръ уговаривалъ далавая рѣшиться на это легкое завоеваніе, которое, какъ онъ увѣрялъ, послужитъ къ поправленію финансовъ, истощенныхъ войнами и данью Маграттамъ. Далавай согласился на разбой. Мейсурское войско вступило въ Балапуръ. Бѣдный раджа защищался слабо и скоро принужденъ былъ бѣжать, оставивъ побѣдителю въ добычу триста лошадей, тысячу ружей, три пушки и много денегъ и драгоцѣнностей. Гайдеръ послалъ въ подарокъ своему двору только три пушки, пятнаднать лошадей, нѣсколько рѣдкихъ бездѣлокъ и немного денегъ; изъ остальной добычи роздалъ онъ жалованье солдатамъ, которые давно уже ничего не получали, а все прочее оставилъ себѣ. Эти деньги помогли ему умножить войско, въ которомъ, какъ онъ увѣрялъ свой дворъ, была крайняя необходимость для сохраненія безопасности отъ Магратовъ. Они дѣйствительно появились снова въ началѣ 1759 года. Далавай постигъ тогда, но уже поздно, честолюбивые замыслы своего любимца, и сообщилъ раджѣ свои опасенія; оба они положили захватить Гайдера, и въ самыхъ благосклонныхъ выраженіяхъ пригласили его пріѣхать въ Серингапатнамъ. Но Гайдеръ былъ не такъ простъ: онъ содержалъ при дворѣ раджи лазутчика, который увѣдомилъ его объ измѣнѣ. Несмотря на это, Гайдеръ отправился по приглашенію, но принялъ всѣ предосторожности; прибывъ въ Серингапатнамъ, онъ сталъ лагеремъ въ саду матери раджи; и черезъ нѣсколько времени явился на аудіенцію къ далаваю, первому министру, который все было приготовилъ къ умерщвленію его. Жизнь Гайдера висѣла на волоскѣ, но воинственный видъ его самого и храбрыхъ его воиновъ такъ озадачили робкихъ Гиндусовъ, что исполненіе злодѣйскаго намѣренія поневолѣ отложено было до другаго дня. Однако жъ Гайдеръ не рѣшился уже въ другой разъ итти на встрѣчу погибели. Вторичная аудіенція отложена была имъ подъ разными предлогами. По прошествіи нѣкотораго времени случилось то, чего никто ни ожидалъ: дворецъ Индѣйскаго министра былъ въ одинъ день внезапно занятъ солдатами Гайдера, и далавай взятъ въ плѣнъ со всѣмъ семействомъ. Этотъ дерзкій поступокъ распространилъ ужасъ во дворцѣ. Съ видомъ совершенной покорности, страшный мусульманинъ явился къ своему государю, и все сдѣлалось по желанію бунтовщика, даже безъ всякой просьбы. Мѣсто далавая, несмотря на разность религіи, было ему отдано съ титуломъ «богатыря», бегадуръ (см. это), и съ того времени Гайдеръ сталъ именоваться Фатихь-Гайдеръ-Бегадуръ, что значитъ — Побѣдитель-Левъ-Богатырь. Что касается до раджи, то онъ былъ очень радъ, что получилъ отъ своего новаго министра мусульманина записъ, которою раджа и потомки его утверждались въ верховномъ владычествѣ надъ Мейсуромъ. Это важное въ Мейсурской исторіи событіе произошло въ 1759. Первымъ дѣломъ Гайдера, по занятіи своей должности, было отправить опальнаго министра съ двумя сыновьями его въ крѣпость города Мейсура. Отставной далавай жилъ тамъ тринадцать лѣтъ и получалъ огромный пенсіонъ, который съ точностью уплачивали ему. Гайдеръ хотя и зналъ, что составляются противъ него сильныя партіи, однакожъ мало обращалъ на нихъ вниманія, и не побоялся послать на помощь къ генералу Лалли, осажденному въ Пондишери, лучшую часть своего войска, двѣ тысячи всадниковъ, три тысячи пѣшихъ и порядочный паркъ артиллеріи. Около іюля мѣсяца 1760 года, Магратты снова появились въ предѣлахъ Мейсурскихъ. Гайдеръ подумалъ, что они, по своему обыкновенію, пришли требоватъ дани, въ которой миролюбивый раджа нѣсколько лѣть уже имъ не отказывалъ, но вышло напротивъ: самъ раджа, желая освободиться отъ тягостной опеки Гайдера, призвалъ Маграттовъ себѣ на помощь. Стремительное отступленіе подъ пушечными выстрѣлами изъ города спасло Гайдера и его солдатъ отъ мщенія раздраженнаго государя. Гайдеръ оставилъ въ добычу непріятелямъ всю свою казну и даже семейство, въ которомъ находился и юный Типпу, тогда десяти лѣтъ отъ роду: но, заботами вѣрнаго брамина Конде-Рао, семейство Гайдерово было спасено. Лишь-только прибылъ Гайдеръ въ свою крѣпостъ Бенгелуръ, верстахъ въ сорока отъ столицы Мейсурской, онъ поспѣшилъ воротитъ корпусъ, который посланъ былъ на помощь Французскому губернатору, осажденному Англичанами въ Пондишери. Кромѣ того онъ разослалъ повелѣнія къ комендантамъ всѣхъ крѣпостей, находившихся у него въ зависимости, приходить на помощь съ такимъ количествомъ войска, какое могутъ они собратъ. Распоряженiя Гайдеровы имѣли желанный успѣхъ: войска начали стекаться со всѣхъ сторонъ и были очень достаточны для пораженія силъ Майсурскаго раджи. Браминъ, сперва столь преданный Гайдеру, шелъ теперь противъ него, предводительствуя арміею, состоявшею изъ семи тысячь конницы, шести тысячь пѣхоты и двадцати осьми пушекъ, и сильно тѣснилъ его. Между-тѣмъ вспомогательное войско, посланное въ Пондишери, возвращалось стремительно назадъ. За нимъ скоро послѣдовали 300 Французовъ, подъ командою Аллена (Allen), вышедшаго изъ Пондишери незадолго до взятія этого города. Эти Французы много помогли Гайдеру привести въ дисциплину войска его и научили какъ маневрировать артиллеріей. Между тѣмъ Гайдеръ, преувеличивая число своихъ союзниковъ, успѣлъ склонить на свою сторону нерѣшительныхъ подданныхъ. Наконецъ, посредствомъ одной хитрости, внушилъ онъ паническій страхъ полководцу брамину, который, вообразивъ, что государь его оставилъ и что войско измѣняетъ, поспѣшилъ искать спасенія въ бѣгствѣ. Войско, лишенное начальства, разбѣжалось въ разныя стороны, или вступило въ службу Гайдера, который медленно и осторожно шелъ на Серингапатнамъ. Несогласія Маграттовъ и нѣсколько лаковъ рупій заставили ихъ удалиться въ свои предѣлы, и городскія ворота отворены были Гайдеру безъ малѣйшаго сопротивленія со стороны жителей. Гайдерь явился съ насмѣшливою покорностью къ государю, котораго совершенно лишалъ власти, оставляя ему только одно титло (іюня 1761). Конде-Рао былъ отданъ ему въ полное распоряженіе, и Гайдеръ заперъ его въ желѣзную клѣтку, по приговору совѣта браминовъ. Клѣтку съ трупомъ несчастнаго брамина выставили черезъ нѣсколько времени на показъ всему народу на Бенгелурскомъ рынкѣ.
Раджа, сидя какъ подъ стражею въ своемъ дворцѣ, подписывалъ только грамматы и чеканилъ монету подъ своимъ именемъ. Тотчасъ послѣ вторичнаго вступленія въ должность, Гайдеръ потребовалъ точнаго отчета въ финансахъ, и приказалъ передать въ свои руки всѣ наличныя деньги, драгоцѣнные каменья и всѣ государственныя сокровища. Получивъ все это, онъ разослалъ богатые подарки къ разнымъ значительнымъ особамъ при дворѣ Великаго Монгола и низама Деканскаго. Теперь онъ былъ верховный вдадыка надъ государствами Мейсурскимъ и Сераскимъ, которое зависѣло прежде отъ Маграттовъ, принялъ званіе гефть-гезари (семитысяцкаго) и пышные титулы намѣстника императорскаго, набаба, и бегадуръ-хана. Съ тѣхъ поръ Гайдеръ не переставалъ увеличивать свои владѣнія насчетъ сосѣдей: такъ въ 1762 году, принудилъ онъ одного изъ нихъ уступить половину области, для прикрытія будто бы восточныхъ границъ Мейсурскихъ, и завладѣлъ крѣпостью Усуръ, на юго-востокъ отъ Бенгелура. Въ это время открылась вражда между молодымъ раджею Беднурскимъ и вдовою его предшественника; раджа призвалъ къ себѣ на помощь Гайдера; тотъ явился у воротъ Беднура и въ первыхъ дняхъ марта 1763 года взялъ его приступомъ; но вмѣсто того, чтобы отдать городъ и всю Беднурскую область законному государю, онъ присоединилъ Беднуръ къ Мейсурскияъ владѣніямъ, а раджу и его соперницу заключилъ въ тюрму. Справедливое негодованіе Беднурцевъ произвело многіе заговоры; но всѣ они окончились погибелью своихъ участниковъ. Много важнѣйшихъ особъ окончило жизнь среди жесточайшихъ мученій, а конфискація имѣній заговорщнковъ распространила владѣнія Гайдеровы до окрестностей Гоа, и значительно увеличила его доходы. Съ давняго времени плодоносная область Беднурская была совершенно запущена: новый владѣлецъ ея усилилъ земледѣліе и, перемѣнивъ названіе столицы на Гайдерь-Абадъ или Гайдеръ-нагаръ (городъ Гайдеровъ), перевезъ туда свое семейство и всю казну. Онъ учредилъ тамъ монетный дворъ, гдѣ чеканили монету уже подъ его именемъ, и приказалъ выстроить арсеналъ, обсерваторію и дворецъ, которые не были однако жъ никогда окончены. Наконецъ объявилъ онъ намѣреніе сдѣлать Гайдеръ-нагаръ единственною столицею всѣхъ Мейсурскихъ владѣній, но, увидѣвъ, что этотъ городъ не былъ вовсе военною позиціей, скоро оставилъ свой проектъ. Около того же времени принялъ онъ титулъ раджи Канары и Курги, маленькой области, лежащей на южной оконечности Канары. Крѣпость Гайдеръ-нагарская заключала въ себѣ, какъ говорили, золотой рудникъ: это выраженіе, конечно, было фигурическое, однако жъ побѣдитель дѣйствительно нашелъ тамъ зарытыя несмѣтныя сокровища, въ наличныхъ деньгахъ, золотыхъ слиткахъ и драгоцѣнныхъ каменьяхъ: по разсказамъ Французовъ, участвовавшихъ въ этой экспедиціи, жемчугъ и дорогія каменья мѣримы были четвериками, а изъ золота и другихъ драгоцѣнностей насыпали двѣ груды выше человѣка сидящаго на лошади. Общій итогъ добычи, награбленной у жителей, простирался, какъ говорятъ, до 3,000,000 рупій, которыя много способствовали къ дальнѣйшимъ успѣхамъ побѣдителя. Войско его получило въ награду шестимѣсячное жалованье. Богатство Гайдерово возбудило въ Маграттахъ желаніе ограбить счастливаго мусульманина. Они выдумали, будто Беднурскіе вельможи призываютъ ихъ для освобожденія страны отъ похитителя, и явились въ предѣлахъ Гайдеровыхъ владѣній въ числѣ шестидесяти тысячъ конницы и пятьнадцати тысячъ пѣхоты. Слишкомъ слабый для сопротивленія въ открытомъ полѣ, Гайдеръ началъ утомлять ихъ переходами съ одного мѣста въ другое, и наконецъ заключился въ крѣпкомъ лагерѣ. Дождливое время года охладило нѣсколько неукротимость непріятелей, и Гайдеръ заставилъ ихъ удалиться восвояси, около конца февраля 1765, заплативъ сорокъ лаковъ рупій (около десяти милліоновъ рублей) ихъ начальнику и двадцать лаковъ его офицерамъ. Поставивъ сына своего Типпу-Саиба правителемъ (диваномъ) Беднурскимъ, а зятя намѣстникомъ Серингапатнамскимъ, и принявъ разныя другія мѣры, онъ повелъ войско свое на Малабарскій берегъ, противъ котораго предпринималъ уже однажды походъ въ 1757 году, посредствомъ одного изъ своихъ генераловъ. Одинъ союзникъ раджи Кургскаго хотѣлъ воспротивиться грозѣ, но послѣ трехъ мѣсяцевъ и осьми дней осады сдалъ городъ, и самъ бѣжалъ къ саморину Каликутскому, котораго гибели онъ сдѣлался невольною причиною. Каликутский владѣлецъ содержалъ, изъ благочестія, въ своемъ дворцѣ тысячу двѣсти браминовъ, и они не спасли его. Гайдеръ подступилъ къ Каликуту и несчастный саморинъ, который не смѣлъ ѣсть прежде, нежели святые пансіонеры его будутъ сыты, и считалъ оскверненіемъ для себя одно присутствіе послѣдователя Магомета, твердо стоялъ на томъ, что не можетъ дать аудіенціи парламентеру Гайдера. Цѣлые два дня войско побѣдителя стояло въ бездѣйствіи; на третій день, чуть свѣтъ, оно увидѣло густой дымъ, поднявшійся надъ дворцомъ, и Гайдеръ поспѣшилъ самъ лично на мѣсто пожара; однако жъ всякая помощь была уже безполезна: зданіе, выстроенное изъ дерева, въ нѣсколько мгновеній поглощено было пламенемъ. Саморинъ обрекъ самого себя на смерть, и погибъ со всѣми своими женами и тремя браминами, которые были болѣе преданы ему, чѣмъ прочіе ихъ товарищи. Послѣ этого происшествія, побѣдитель отправился покорить остальную частъ Малабарскаго берега, оставивъ въ Каликутѣ гарнизонъ. Въ этомъ походѣ ему оказали большую помощь Мапалеты, собственно Мапали, что значитъ по-Малабарски — дѣти своей матери: это были Маскатскіе Арабы, поселившіеся на южной части Индіи для торговыхъ спекуляцій и ненавидимые Индѣйцами за свое вѣроисповѣданіе и высокомѣрный характеръ. Однако жъ Гайдеръ никогда не былъ спокойнымъ обладателемъ этихъ завоеваній, и удовольствовался даже, впослѣдствiи времени, годичною данью, которую раджа Кургскій обязался платить ему. При всемъ томъ онъ счелъ себя въ правѣ назваться «Царемъ двѣнадцати тысячъ острововъ», то есть, Острововъ Мальдивскихъ, которые долгое время зависѣли отъ государей Малабарскихъ. Между тѣмъ несчастный раджа Мейсурскій окончилъ печальную жизнь, въ апрѣлѣ 1766 года, въ своемъ Серингапатнамскомъ дворцѣ, гдѣ онъ находился около семи лѣтъ въ заключенiи какъ государственный преступникъ. Гайдеръ, изѣ Малабара, приказалъ, чтобъ его похоронили со всѣми обрядами Индѣйской религіи, и чтобъ старшій сынъ его вступилъ на тронъ предковъ съ приличною пышностью. Однако жъ онъ лишилъ новаго раджу годоваго доходу 300,000 пагодовъ, которые получалъ отецъ, а у женъ покойника обобралъ всѣ драгоцѣнности. Черезъ пятъ лѣтъ послѣ этого, раджа умеръ, и младшій братъ его, съ дозволенія мусульманскаго правителя, наслѣдовалъ эту тѣнь владычества. Эти пустыя формальности не отвлекали Гайдера отъ заботъ болѣе важныхъ. Вспомоществуемые Англичанами, низамъ Деканскій н Магратты соединились противъ него; но значительныя суммы, заплаченныя Маграттамъ и искусныя негоціаціи съ низамомъ, разрушили этотъ союзъ и, сверхь того еще, склонили низама на сторону Гайдера, котораго могущество начинало ужасать Англичанъ болѣе и болѣе. Въ самомъ дѣлѣ въ то время, именно въ 1767 году, онъ обладалъ, кромѣ государства Мейсурскаго, областью Бенгелурскою, Карнатикомъ, Травенкуромъ, городомъ Сера, страною Балапуръ, маленькимъ королевствомъ Биснагарскимъ, столь цвѣтущимъ при прибытіи Португальцевъ въ Индію, Канарой, государствомъ и берегомъ Малабарскими, и зависящими отъ нихъ островами Мальдивскими. Всѣ эти страны защищаемы были многими крѣпостями и изобиловали рисомъ. Войско его могло простираться до 200,000 человѣкъ, изъ которыхъ было 25,000 конныхъ. До 750 Европейцевъ находилось въ его службѣ. Они формировали ему драгуновъ и гусаровъ. Артиллерія его была гораздо многочисленнѣе и лучше устроена, нежели низама, его союзника; тридцатью чугунными пушками завѣдывади Французскіе артиллеристы. Что касается до Англичанъ, то дѣйствія Клайва (Clіvе) и его предшественниковъ доставили уже имъ было огромныя владѣнія и значительный вѣсъ въ дѣлахъ Индіи. Военныя силы ихъ въ этой странѣ превышали въ то время 90,000 человѣкъ; однако жъ, когда генералу Смиту (Smith), поручено было вмѣстѣ съ Маграттами итти на двухъ соединенныхъ Индѣйскихъ государей, онъ разослалъ по крѣпостямъ необходимые гарнизоны, и имѣлъ въ командѣ только пять тысячъ Европейцевъ, двѣ тысячи пятьсотъ наемныхъ солдатъ и полторы тысячи конницы, которая, при дурныхъ лошадяхъ, была неспособна къ состязанію съ Мейсурской кавалеріей. Зато пѣхота его была въ превосходной дисциплинѣ и привычна ко всѣмъ маневрамъ. Война открылась; 25 августа 1767, одинъ изъ Гайдеровыхъ офицеровъ захватилъ, ко всеобщему удивленію, всѣхъ Англiйскихъ лошадей и вырубилъ треть всей ихъ кавалеріи. Войско низама направило путь свой на Аркатъ, а войско союзника его на Бенгелуръ, и такимъ образомъ оба они проникли съ двухъ сторонъ въ Карнатикъ, между тѣмъ какъ молодой Типпу распространялъ ужасъ н опустошеніе до самыхъ стѣнъ Мадраса. Начальство этого города велѣло генералу Смиту выступить на встрѣчу непріятелю; войска сошлись 2 сентября, при Чапганѣ. Послѣ довольно жаркаго сраженія, Гайдеръ принужденъ былъ отступить, но Англичане, не имѣя достаточныхъ средствъ, не могли далѣе тревожить непріятеля. Черезъ три недѣли враги сошлись опять въ долинахъ Эрурскихъ, неподалеку отъ крѣпости Транкомали. Весь этотъ день прошелъ въ маневрахъ; Гайдеръ хотѣлъ завлечь генерала Смита въ болото, но, при первыхъ лучахъ слѣдующаго дня, Англичане устремилисъ на Индѣйцевъ съ такою быстротою, что не дали имъ времени опомниться. У слона низамова подководца оторвало ядромъ ногу, и войско приведено было этимъ въ совершенное замѣшательство. Самъ низамъ убѣжалъ верстъ за двадцать отъ поля сраженія, оставивъ свои тридцать семь мѣдныхъ пушекъ, отлитыхъ во Франціи; тотчасъ разорвалъ союзъ съ Гайдеромъ, и заключилъ миръ съ Англичанами. Гайдеръ однако жъ выстроился на другой день, на самомъ разсвѣтѣ, въ боевомъ порядкѣ и возбудилъ въ Англичанахъ невольное удивленіе къ своему присутствію духа. Они не осмѣлились напасть на него, и даже не тревожили его отступленія. Вслѣдъ за этимъ генералъ Смитъ, съ полученнымъ изъ Бенгала подкрѣпленіемъ, пошелъ за нимъ въ Мейсуръ, покоряя всѣ крѣпости на пути своемъ. Но мусульманскій государь привелъ въ замѣшательство своего непріятеля, перенесши вдругъ войну въ Карнатикъ. Англичане, справедливо встревоженные, оставили всѣ свои завоеванія и забыли въ крѣпостяхъ гарнизоны; въ одномъ Бенгелурѣ, они потеряли генерала, 46 офицеровъ и болѣе 6,000 наемныхъ солдатъ со всѣмъ обозомъ этого корпуса. Здѣсъ-то отличился впервые юный Типпу. Нѣсколько времени спустя, въ ноябрѣ 1768 года, отецъ его, притворяясь будто бы идетъ сразиться съ генераломъ Вудомъ, вдругъ пропалъ изъ виду непріятеля и очутился подъ Бенгелуромъ, который снова впалъ было во власть Англичанъ; взялъ этотъ городъ приступомъ, умертвилъ двѣ или три тысячи жителей за то, что они не защищались, захватилъ двѣ осьмнадцати-фунтовыя пушки, разграбилъ рынокъ и багажъ Англійской арміи, и захватилъ въ добычу еще двѣ тысячи быковъ. Это происшествіе, и прибытіе изъ Европы коммисара Остъ-индской Компаніи съ разными предписаніями, заставили Мадрасскій Совѣтъ начать съ мусульманскимъ государемъ переговоры о мирѣ. Тотъ отвѣчаль совѣту: «Я выслушаю предложенія Англичанъ подъ стѣнами Мадраса». Англичане начали помышлять о своей защиѣ; всѣ отдѣльныя арміи ихъ получили приказаніе приблизиться, какъ можно скорѣе, къ городу. Гайдеръ между тѣмъ продолжалъ непріятельскія дѣйствія, взялъ Пондишери, Гуделуръ, и подошелъ на семь миль къ Мадрасу. Англійская армія хотѣла преградить ему переходъ черезъ рѣку Святаго Ѳомы, но Гайдеръ внезапно исчезъ въ другой разъ изъ виду, и явился у воротъ Мадраса, со стороны Палевката. Тогда послалъ онъ парламентера спросить, что за условія хотятъ ему предлагать. Посланникъ принятъ былъ весьма благосклонно; въ самый день его пребытія переговоры начались; и наконецъ въ апрѣлѣ 1769 года заключены два трактата, одинъ между Гайдеромъ и Совѣтомъ Мадрасскимъ, а другой между Гайдеромъ и Деканскимъ низамомъ, Мухаммедъ-Али. Въ этой сдѣлкѣ собственно пострадалъ одинъ только низамъ, котораго, новые его пріятели, Англичане, отдали въ жертву Гайдеру и такимъ образомъ сами искусно увернулись отъ уступокъ. Трактатъ съ низамомъ, которому Гайдеръ предписалъ такія условія, какія самъ хотѣлъ, былъ до того постыденъ для Деканскаго государя и для его покровителей, что Англійское правительство даже его не обнародовало.
Втеченіи цѣлаго года занимался Гайдерь устройствомъ администраціи въ новопріобрѣтенныхъ областяхъ, какъ вдругъ неутомимые Магратты оторвали его отъ мирныхъ занятій. Хорошо устроенная армія, подкрѣпляемая артиллеріею, подъ управленіемъ Французовъ, успѣла дать отпоръ тучѣ грабителей, которые возвратились, въ слѣдующемъ году, гораздо въ бóльшемъ числѣ и уже подъ предводительствомъ самого молодаго пишвы. Послѣ разныхъ маршей и контръ-маршей, веденныхъ съ большимъ искуствомъ, Гайдеръ проигралъ большое сраженіе, 9 марта 1771 года. Это пораженіе, которое должно быть приписано нетрезвому состоянію, въ какомъ находился Гайдеръ во время дѣла, повлекло за собою потерю всего войска, всей артилерiи, обоза; самъ Гайдеръ былъ раненъ и подвергся величайшимъ опасностямъ. Удалившись въ Серигапатнамъ, онъ скоро сформировалъ новую армію, гораздо лучше прежней, и даже выкупилъ у Маграттовъ большую часть своего оружія и багажа. Несогласія, ловко посѣянныя между побѣдительными вождями, періодическіе дожди, и огромныя деньги, разсыпанныя между Маграттовъ, освободили Гайдера отъ ихъ опаснаго присутствія. Они оставили, однако жъ, нѣсколько войска для охраненія областей, отданныхъ имъ въ залогъ недоплаченной суммы и для вѣрнѣйшаго выполненія трактата, заключеннаго въ іюнѣ 1772 года. Около этого самаго времени, Гайдеръ, весьма недовольный поступками обоихъ союзниковъ своихъ, низама и Англичанъ, но всего болѣе желал развязаться сь Магратскими гарнизонами, рѣшился возобновить свои сношенія съ Французами. Французскіе офицеры получили, есди не открытое повелѣніе, по крайней мѣрѣ, позволеніе вступать въ его службу для образованiя артиллеріи на Европейскую ногу, и ихъ правительство вскорѣ начало доставлятъ ему въ изобиліи всякаго рода амуницію и оружіе. Но прежде объявленія войны, Гайдеру хотѣлось извѣдать силъ своихъ съ непріятелями менѣе опасными, нежели Магратты и Англичане. Владѣльцы Малабарскго берега призывали его къ себѣ, въ 1773 году, для приведенія въ порядокъ домашнихъ дѣлъ своихъ: тотъ изъ двухъ, чью сторону, принялъ Гайдеръ, скоро превозмогъ своего соперника и уступилъ покровителю вторую половину области: первою половиною Гайдеръ владѣлъ еще съ 1761 года. Къ этому еще присоединилъ онъ обязательство платить ежегодно по 24,000 рублей; сумма эта была довольно значительна для владѣльца области гористой и безплодной. Потомъ Мейсурская армія покорила государство Каликутское, гдѣ утвердился Новый саморинъ; наконецъ захватила почти всѣ маленькія владѣнія Малабарскаго берета, и принудила раджу Кочинскаго платить дань. Во время этого похода открылись у Маграттовъ кровавыя домашнія раздоры, и Гайдеръ не упустилъ случая воспользоваться ими для возвращенія себѣ областей, которыя онъ принужденъ былъ уступить имь. Дѣйствительно, онъ изгналъ Маграттовъ въ концѣ 1774 года. Въ 1775 году юный титулярный государь Мейсурскій, Чамъ Раджа, скончался, не оставивъ послѣ себя близкихъ родственниковъ. Гайдеръ, которому безопаснѣе было обладать Мейсуромъ отъ имени Индуской фамиліи, приказалъ привести во дворецъ восемь или десять мальчиковъ, происходившихъ оть царской крови, и роздалъ имъ нѣсколько плодовъ, которые они и съѣли. Одинъ только изъ этихъ мальчиковъ, ребенокъ четырехъ лѣтъ, отдалъ отцу своему плодъ и взялъ себѣ саблю изъ числа всѣхъ вещей, предоставленныхъ имъ на выборъ. Храбрый мальчикъ избранъ былъ въ Мейсурскіе государи. Сейчасъ послѣ этой сентиментальной церемоніи, Гайдеръ поспѣшилъ къ своему войску, стоявшему въ новопокоренныхъ провинціяхъ. Предѣлы статьи не позволяютъ здѣсь расказывать, какими хитростями, какими ловкими коварствами; онъ умѣлъ поссорить низама Деканскаго съ пишвою Маграттовъ, остановить дѣятельность Маграттовъ и разрушить союзъ, который былъ бы неизбѣжною причиною его паденія. Въ концѣ 1778 или въ началѣ 1779 года онъ сдѣлалъ новое вторженіе во владѣнія набаба Кудапскаго, взялъ его въ плѣнъ и отослалъ плѣнника и его семейство въ Серингапатнамъ. Избавившись самымъ чудеснымъ случаемъ отъ кинжаловъ сорока своихъ военныхъ чиновниковъ, когда уже нѣкоторые изъ нихъ вошли было въ его палатку, онъ скоро сдѣлался вдадѣльцемъ страны Балагатъ-Гайдери. Набабъ Безалетъ-Дженгь рѣшился, въ 1779 году, уступить Англичанамъ свой Гонтурскій серкаръ для прiобрѣтенія себѣ покровительства. Гайдеру не понравилось это распоряженіе, и онъ, съ обычною себѣ быстротою, овладѣлъ всею страною, кромѣ гористой части, и собралъ съ жителей значительную контрибуцiю. Около этого времени Французъ Лалле (Lallée), котораго не должно смѣшиватъ съ Лалли (Lally), и нѣсколько другихъ искателей приключеній, съ цѣлымъ баталіономъ Европейцевъ отставленные, по стараніямъ Англичанъ, отъ службы Безалетъ-Джега, перешли къ Гайдеру, который принялъ ихъ съ величайшею радостью. Это привлекло къ нему множество другихъ дезертеровъ, и плѣнныхъ, убѣжавшихъ изъ Пондишери, по занятіи этого города Англичанами въ 1778 году. Получивъ такихь союзниковъ, и подстрекаемый ими, онъ задумалъ изгнать Англичанъ изъ Индіи: начались переговоры и договоры разнаго рода съ набабомъ Деканскимъ Мухаммедъ-Али-ханомь, съ Маграттами, съ раджами Берарскимъ и Оудскимъ, противъ общихъ непріятелей, Англичанъ. Мадрасское правительство, встревоженное такою страшною лигою, поспѣшило послать, въ концѣ 1779 года, въ Серингапатнамъ переговорщиковъ, которые однако жъ не были допущены въ городъ. Ихъ оставили далеко за городомъ. Гайдеръ сталъ упрекать ихъ въ нарушеніи многихъ статей договора, заключеннаго въ 1769 году, и отослалъ безъ отвѣта. Въ іюлѣ 1780 года, Мейсурская армія разлилась потокомъ по долинамъ Карнатика; она состояла изъ 30,000 всадниковъ, 40,000 пѣшихъ, многочисленной артиллеріи и корпуса Французовъ, подъ командою Лаллè и другихъ его соотечественниковъ. Гайдеръ самъ предводительствовалъ войскомъ; сынъ его Типпу-Саибъ командовалъ лѣвымъ крыломъ, назначеннымъ для покоренія сѣверныхъ серкаровъ; опытвые предводители должны были вести правое крыло въ Мадуре и въ южныя области полуострова. Читоръ былъ первымъ мѣстомъ, которымъ овладѣлъ главный корпусъ арміи; тамъ нашли драгоцѣнное собраніе Арабскихъ и Персидскихъ рукописей, составленное съ большими издержками Инваръ-Эддинъ-Ханомъ, и перевезли въ Серингапатнамъ, откуда ему суждено было отправиться потомъ въ Лондонъ. Взятіе Читора и многихъ другихъ крѣпостей не замедлило шествія побѣдоносной арміи; 18 іюля 1780 года, передовые отряды ея разграбили сосѣднія Мадрасу деревни; устрашенные жители начали просить себѣ убѣжища въ крѣпости. Скоро Гайдеръ, принужденъ былъ оставить всю богатую добычу, чтобы воспротивиться соединенію корпуса генерала Гектора Монро (Munro) съ отрядомъ полковника Бели ( Bayley), который задержанъ былъ разлитіемъ рѣкъ. Движенія мусульманскаго государя произведены были такъ тихо и скрытно, что аванпосты его встрѣтили подковника Бели, когда тотъ вовсе не ожидалъ его. Это не помѣшало однако жъ полковнику дать Гайдеру сильный отпоръ и истребить значительную часть его арміи. Англичане находились въ столь выгодной позиціи, что Лаллè, начальникъ Французскаго отряда, нѣсколько разъ упрашивалъ Гайдера отступить. Но тотъ зналъ очень хорошо, черезъ своихъ шпіоновъ, критическое положеніе Англичанъ, и принялъ всѣ мѣры къ совершенному ея истребленію. Утромъ Англичане, выступили впередъ и вошли въ дефилеи, которыя Гайдеръ уставилъ прикрытыми пушками; двадцать пять тысячъ всадниковъ, тридцать полковъ регулярныхъ наемныхъ солдатъ, и довольно значительный отрядъ Европейцевъ, устремилисъ въ аттаку. Англичане имѣли только десять пушекъ. Долгое время оборонялись они съ храбростью, и можетъ бытъ побѣда осталась бы за ними, если бъ не лопнули ихъ пороховые ящики и не надѣлали большой суматохи въ самой серединѣ ихъ арміи. Гайдеръ, который начиналъ ужè думать о ретирадѣ, бросился тогда съ яростью, былъ принятъ штыками, потому что у Англичанъ не было уже ни патроновъ ни пуль, и сражался съ отчаяннымъ упорствомъ. Наконецъ храбростъ должна была уступить многолюдству: самъ начальникъ Англійскаго отряда приказалъ своимъ положить оружіе; но этоть поступокъ, который предписывалъ побѣдителямъ кротость и милосердіе, былъ для солдатъ Гайдеровыхъ знакомъ къ неслыханнымъ жестокостямъ. Англичане обязаны своимъ спасеніемъ одному только предстательству французовъ. Побѣдитель, послѣ нѣсколькихъ дней отдыха, снова устремился на Аркатъ. Осада этого города, защищаемаго Англійскими офицерами, ведена была съ искуствомъ и ловкостью. Французскіе пижонеры распоряжали осадною артиллеріею: городъ и крѣпость сдались одинъ за другимъ на капитуляцію въ концѣ октября, и въ началѣ ноября весь Карнатикъ сдѣлался театромъ хищничества и жестокостей Гайдеровыхъ солдатъ. Гайдеръ еще продолжалъ свои завоеванія, какъ вдругъ, въ январѣ 1781, приближеніе кавалера Иръ-Кута (Eyre Coote) заставило его поспѣшно ретироваться. Въ тоже время узналъ онъ о занятіи Англичанами крѣпостей Каликуты и Менгелуры и о разбитіи его флота въ Менгелурскомъ портѣ. Иръ-Куть настигъ наконецъ своего неприятеля, который старался избѣгать генеральнаго сраженія: пораженіе Гайдера было полное; онъ стремительно обратился въ бѣгство, оставивъ 3,000 человѣкъ мертвыми на полѣ битвы, но сохранивъ весь свой обозъ и всю артиллерію. Англійскій генералъ, получивъ изъ Бенгала подкрѣпленія, пустился преслѣдовать своего соперника, который ожидалъ его при Перимбакенѣ, въ томъ самомъ мѣстѣ, гдѣ онѣ разбилъ, тому назадъ около года, отрядъ полковника Белли. На этоть разъ Гайдеръ былъ менѣе счастливъ: самое жестокое и упорное сраженіе началось 27 августа 1781, и окончилось въ глухую ночь пораженіемъ Мейсурскаго войска, которое потеряло, въ ретирадѣ, одну изъ самыхъ большихъ пушекъ своихъ. Этотъ случай много повредилъ Лаллè въ умѣ Гайдера, котораго счастіе начало оставлять, и которому конецъ 1781 и начало 1782 готовили еще частыя и постыдныя пораженiя. Къ довершенiю несчастія, та армія, которой поручилъ онъ осаду Теличери, на Малабарскомъ берегу, была разбита и почти уничтожена Англичанами. Тогда Гайдеръ, обремененный горестями, хотѣлъ уже оставить Карнатикъ и удалиться въ свои владѣнія, какъ вдругь прибылъ Французскій флотъ, подъ командою адмирала Сюффрана (Suffren). Сюффранъ одержалъ поверхность надъ Англичанами нѣсколько разъ сряду, и потомъ имѣлъ съ Гайдеромъ свиданіе, которое возвратило всю бодрость Индѣйскому «Льву». Въ концѣ Января 1782 года произошло кровопролитное дѣло между отрядомъ полковника Бретвета (Braithwaithe), стоявшаго лагеремъ на берегахъ Колерума, и арміею, поспѣшно посланною противъ него подъ командою Типпу-Саиба. Ангдичане дрались съ отчаяніемъ цѣлые три дня, но были сбиты съ позиціи 400 Французами, ставшими въ карре подъ прикрытіемъ отлично устроенной артиллеріи. Кавалерія довершила ихъ замѣшательство. Прибытіе Дюшмана (Duchemen), который привелъ съ собою значительный корпусъ Французовъ, высѣвшихѣ на берегъ въ Пондишери, были верхомъ отрады для Гайдера: онъ тотчасъ же выступилъ противъ Гаделура; городъ сдался на капитуляцію 8 апрѣля 1782, и Гайдеръ одержалъ еще нѣсколько частныхъ побѣдъ; но это заставило только Иръ-Кута прижать его крѣпче. Англійскiй генералъ принудилъ его дать большое сраженіе 2 іюня, и тутъ уже всѣ усилія французовъ не могли спасти ихъ союзника отъ столь же полнаго пораженія, какъ и предъидущія. Это было послѣднее сраженіе, въ которомъ боролись два великіе полководца, Гайдеръ-Али и Иръ-Кутъ. Военныя заботы и несчастія ускорили конецъ Индѣйскаго героя, но главною причиною его смерти было горестное чувство своей слабости его въ сраженiи съ Англичанами и миръ, который они заключили съ Маграттами, а вскорѣ потомъ и съ Французами. Впрочемъ Гайдеръ давно уже страдалъ болѣзнью неизвѣстною въ Европѣ, и называемою Гиндусами раджпура, царскій нарывъ, а мусульманами сертатъ, ракъ, хотя она не похожа на болѣзнъ, извѣстную другихъ земляхъ подъ именемъ рака: это родъ фистулы, который прикидывается къ затылку, и которому, какъ полагаютъ, подвержены только особы высокаго сана. Ядъ, заключающйся въ этомъ нарывѣ, дѣйствуетъ невѣроятно быстро и сильно. Больной не могъ продолжать пути своего далѣе города Арката, гдѣ онъ и умеръ 7 декабря 1782 года, оставивъ владѣнія свои въ наслѣдство двумъ законнымъ сыновьямъ, Фетхъ-Али-Хану, обыкновенно называемому Типпу-Саибомъ, и Керимъ-Саибу. Наслѣдники приказали похоронить его въ Серингапатнамѣ, подъ великолѣпнымъ памятникомъ, котораго изображеніе и описаніе можно видѣть въ Monuments anciens et modernes de l'Hindostan. Передъ смертью, онъ далъ Типпу-Саибу наставленіе какъ управлять государствомъ: онъ наказывалъ ему искать союза съ Французами, и враждовать съ Англичанами, ссорить Европейцевъ съ Европейцами, ослаблять однихъ другими, чтобы имѣть со временемъ возможность всѣхъ ихъ изгнать изъ Индіи. Гайдеръ былъ около пяти футовъ и шести дюймовъ росту; чрезвычайно ловокъ и развязенъ, и всегда почти носилъ панцырь; носъ его былъ слишкомъ малъ для большаго и толстаго лица. Онъ, въ противность восточному обычаю, не носилъ ни усовъ, ни бороды; подобно большей части богатыхъ Гиндусовъ, одѣвался обыкновенно въ богатую кисею, вышитую золотыми цвѣтами, но ни носилъ никогда ни ожерельевъ, ни серегъ, ни браслетовъ, ни перстней. Несмотря на эту наружную простоту, онъ любилъ проводить часъ или два за туалетомъ, если имѣлъ на это время. Въ мирное время, онъ приказывалъ своимъ комедіянтамъ представлять что-нибудь каждый день, или съ балкона любовался на своихъ слоновъ, которыхъ проводили мимо него и на своихъ лошадей, охотничьихъ тигровъ, покрытыхъ длиннымъ плащемъ съ золотыми тесьмами и съ суконнымъ колпакомъ на головѣ, которымъ можно было покрыть имъ глаза, если бъ они освирѣпѣли: весьма часто самъ онъ давалъ имъ сахарные пряники, которые тигры очень ловко брали лапою. Гайдеръ — безспорно одинъ изъ самыхъ необыкновенныхъ людей, какихъ произвела Азія. Лишенный всякаго рода образованія, онъ умѣлъ пріобрѣсти обширныя свѣдѣнія въ наукахъ и въ политикѣ. Одни таланты, одинъ умъ, возвысили его отъ званія частнаго человѣка до степени могущественнаго государя обширныхъ странъ. Онъ ободрялъ земледѣлія и торговлю, часто являлся милостивымъ и снисходительнымъ къ своимъ подданнымъ, всегда строгимъ блюстителемъ воинской дисциплины и суровымъ казнителемъ зачинщиковъ, но также и свирѣпымъ въ войнѣ, безжалостнымъ ко врагу, особенно къ Англичанамъ, которыхъ онъ ненавидѣлъ отъ всей души и боялся какъ нечистой силы. Въ политикѣ, своей онъ былъ безсовѣстенъ и вѣроломство почиталъ искусствомъ. Присяга для него ничего не значила; при всемъ томъ онъ былъ суевѣренъ, и когда клялся святынею съ намѣреніемъ нарушить клятву, то употреблялъ для этого книгу бѣлой бумаги, которая играла у него роль Корана. Онъ вѣрилъ въ астрологію, какъ всѣ Восточные. Вообще суевѣріе Гайдера было такъ велико, что мусульмане упрекали его въ почитаніи боговъ Индѣйскихъ. Сочиненія, которыя могутъ служить источникомъ для исторiи подвиговъ Гайдера, суть слѣдующія: L'Histoire de Hayder-Ali-Khan, nabâb-bahâdèr, roi des Canarins, etc., ou Nouveaux mémoires sur l'Inde, par M. M. D. L. T. (Maître de la Tour), géneral de dix mille hommes de l'empire mogol, et ci-devant commandant en chef l'artillerie de l'armée de Hayder-Ali et un corps de troupes européennes à la solde de ce nabâb, Парижъ, 1783, 2t. іn-12; — The life fo Hyder-Ali-Khan, etc. by Fr. Robson, Лондонъ 1786, in-8, и Французскій переводъ, Парижъ 1787, in-8; — двѣ біографіи, помѣщенныя въ Annual Register, томахъ второмъ и шестомъ; — Memoirs of Hyder-Ali-Khan, помѣщенные въ началѣ Descriptif catalogue of the oriental library, майора Карла Стюарта, Кембриджъ, 1809, in-4; наконецъ The historical Sketches, полковника Викса (Wilks), Лондонъ, 1811 и 1817, 3 тома, in-4. Ѳ. Мнцв.