Страница:Тарантас (Соллогуб).pdf/140

aрабески нерѣдко сплетаются съ итальянскими украшеніями. Замѣчательно тоже, что наружность нашихъ храмовъ приняла форму азіатскихъ минаретовъ, вѣроятно по вторженіи Татаръ; но внутренность ихъ осталась чисто-византійская. Не служитъ ли это символомъ того, что если враги и поработили нашъ край, то сила ихъ была только наружная, а что, въ глубинѣ сердца своего, святая Русь никогда не измѣняла своему закону и никогда не измѣнитъ своему призванію? Вообще, можно сказать, что въ нашей народной архитектурѣ господствуютъ три начала: начало византійское, или греческое, перенесенное вмѣстѣ съ вѣрою, во времена Владиміра; начало татарское или испорченное арабское, водворенное съ Татарами, и, наконецъ, начало временъ возрожденія, заимствованное у Запада въ царствованіе Іоанна-Грознаго? Изученіе этихъ началъ и взаимной ихъ соотвѣтственности могло бы служить основой для нашихъ зодчихъ. Имъ предстояла бы, кажется, великая и прекрасная задача, посредствомъ мелкихъ украшеній, отдѣльныхъ частей, уцѣлѣвшихъ подробностей, словомъ, посредствомъ всѣхъ указаній, разбросанныхъ по Росcіи, возсоздать исчезающее искусство, отнюдь неуничтожая освященную вѣками связь трехъ различныхъ началъ, но изучивъ только каждое начало въ настоящемъ его источникѣ. И отъ-чего бы, кажется, не придать снова нашимъ строеніямъ тотъ чудный оригинальный видъ, который такъ изумлялъ путешественниковъ; зачѣмъ уничтожать тѣ странныя фантастическія формы, тѣ чешуйчатыя крыши, тѣ фаянсовые наличники и подоконники, тѣ из-