вдаетсфвторитетовъ . На самомъ же дѣлѣ « Время » обнаружило мало вополо » ятельности и самодѣятельности; съ голоса « Свистка » оно осчетвео надъ покойною гласностью и обличительной литературой ; съ приста славянофиловъ ораторствовало о народности и почвѣ; и накоисклю теперь , тоже съ чужаго голоса, начинаетъ пускаться въ разсужродия о земствѣ ; въ послѣднихъ статьяхъ « Времени » земство является рядомъ съ почвою и будетъ, конечно , играть такую же роль, какъ послѣдняя. А черезъ нѣсколько времени «Время » будетъ уже съ гордостью и самодовольствіемъ говорить о томъ , что оно первое подняло и провозгласило вопросъ о земствѣ .
Но до сихъ поръ главное украшеніе и гордость « Времени » составляетъ « почва » , изъ-за которой мы уже имѣли дѣло съ « Временемъ» . Оно сильно обидѣлось на насъ за то , что мы его почву назвали фразой, и не замѣтили глубокаго смысла , который будто бы кроется въ этой фразѣ , Что за чудо , гдѣ жь этотъ смыслъ? Поищемъ его еще разъ.
«Не въ похвальбу себѣ говоримъ » , объявляетъ « Время » , « что поддержка, оказанная намъ публикой , была въ размѣрахъ , давно уже неслыханныхъ въ нашей журналистикѣ » ( неслыханная поддержка , то есть неслыханное число подписчиковъ не можетъ быть вмѣнено въ похвалу вашему журналу и ничего не говоритъ вѣ его пользу. Извѣстно, что поддержка « Сына Отечества » еще неслыханнѣе ; но что же изъ этого слѣдуетъ? Значитъ , « Время » умѣетъ только ловко привлекать и заманивать къ себѣ подписчиковъ и помѣщать у себя всякій сбродъ, который бы пришелся по вкусу самымъ разнокалибернымъ читателямъ . Не взыщите за такое объясненіе : долгъ платежемъ красенъ ; а мы только платимъ долгъ ) . « Всѣ объявляютъ , что они за прогрессъ . Но что за прогрессъ , когда мы на самомъ дѣлѣ все еще сидимъ на европейскихъ учебникахъ » (ну, конечно , какой же прогрессъ съ европейскими учебниками , — это ясно) . « Движеніе впередъ— явленіе нормальное , законное , и Боже насъ сохрани противорѣчить ему ! Но отказавшись оттого , что было безплоднаго и губительнаго въ явленіяхъ нашей прежней жизни, мы унеслись на воздухъ и отказались чуть ли не отъ самой почвы . Безъ почвы ничего не выростеть и никакого плода не будетъ . А для всякаго плода нужна своя почва , свой климатъ , свое воспитаніе . Безъ крѣпкой почвы подъ ногами и движеніе впередъ невозможно: еще, пожалуй , подешь назадъ или свалишься съ облаковъ. Какъ не согласиться, что многія явленія , даже прошедшей , отжившей жизни нащей , мы мѣряди слишкомъ узкой миркой ? Мы ко всему сплошь прикидывали нашъ новый аршинчикъ торопливо , съ заранѣе готовымъ взглядомъ . Но у насъ, у насъ ! какая у насъ новая почва? Мы просто поднялись на воздухѣ . Въ самомъ дѣлѣ , наше внутреннее ощущеніе часто бываетъ теперь похоже на ощущеніе воздухоплавателя, поднявшагося на 7,000 футовъ отъ земли . Онъ, конечно, съ такой высоты можетъ сдѣлать много пре-
