ЭНЦИКЛОПЕДИСТЫ, группа философов, ученых, публицистов, идеологов франц. буржуазии накануне Великой французской революции (18 в.), участвовавших в издании Великой французской энциклопедии (см.). Душой издания были редактор — знаменитый публицист, беллетрист, и философ-материалист Дени Дидро (см.) и математик, выдающийся теоретик по механике, секретарь Франц. академии Д'Аламбер (см.). За 20 лет издания им удалось вовлечь в него лучших представителей двух поколений франц. передовой буржуазии, от семидесятипятилетнего Дю Френуа до молодого Кондорсе, и множество случайных сотрудников, откликнувшихся на призыв редакции из разных углов Франции и даже Европы, от придворной модницы («Фалбала») до немецкого пастора. Несмотря на эту широкую мобилизацию франц. буржуазной интеллигенции для литературной атаки на феодализм Э. отнюдь не представляли единой тесно сплоченной группы: среди них было определенно материалистическое (Дидро, Гольбах) левое крыло и более умеренное, включавшее представителей богатой буржуазной интеллигенции, тесно связанной пенсиями и чинами с крупнейшими представителями родовой, чиновной и династической аристократии (Д’Аламбер и Вольтер). Помимо этого основного деления среди множества сотрудников Энциклопедии далеко не все полностью разделяли даже ее основные установки и следовательно не все могут носить славное имя Э. Так, Ж. Ж. Руссо (см.), выступавший в первых томах со статьями о музыке, впоследствии порвал с Дидро и его друзьями и крайне враждебно относился к их деятельности. Знаменитый автор «Духа законов» Монтескье (см.), обычно называемый в числе Э., на самом деле прямого участия в Энциклопедии не принял; напечатанная в ней его статья о вкусе была найдена после его смерти в его бумагах незаконченной и передана Дидро его наследниками. Не менее знаменитый Бюффон (см.) ограничился статьей «Природа». Зато ближайшее участие в Энциклопедии принял его помощник Добантон, давший ей ряд статей по естествознанию. Более горячо отнесся к делу Энциклопедии Вольтер. Его имя появляется в ней с пятого тома. Пишет он преимущественно статьи по литературе. Но этим его участие не ограничивается. Он содействует успеху дела, выступая в своих сочинениях с похвалами Энциклопедии и всей силой своего гениального сарказма громя многочисленных врагов ее. В трудные моменты, к-рыми так богата история Э., он пламенно призывает редакторов твердо и мужественно стоять на своем посту. Он дает советы, как лучше поставить дело, дружески критикует и часто упрекает за уступки общему врагу. «Не допускайте в вашей Энциклопедии безвкусных декламаций, — пишет он Д’Аламберу, — гоните прочь тривиальное морализирование, которым наполнены некоторые статьи. Что вынуждает вас бесславить Энциклопедию той грудой пошлостей, которая на пользу только критикам?..». Особенное недовольство он выражает по поводу тех статей, к-рые были написаны присяжными богословами Энциклопедии. У него «сердце щемит» от этих уступок «гадине», как он называл религию. Он утешается впрочем тем, что все эти «ортодоксальные мелочи» искупаются прекрасными и полезными вещами.
Рядом с этими знаменитыми именами 18 в. сотрудниками Дидро были люди, оставшиеся в тени. На первом месте среди них следует назвать шевалье де Жокура, соперничавшего с самим Дидро в преданности делу. Жокур был одним из образованнейших людей своего времени, и написанные им статьи по философии, археологии, истории, юриспруденции, естествознанию свидетельствуют о смелости и независимости его ума. Другой, не менее всесторонне образованный человек, вложивший в Энциклопедию немало труда, был барон Гольбах (см.), приобревший впоследствии знаменитость как автор «Системы природы» и ряда других книг, проповедывавших материализм и безбожие. Для Энциклопедии он пишет и переводит статьи по химии и физике. В то же время он содействует делу Энциклопедии тем, что объединяет в своей гостиной-салоне Э. и их друзей. Здесь, в этом «гольбаховском клубе», выковывается то оружие материализма и атеизма, к-рым уже по окончании собственно энциклопедического периода «философы» с таким успехом боролись с религией и всем вообще феодальным укладом. Тоже материалист и безбожник, Дюмарсе писал для Энциклопедии преимущественно статьи по филологии. Инженер Буланже, друг Гольбаха и Гельвеция, автор глубоких, остроумных, хотя и парадоксальных исследований о происхождении религии, дал статьи о барщине и всемирном потопе. Лесничий Леруа на страницах Энциклопедии делится своими наблюдениями над умом и поведением диких животных, вошедшими потом в его замечательные «Письма о животных». В Энциклопедии пишет президент де Бросс, исследование к-рого о фетишизме кладет начало изучению религиозных верований дикарей. В числе сотрудников Энциклопедии числились и аббаты, привлекавшиеся в целях маскировки. Но среди них был аббат Де Прад, автор еретической диссертации, осуждение и сожжение которой как-раз послужили поводом к первому запрещению самой Энциклопедии. Кроме него нужно назвать Морелле, остроумного, хотя и поверхностного вольнодумца. В своих статьях, как он говорит — в своих «мемуарах», он рассматривал христианство исторически, а не догматически. В самый разгар кампании против Энциклопедии он печатно выступил против Палиссо, одного из самых грязных пасквилянтов из церковного лагеря, и за эту смелость был засажен в Бастилию. Из духовных лиц некатоликов, сотрудничавших в Энциклопедии, интересен кальвинистский пастор Полье, завербованный в Э. Вольтером и дебютировавший статьей о литургии. Наконец, далеко не исчерпывая всего списка сотрудников Энциклопедии, следует упомянуть моралиста Дюкло, Мармонтеля — автора нашумевшего «Велизария», поэта-философа Сен-Ламбера, врача Бартеза — -одного из родоначальников витализма, экономистов Кенэ и Тюрго и Кондорсе, который тогда еще только начал свое писательское поприще.
Сначала «философы» обращались лишь к узкому, отборному кругу читателей, но с 1751 они вступили на путь более широкой пропаганды. Энциклопедия была не только гигантским справочником по всем вопросам тогдашнего знания и искусств, но являлась сборником как больших публицистических статей и трактатов, так и легких, иногда юмористических фельетонов по философии, естествознанию, теологии и особенно по технике. Десятки страниц, отведенные сел. х-ву, пром-сти разнообразных отраслей (11 томов замечательных чертежей и иллюстраций в виде приложения к статьям), знаменуют начало энергичной борьбы поднимающейся французской буржуазии за технический прогресс.
«Суеверие и деспотизм покрывают землю несчастными», — говорил Д’Аламбер в первом томе, намечая программу издания («Предварительное рассуждение» — «Discours préliminaire»). Он указывал, что Энциклопедия должна раскрыть сущность всех человеческих знаний, дать детальное описание отдельных наук и отметить тесную связь между ними. Общие основания той философии, которая должна была объединять энциклопедистов, были выработаны Д'Аламбером (см.). Картезианство как метафизическая система решительно отвергалось, но за Декартом признавалась та заслуга, что он учил сомнению, ставя разум верховным судьей всех вопросов философии. Картезианству противопоставлялась философия Локка, который «сделал метафизику тем, чем она должна быть на самом деле, а именно экспериментальной физикой души». Следуя за Локком и его франц. толкователем Кондильяком, Э. становились целиком на почву сенсуализма. Источником познания признавалось только ощущение, получаемое от внешнего мира. Ощущения устанавливают как реальность нашего существования, так и реальность внешних предметов. Науки о человеке должны быть построены так же, как и науки о природе, по тому же методу, как и науки естественные и физические. История человека должна объясняться естественными причинами. Суммируя достижения в области естественных наук и математики на основе материализма и сенсуализма, опытного метода Декарта, рационалистич. критики и скептицизма Бэйля, Э. противопоставляли естественное право традиционному и божественному, опытный анализ природы и человека — слепой вере. «Философ, это тот, кто попирает предрассудки, традиции древности, авторитет, словом все, что порабощает массу умов, — тот, кто осмеливается мыслить самостоятельно, восходить к самым ясным общим принципам, не допускать ничего, кроме свидетельства опыта и разума» («Эклектизм»). Разум человеческий должен подчинить себе природу; его культ должен сломить культ традиций и авторитета. «Разум стал единственной меркой, под которую все подводилось» (Энгельс). Считая основным началом природу, Э. уже подходили к позициям материализма, но, ограниченные уровнем развития положительных паук своего времени, они не возвысились до понимания диалектического развития природы и общества и впали в механицизм и метафизику. — Материалистические тенденции энциклопедистов проявились и в статьях по истории философии, автором к-рых по большей части являлся Дидро. Статьи о философах-материалистах особенно подробны и проникнуты симпатией к ним. Зато философы идеалистического лагеря подвергались критике.
Выполняя определенный социальный заказ своего класса, Э. выступали против феодальной собственности, абсолютизма с его системой привилегий и против идеологии феодально-католической церкви; одновременно они пытались формулировать принципы нового буржуазного государства, буржуазной собственности, буржуазной идеологии. Тем не менее, отражая настроения либеральной буржуазии, к-рая при отсутствии массового революционного движения еще не чувствовала себя достаточно сильной для решительной борьбы со старым порядком, Э. проявляли большую умеренность и даже робость в вопросах, касающихся политических и социальных реформ.
Большинство энциклопедистов было деистами, но среди них были и атеисты. Враждебное отношение к Э. духовенства и двора нередко вызывало сатирические наскоки на отдельных представителей придворной знати со стороны энциклопедистов. Морелле и Мармонтель были посажены за это на несколько месяцев в Бастилию, сам Дидро по одному литературному делу был посажен в Венсенскую крепость. Публичное сожжение на костре рукой палача — частый удел произведений даже умеренной группы Э. («О нравах» Туссена). Поэтому Э. были особенно осторожны в вопросах, касающихся религии. Чтобы отвести глаза цензуре, статьи о боге, аде и т. д. поручались правоверным аббатам (Ивон). Атака на христианскую религию велась косвенно: жестоко критиковались фанатизм и суеверие в других религиях, клеймились безбрачие духовенства, нетерпимость, кровопролитие во время крестовых походов; восхвалялось женевское духовенство за его свободомыслие, неверие в ад, приближение к деизму, отстаивалось подчинение церкви государству. «Законодатель при всей своей почтительности к религии должен сделать основные и гражданские законы независимыми от культа и религиозных догм» («Законодательство»); был составлен целый обвинительный акт против иезуитов.
Столь же осторожно Э. относились и к абсолютизму. Они одобряли его, но при условии, чтобы управляли философы. Бюрократический аппарат должен принадлежать новому классу, который использует диктаторскую власть абсолютизма. Но в то же время, исходя из естественного права и договора с государем, они нападали на самый принцип авторитета. Ни один человек не получает от природы права повелевать другими. Власть государя ограничена законами природы и государства. «Даже наследственная власть не частное, а общественное достояние и, следовательно, никогда не может быть отнята у народа, которому одному она и принадлежит по существу и по всем правам собственности». Но в то же время Э. и против революции: «Подданные должны добросовестно соблюдать договор с государем, не должны даже в случае несправедливости возмущаться против него, ибо сопротивление никогда не исправляло государя и не уничтожало налогов, а только увеличивало нищету» («Власть»).
Главным предметом нападок были привилегии и социальное неравенство старого режима. Отражавшие стремления буржуазии к расширению внутреннего рынка и испуганные обнищанием низов энциклопедисты считали, что если поденщики — большинство нации — в нищете, то и вся нация бедна («Поденщик»). У них даже проявлялись некоторые уравнительные тенденции: «равномерное распределение прибыли следует предпочесть неравномерному» («Человек»). Однако Э. были проникнуты глубоким уважением к частной собственности и собственникам, а неимущих отбрасывали из числа граждан («лишь собственность создает граждан»).
Нек-рые из них считали весьма полезным существование роскоши, но феодальная система привилегий и монополий подвергалась жестокой критике. Правда, и здесь иногда давалось только сухое определение («Габель», «Талья») или выдвигался проект бюрократической реформы («Дорожная барщина»), но зато систему откупов рекомендовалось заменить правительственной системой налогов, провозглашалось право охоты для каждого свободного человека, отрицалось право аристократов держать голубятни, осуждались подкупное судопроизводство, жестокое уголовное законодательство, цеховая система. Э. вполне оценивали значение и роль мирового рынка и противопоставляли военной славе мирную работу. «Торговля заменит дух великодушного бескорыстия духом суровой справедливости». Э. резко выступали против работорговли. Они требовали свободы для торговли, мануфактуры и с. х-ва, требовали предоставления всем свободы развития «талантов и капиталов», профессионального обучения бедняков и солдат и в то же время заключения в тюрьмы всех «здоровых нищих».
Особенное внимание уделяли Э. сельскому хозяйству. Десятки страниц посвящены его характеристике и пропаганде английской агрикультуры. Энергично пропагандировалась система капиталистического фермерства (Кенэ младший), отстаивалась свобода торговли хлебом. Причины упадка и острого кризиса сельского хозяйства Э. видели в барщине, обременительных налогах, военной повинности, отсталой технике. «Несчастна страна, в которой пахарь беден».
Вопросам образования и воспитания Э. придавали особенное значение. Признавая зави симость человека от воспитания, понимая под ним всю совокупность общественного влияния, они требовали основательной реформы среднего образования; в основу его они предлагали положить не мертвые языки, а родной язык, естественные науки, философию и математику. От христианства, по их мнению, следовало оставить мораль нагорной проповеди. Историю предлагалось изучать ретроспективно, восходя от современности к прошлому. Свободу прессы и свободу мысли Э. защищали с оговорками — лишь для себя. Боязнь народных масс сказалась в признании Э. религии как необходимой узды.
К началу Французской революции в живых остались главным образом умеренные энциклопедисты, к-рые еще в период реформ 80-х гг. уже прочно срослись с правящим классом; бывший «левый» аббат Рейналь выступал с резким осуждением «крайних» мер Национального собрания. Революционная диктатура окончательно отбросила доживших до нее Э. (Морелле, Мармонтель) в лагерь контрреволюции, и с наступлением реакции они выступили решительно на защиту «угнетаемой» религии и эмигрантов.
Э. проломили брешь в неприступной до тех пор стене феодально-клерикальной идеологии. Следом за ними шел воинствующий материализм (Гельвеций — «О духе», Гольбах — «Система природы»). См. Энциклопедия, Дидро.
Лит.: Duprat P., Les encyclopédistes, Paris, 1866; Rosenkranz К., Diderot’s Leben und Werke, B-de I—II, Lpz., 1866; Avezac-Lavigne C., Diderot et la société du baron d’Holbach, P., 1875; Morley J., Diderot and the Encyclopedists, L., 1878 (pyc. nep.: Mоpлeй Дж., Дидро и энциклопедисты, M., 1882); Ducros L., Diderot, P., 1894; Reinach J., Diderot, P., 1894; Ducros L., Les encyclopédistes, Paris, 1900; Collignon A., Diderot, 2 éd., Paris, 1907, 3 éd., 1913; Séverac J. B., Les encyclopédistes, Paris, 1913; Луппол И. К., Дени Дидро, M., 1924.