Полковникъ Даниловъ, описывая дѣйствія войскъ 3-го сибирскаго корпуса (переименованнаго восточнаго отряда), говоритъ: „Утромъ 11-го августа, подъ прикрытіемъ тумана, небольшой отрядъ японцевъ, перешедшій въ наступленіе отъ Пьяндявана и Шанматуна, потѣснилъ передовые посты отряда полковника Дружинина, расположеннаго у Тунсинпу. Съ 8 ч. утра, въ теченіе четырехъ часовъ, небольшой отрядъ полковника Дружинина (2 роты и 2 сотни) выдерживалъ бой противъ 3—5 баталіоновъ японцевъ, дѣйствія которыхъ, впрочемъ, не отличались рѣшительностью.
Въ полдень Дружининъ отошелъ къ Тасинтуню, но такъ какъ противникъ прекратилъ преслѣдованіе, то онъ возвратился къ Тунсинпу, потерявъ во время боя до 20 человѣкъ убитыми и ранеными. Японцы же заняли высоту 166 (такой на 2-хъ-верстной картѣ нѣтъ, а есть высота 161 — въ 4½ верстахъ восточнѣе д. Тунсинпу) и на западномъ склонѣ ея приступили къ возведенію окоповъ, фронтомъ на Кофынцы“.
Ничего подобнаго и даже похожаго не было.
1. Японцы не потѣснили наши передовые посты, а обошли двумя-тремя баталіонами правый флангъ заставы, стоявшей на перевалѣ по дорогѣ Тунсинпу-Сяматунъ. Отрядъ наблюдалъ линію въ 12 вер. протяженіемъ отъ Киминсы, долиною рѣки, до д. Шанматунъ и къ западу отъ послѣдней; поэтому непрерывнаго охраненія, при маломъ составѣ отряда, быть не могло. Попытка противника потѣснить заставу ночью была отражена, и тѣмъ самымъ японцы предупредили насъ о своемъ наступленіи. Утромъ японцы воспользовались покровомъ необыкновенно сильнаго тумана для неожиданнаго наступленія, а мы использовали его для неожиданной встрѣчи; сторожевое охраненіе было отведено намѣренно.
2. Не менѣе 5 баталіоновъ противника нарвались на отрядъ совершенно неожиданно для себя, въ туманѣ, разсѣявшемся въ 7 ч. утра, на занятую отрядомъ позицію, протяженіемъ 2 версты, къ востоку и юго-востоку отъ д. Тунсинпу; ихъ наступленіе было тотчасъ остановлено выдержаннымъ и мѣткимъ огнемъ 10-й роты 9-го Восточно-Сибирскаго стрѣлковаго полка и 3-й сотни 2-го Читинскаго полка. Въ самомъ началѣ боя, командовавшій правымъ участкомъ позиціи (казаки) есаулъ князь Долгоруковъ, по собственной иниціативѣ, выбилъ съ сопки наиболѣе продвинувшуюся часть японцевъ и, обезпечивъ такимъ образомъ правый флангъ, окончательно ввелъ въ заблужденіе противника о нашихъ силахъ; не имѣя артиллеріи, онъ не осмѣлился рѣшительно атаковать насъ своими превосходными силами и ограничился лишь ружейнымъ огнемъ и отдѣльными попытками продвигаться впередъ, которыя были останавливаемы нашимъ огнемъ. Въ полдень оба фланга отряда продвинулись впередъ еще на полверсты. Въ 4-мъ часу японцы прекратили огонь, мы праздновали побѣду и пѣли „Боже, Царя храни“. Противникъ даже очистилъ позднѣе склоны (западные) своей главной позиціи, т. е. высоты 161[1], которую занималъ съ 6 часовъ утра, послѣ отхода нашихъ заставъ.
Такимъ образомъ въ самостоятельномъ бою отряда 11-го августа не только не было отхода ни на одинъ шагъ, а, наоборотъ, мы съ самаго его начала постепенно выигрывали пространство.
Въ 5 часовъ, по вступленіи лѣвѣе насъ, въ перестрѣлку 10-го Восточно-Сибирскаго стрѣлковаго полка (3 бат.) отрядъ перешелъ въ рѣшительное наступленіе, и въ сумеркахъ 2 роты и 1 сотня залегли въ мертвомъ пространствѣ подъ позиціями противника не далѣе 500—600 шаговъ отъ нихъ. Мы готовились, по соглашенію съ командиромъ 10-го полка, въ 9 часовъ вечера лѣзть по кручамъ на штурмъ, когда получили два приказанія (устныя черезъ охотниковъ 10-го полка) отойти на свою позицію, въ виду сосредоточенія противъ насъ дивизіи японцевъ.
По инструкціи начальника Восточнаго отряда, генералъ Грековъ долженъ былъ поддержать насъ двумя сотнями; онъ выслалъ около полудня сотню 2-го Верхнеудинскаго полка для связи. Командиръ сотни есаулъ Маркозовъ принялъ мое приглашеніе не только держать связь, но сражаться, и въ бою слѣдующаго дня былъ серьезно раненъ. По его заявленію, казаковъ въ сотнѣ было не болѣе, какъ на полусотню.
3. Въ отношеніи весьма серьезнаго боя, выдержаннаго отрядомъ 12-го августа, считаю своимъ долгомъ добавить слѣдующее.
Отрядъ ночевалъ на своей позиціи у Тунсинпу. Ночью японцы поставили противъ насъ (слѣдовательно не могли дѣйствовать по главной позиціи Восточнаго отряда) 4 батареи и развернули въ боевой линіи не менѣе бригады. Принимая бой, я предполагалъ, что лѣвѣе насъ будутъ сражаться 3 баталіона 10-го Восточно-Сибирскаго стрѣлковаго полка, а правѣе отрядъ г. Грекова (1 бат., 4 ор. и 11 сот.), но нигдѣ не оказалось ни одного штыка. Посланные на подкрѣпленіе изъ главныхъ силъ корпуса 2роты 9-го Восточно-Сибирскаго стрѣлковаго полка не прибыли.
Начавъ бой въ 5½ часовъ утра, мы продержались подъ убійственнымъ огнемъ противника два съ половиною часа; стрѣлки перемѣнили три позиціи; выйдя изъ боя съ относительно небольшими потерями, отрядъ навелъ японскую пѣхоту подъ огонь батарей съ главной позиціи у Кофынцы, которыя были поставлены только въ послѣднюю ночь съ 11-го на 12-е августа. Такимъ образомъ этотъ неравный бой горсти стрѣлковъ и казаковъ имѣлъ своими послѣдствіями: а) прекращеніе наступленія противника въ тотъ день, что дало возможность усилить вообще расположеніе войскъ корпуса, б) обнаруженіе намѣренія противника направленія своей атаки въ охватъ праваго фланга Ляньдясанской позиціи, в) принятіе мѣръ противъ обхода фланга, г) подходъ резервовъ отъ Ляояна (35-я пѣх. дивизія).
Въ этомъ бою читинскіе и верхнеудинскіе казаки выдержали самый упорный пѣхотный бой. Мужеству и искусству Князя Долгорукова отрядъ обязанъ тѣмъ, что не былъ охваченъ съ праваго фланга; онъ началъ отступленіе только по полученіи моего приказанія, а, такъ какъ оно было передано устно, то сперва колебался его исполнить. Коноводы понесли большія потери[2] отъ шрапнельнаго огня. Подъ княземъ Долгоруковымъ разбита шимозою лошадь; онъ послѣднимъ оставилъ поле сраженія и присоединился къ отряду съ частью своихъ казаковъ кружнымъ путемъ на слѣдующій день утромъ.
4. По диспозиціи Восточному Отряду, моему отряду надлежало, закончивъ бой у Тасигоу, перейти на лѣвый флангъ Ляньдясанской позиціи, во исполненіе чего, свернувшись въ колонну въ долинѣ р. Сидахыа, подъ прикрытіемъ огня нашихъ батарей, мы прибыли въ Чинертунь, но здѣсь получили приказаніе перейти въ Павшугоу, опять близъ праваго фланга позиціи корпуса. Уже ночью, передъ разсвѣтомъ, прибыло въ подкрѣпленіе 1½ сотни казаковъ и приказаніе немедленно продолжить правый флангъ участка позиціи Кофынцы.
5. Вѣроятно теперь появилось повѣствованіе п. Данилова о боѣ 13-го августа, въ отношеніи котораго уже напечатано много неточнаго; поэтому теперь же сообщаю главнѣйшія данныя.
13-го августа въ извѣстномъ всей нашей арміи побѣдоносномъ георгіевскомъ бою[3] у Тасигоу 9-я рота (кап. Кантаровъ), 10-я рота (кап. Томашевскій) 9-го Восточно-Сибирскаго стрѣлковаго полка, при содѣйствіи 3-й сотни (есаулъ князь Долгоруковъ) 2-го Читинскаго, 5-й сотни (подъесаулъ Чернояровъ) 2-го Верхнеудинскаго, 3-й сотни (есаулъ Желтухинъ) и ½ сотни 1-й сотни (поручикъ Бровченко) Уссурійскаго казачьихъ полковъ, вступивъ въ 6 час. утра въ бой съ 4-мя баталіонами японцевъ (безъ артиллеріи), остановили производившійся ими охватъ праваго фланга Ляньдясанской позиціи и отразили всѣ попытки ихъ въ этомъ направленіи. Два раза пополнивъ патроны, имѣя еще нетронутыхъ 1½ сотни въ резервѣ, отрядъ переходилъ въ наступленіе, когда правѣе его развернулся и началъ бой Зарайскій полкъ, доблестныя дѣйствія котораго, подъ начальствомъ полковника Мартынова, въ этотъ день, извѣстны всей Россіи.
Наступая вмѣстѣ съ Зарайцами (наши люди были перемѣшаны), мы опрокинули японцевъ съ высотъ д. Тасигоу, но были принуждены прекратить наступленіе вслѣдствіе разразившагося ливня.
Честь вынести на себѣ всю тяжесть боя 13-го августа съ 6 ч. утра до 11 ч. дня принадлежитъ исключительно знаменамъ частей отряда, поименованныхъ выше. Въ бою палъ убитымъ наповалъ сотникъ Бѣлогорскій, просившій меня, при случайной съ нимъ встрѣчѣ наканунѣ, принять его въ отрядъ; раненъ въ грудь на вылетъ князь Долгоруковъ, вернувшійся въ ряды черезъ 4 дня, не залѣчивъ рану.
Въ сообщеніи п. Данилова сказано: „одновременно съ занятіемъ позиціи отрядомъ Столицы, п. Дружининъ занялъ высоты къ сѣверу отъ Сесигоу, а отрядъ г.-м. Грекова составилъ крайній правый флангъ боевого порядка, развернувшись отъ этихъ высотъ къ Павшугоу.
Во-первыхъ, ввѣренный мнѣ отрядъ сражался на высотахъ сѣвернѣе не Сесигоу, а сѣвернѣе Тасигоу; во-вторыхъ, онъ и составлялъ до момента вступленія въ бой Зарайскаго полка крайній правый флангъ боевого порядка, упираясь въ долину Павшугоу-Тасигоу; на западный берегъ долины былъ посланъ мною съ полусотней Поручикъ Бровченко.
Въ заключеніе считаю нужнымъ отмѣтить особенное значеніе боевъ у Тунсинпу 11-го и 12-го августа и у Тасигоу 13-го августа, какъ составляющихъ завязку — начало генеральнаго сраженія подъ Ляояномъ. Такъ какъ честь выполненія этой трудной исторической задачи выпала на долю войскъ ввѣреннаго мнѣ отряда, и именно объ этихъ бояхъ напечатано[4] много невѣрнаго, я считаю своимъ долгомъ дать о нихъ самыя точныя данныя, для чего въ скоромъ времени издамъ отдѣльную книжку, подъ заглавіемъ: „Завязка — начало генеральнаго сраженія подъ Ляояномъ“. Ея содержаніе составляетъ одну изъ главъ составленнаго мною обширнаго труда по исторіи послѣдней войны.
Начальникъ передового отряда 3-го сибирскаго корпуса у Тусинпу и Тасигоу
Г. Харбинъ, 27-го марта 1906 года.
Примѣчанія[править]
- ↑ По прибытіи съ отрядомъ къ Тунсинпу 21-го іюля, я доносилъ что, въ случаѣ серьезнаго наступленія противника, для удержанія высоты 161 надо увеличить силы отряда еще на 1 баталіонъ. Въ данномъ случаѣ, я предпочелъ дать отпоръ на мѣстности у д. Тунсинпу.
- ↑ Въ отрядѣ ранено 4 офицера и убито 18 стрѣлковъ; свѣдѣній о потеряхъ ранеными нижнихъ чиновъ, а равно о лошадяхъ не имѣю, потому что отрядъ все время находился въ бояхъ, маршахъ, а затѣмъ неожиданно былъ расформированъ. Всего въ четырехъ-дневномъ бою у Тунсинпу и Тасигоу мы потеряли 6 офицеровъ и около 20% нижнихъ чиновъ.
- ↑ За этотъ бой награжденъ Георгіемъ 4-й ст. П. Мартыновъ.
- ↑ Я читалъ статью подъесаула Виноградова, описывающаго мое бѣгство отъ Тунсинпу. Стоило ли отвѣчать на такую клевету во время войны, когда нужно было не писать, а только сражаться. Теперь даю и объясненіе появленія такой грязной статьи: „въ іюнѣ мѣсяцѣ 1904 г. я донесъ въ штабъ Восточнаго Отряда, что разъѣздъ поименованнаго офицера не выполнилъ своего назначенія“; онъ не пошелъ къ противнику, а вернулся на бивакъ, услышавъ перестрѣлку (см. стр. 180 части I-й).
