Восходила отъ Востока туча сильная, гремучая,
Туча грозная, великая, какъ жизнь людская — длинная,
Выпадала вмѣстѣ съ громомъ Книга Праотцевъ могучая,
Книга-Исповѣдь Глубинная,
5 Тучей брошенная къ намъ,
Растянулась, распростерлась по равнинамъ, по горамъ.
Долины́ та Книга будетъ — описать ее нельзя,
Поперечина - помѣряй, истомитъ тебя стезя,
Буквы, строки — чащи лѣса, расцвѣченные кусты,
10 Эта Книга — изъ глубинной безпричинной высоты.
Къ этой Книгѣ ко божественной,
Въ день великій, въ часъ торжественный,
Соходились сорокъ мудрыхъ и царей,
Сорокъ мудрыхъ, и несчетность разномыслящихъ людей.
15 Царь Всеславъ до этой Книги доступается,
Съ нимъ вѣдунъ-пѣвецъ подходитъ Свѣтловзоръ,
Передъ ними эта книга разгибается,
И глубинное писанье расцвѣчается,
Но не полно означается узоръ.
20 Велика та Книга — взять такъ не поднять ее,
А хотя бы и поднять — такъ не сдержать ее,
А ходить по ней — не выходить картинную,
А читать ее — прочесть ли тьму глубинную.
Но вѣдунъ подходитъ къ Книгѣ, Свѣтловзоръ,
25 И подходитъ царь Всеславъ, всепобѣдительный,
Духъ у нихъ, какъ и у всѣхъ, въ тѣлесный скрытъ цвѣтной уборъ,
Но другимъ всѣмъ не въ примѣръ горитъ въ нихъ свѣтъ нездѣшній, длительный.
Царь Славянскій вопрошаетъ, отвѣчаетъ Свѣтловзоръ.
„Отчего у насъ зачался бѣлый вольный свѣтъ,
30 Но доселѣ, въ долги годы, въ людяхъ свѣта нѣтъ?
Отчего у насъ горитъ Солнце красное?
Мѣсяцъ свѣтелъ серебритъ Небо ясное?
Отчего сіяютъ ночью звѣзды дружныя,
А при звѣздахъ все жь глубоки ночи темныя?
35 Зори утренни, вечернія — жемчужныя?
Дробенъ дождикъ, вѣтры буйные — бездомные?
Отчего у насъ умъ-разумъ, помышленія?
Міръ-народъ, какъ Море, сумрачный всегда?
Отчего всей нашей жизни есть круженіе?
40 Наши кости, наше тѣло, кровь-руда?“
И вѣдунъ со взоромъ свѣтлымъ тяжело дышалъ,
Передъ Книгою Глубинной онъ отвѣтъ царю держалъ.
„Бѣлый свѣтъ у насъ зачался отъ хотѣнья Божества,
Отъ великаго всемірнаго Воленія.
45 Люди жь темны оттого, что воля свѣта въ нихъ мертва,
Не хотятъ въ душѣ разслышать вѣчность пѣнія.
Солнце красное — отъ Божьяго пресвѣтлаго лица,
Мѣсяцъ свѣтелъ — отъ Божественной серебряной мечты,
Звѣзды частыя — отъ ризъ его, что блещутъ безъ конца,
50 Ночи темныя — отъ Божьихъ думъ, отъ Божьей темноты.
Зори утренни, вечернія — отъ Божьихъ жгучихъ глазъ,
Дробенъ дождикъ — отъ великихъ, отъ повторныхъ слезъ его,
Буйны вѣтры оттого, что есть у Бога вѣщій часъ,
Неизбѣжный часъ великаго скитанья для него.
55 Разумъ нашъ и помышленья — отъ высокихъ облаковъ,
Міръ-народъ — отъ тѣни Бога, свѣтотѣнь живетъ всегда,
Нѣтъ конца и нѣтъ начала — оттого нашъ кругъ вѣковъ,
Камень, Море — наши кости, наше тѣло, кровь-руда“.
И Всеславъ, желаньемъ властвовать и знать всегда томимъ,
60 Свѣтловзора вопрошалъ еще, была бесѣда длинная.
Книгу Бездны, въ чьи листы мы каждый день и часъ глядимъ,
Онъ сполна хотѣлъ прочесть, забылъ, что Бездна — внѣпричинная,
И на вѣчность, на одну изъ многихъ вѣчностей, предъ нимъ
Заперлась, хотя и свѣтитъ, Книга-Исповѣдь Глубинная.
