Такъ какъ въ первой книгѣ изложено не столько положительное понятіе о справедливости, сколько отрицательное; то Главконъ и Адимантъ, — защитники несправедливости, требуютъ, чтобы Сократъ представилъ достаточныя основанія, по которымъ справедливость должна быть предметомъ любви сама по себѣ, независимо отъ соединенной съ нею пользы. P. 357 — 367 E. Тогда Сократъ, похваливъ ихъ за ревность и замѣтивъ, что они для того-то и защищаютъ несправедливость, что хотятъ отчетливѣе узнать этотъ предметъ, приступаетъ къ изслѣдованію природы справедливости и несправедливости, съ намѣреніемъ указать потомъ пользу той и другой. P. 367 E — 368 A. Но справедливость можетъ проявляться какъ въ отдѣльныхъ лицахъ, такъ и въ цѣломъ государствѣ; поэтому, чтобы лучше разсмотрѣть ея природу, надобно прежде рѣшить вопросъ: что такое она въ нѣдрѣ государства? — и рѣшить, смотря на государство только раждающееся, чтобы вмѣстѣ съ тѣмъ видѣть и рожденіе справедливости. P. 368 A — 369 A. Итакъ въ слѣдующемъ теперь разсужденіи Сократъ предполагаетъ какбы создать государство, ради усмотрѣнія, съ чего оно начинается. Государство раждается, говоритъ, отъ недостаточности человѣка самого для себя; такъ что каждое недѣлимое имѣетъ нужду въ помощи другаго. Стало быть, прежде всего необходимо знать, что нужно человѣку, чтобы онъ жилъ. Для жизни, во-первыхъ, нужна пища, безъ которой поддерживать существованіе невозможно; потомъ нужны: — жилище и одежда, чтобы защитить тѣло отъ стужи и зноя; кромѣ того для удовлетворенія тѣлеснымъ его нуждамъ требуется и многое другое. Поэтому государство, если смотрѣть на то, что ему существенно необходимо, должно состоять изъ земледѣльцевъ, плотниковъ, ткачей, кожевниковъ и многихъ другихъ мастеровъ, которыхъ занятія и искуства обязаны поддерживать жизнь гражданъ. Всѣ такіе мастера будутъ каждый дѣлать свое дѣло — съ тѣмъ, чтобы своими занятіями помогать другъ другу; и въ самыхъ этихъ дѣлахъ ихъ можно уже будетъ замѣтить начало справедливости и несправедливости. P. 369 A — 372 A. Но развитіе ихъ еще болѣе обнаруживается въ способахъ жизни людей, вступающихъ въ общежитіе. Вѣдь и при нарочитой простотѣ жизни, нужны многія вещи, служащія къ ея изяществу и украшенію. Посему необходимо, чтобы мало-по-малу родились роскошь и нѣга, хотя это, конечно, есть уже признакъ государства испорченнаго. А отсюда произойдетъ то, что представится нужда во многихъ художникахъ, которые своими занятіями будутъ удовлетворять не необходимымъ потребностямъ, а удобствамъ жизни, — и число гражданъ отъ того естественно увеличится. Но съ увеличеніемъ ихъ, для легчайшаго удовлетворенія желаніямъ всѣхъ, придется вести войны съ пограничными государствами; а при этомъ понадобится сословіе воиновъ, безъ котораго безопасность и благосостояніе общества обезпечены быть не могутъ. Прочимъ же гражданамъ заниматься воинскими дѣлами неудобно; ибо тогда какъ всякій изъ нихъ занимается собственнымъ своимъ дѣломъ, у нихъ не будетъ ни возможности, ни способности успѣшно вести войну. P. 372 A — 374 D. Но чѣмъ важнѣе и благодѣтельнѣе обязанность тѣхъ, которые должны охранять государство, тѣмъ нужнѣе особенная внимательность при выборѣ ихъ, чтобы, то-есть, для этой цѣли предпочитаемы были люди, по природѣ и свойствамъ, весьма годные для веденія войны. Къ числу ихъ надобно относить тѣхъ, которые одарены остротою чувствъ, быстротою ногъ, крѣпостію силъ и нѣкоторою горячностію души. P. 374 D — 375 E. А это потребуетъ великой заботливости и осторожности. Такъ какъ требующаяся здѣсь сила и горячность души легко можетъ переродиться въ дерзость въ отношеніи къ прочимъ гражданамъ; то надобно всячески стараться давать воинамъ такое воспитаніе, посредствомъ котораго въ нихъ съ тѣми добродѣтелями совмѣщались бы — кротость и любовь къ мудрости. Тѣло ихъ надобно развивать гимнастикою, а душу — музыкою. Къ музыкѣ прежде всего относятся разнаго рода рѣчи. Изъ рѣчей однѣ — истинныя, а другія исполнены лжи и обмана. Этихъ послѣднихъ надобно всячески беречься, какъ бы не заразили онѣ дѣтскихъ душъ, особенно если будутъ обаять ихъ пустыми разсказами поэтовъ. Посему изъ поэтовъ надобно старательно избирать тѣ сказанія, которыя могутъ быть переданы дѣтямъ, не вредя чувству честности; наполненныя же ложью нужно отвергать и всячески скрывать. Сюда относится многое, что разсказано Омиромъ, Исіодомъ и иными поэтами, которые приписали богамъ такія дѣла, какія вовсе не достойны божественной природы. Они говорятъ, напримѣръ, что Уранъ и Кроносъ постыдно лишены царства, что боги нерѣдко совершаютъ дѣла самыя безчестныя и питаютъ сильную другъ къ другу вражду. При выборѣ разсказовъ для чтенія дѣтямъ, надобно имѣть въ виду то, чтобы они помогали пробужденію, развитію и укрѣпленію добродѣтели. Итакъ требуется, чтобы Богъ описываемъ былъ въ нихъ такимъ, каковъ Онъ дѣйствительно, то-есть добрымъ; требуется также, чтобы Онъ не выставлялся какъ обморочиватель, принимающій разные виды, тогда какъ природа его проста, — по высотѣ и превосходству добродѣтели, не подлежитъ никакимъ перемѣнамъ. Да и нечестиво думать, будто Богъ принимаетъ разные образы, чтобы обманывать людей; потому что Онъ — высочайшая истина, чуждая всякой лжи. P. 375 E — 383 E.