Искусство типографское разделяется на четыре части: пунсонную, словолитную, наборную и печатную. Поэтому, чтобы дать полное о типографском производстве понятие, следовало бы начать оное с искусства пунсонного; но во-первых, здесь принято целью говорить только о внутреннем производстве типографского дела, не касаясь его внешних сторон, т. е. пунсонного искусства, — и во-вторых: да и делание пунсон, как часть гравировальная, не столько зависит от правил учения, как от вкуса и способностей мастера, — то и мы, не подводя его под итог теории, коснемся лишь одного замечания гг. русским пунсонистам, что произведения их доселе не имеют еще определенного характера русских букв. Слепые подражания образцам иностранным не есть еще совершенство произведения.
Некоторые казенные типографии имеют свои пунсонные заведения, и много удовлетворяют этим условиям; все же другие типографии, как казенные, так и частные, бо́льшею частью щеголяют шрифтами г-на Ривильйона и Кº, — шрифтами более модными, нежели в самом деле, лучшими. Неотъемлемое достоинство шрифтов г-на Ревильйона заключается более в приводке, ровности, нежели в четкости их — этом главном условии печатных букв. Что же касается до заглавных шрифтов г-на Ревильйона, то каждый невольно отдаст справедливость его вкуса: здесь найдете вы и узко-длинные, и широко-сплющенные буквы, найдете стили: готический, этруский, еврейский и другие, которые, к сожалению, редко можно употребить кстати в изданиях русских. Столь разнородная характеристика шрифтов для типографий наших, есть пока, более нежели роскошь. Многие ли из наших типографщиков найдутся в силе дать приличнейшее размещение столь чудной разноплеменности? Да если бы и нашлись они, то какая типография решится обзавестись модно-излишним; чтобы потерять чрез то необходимо-нужное?..... Одно богатство в шрифтах не составляет славы тирографии: побольше единства, вкуса, простоты и как можно меньше пестрой уродливости — вот прочное основание всякого дела. Есть издания, украшенные полным репертуаром шрифтов, получившие в свое время название «роскошнейших в типографском отношении» и, лет чрез несколько — совершенно утративших свою цену; есть, наоборот, такие, которые, во время появления своего в свет, нисколько не претендовали на имя роскошных, но, по чоткости и правильности букв, долее удерживающих славу изданий хороших. Вспомним также улучшение вкуса шрифтов г. Александра Плюшара и покойного Вингебера, которые, право, заслуживают памяти всех оценивающих изящное!
Повторяем, что говоря о пунсонном искусстве, мы не излагаем его теории, а объявляем только наше мнение, наше понятие об нём, которые, как известно, свободны как мысль, различные как вкус каждого.