1834 г. Транспортъ Либау. Командиръ К. Ф. Ш. Поручикъ В. И. Шевныгинъ. (Финск. з.) Назначенный къ постановленію вѣхъ, командиръ этого транспорта, больной, почти не выходившій изъ каюты, поручилъ своему помощнику, Прапорщику Урюпину, поставить вѣху на оконечности Штапель-боттена (острова Вормса). Урюпинъ ошибся въ опредѣленіи ея мѣста, и въ 9 часовъ вечера 3 мая, когда лавировали при западномъ вѣтрѣ, чтобы отойдя отъ рифа, слѣдовать въ Монзундъ, стали на ту самую банку, которую слѣдовало оградить вѣхой, такимъ образомъ: слѣдуя курсомъ SO 2314°, при вѣтрѣ WtS, марсельномъ, подъ брамселями, имѣя вѣху въ полуверстѣ подъ вѣтромъ, стали поворачивать оверъ-штагъ; на бакштовѣ у транспорта былъ барказъ, и потому поворотъ противъ вѣтра не удался; начали поворачивать фордевиндъ, но второпяхъ не успѣли взять фокъ на гитовы, и транспортъ, описывая большой кругъ, прежде нежели былъ приведенъ къ вѣтру, ударился о грунтъ, и руль выскочилъ. Испуганный командиръ выбѣжалъ на верхъ въ одномъ халатѣ, и закричалъ: «Право на бортъ!» — Но видя что транспортъ уже стоитъ на мели, съ отчаяніемъ воскликнулъ: «Что вы сдѣлали со мной! Нашли на банку!» И потомъ, обезсиленный упалъ на палубу. Его отнесли въ каюту; а между тѣмъ убрали паруса и бросили якорь. Якорь незадержалъ (послѣ оказалось, что у него сломано веретено); транспортъ все сбивало подъ вѣтеръ, пока онъ плотно не остановился на банкѣ, между камней. Сначала вода прибывала медленно. Команда — которая на этомъ суднѣ, имѣла доступъ въ капитанскую каюту — просила капитана, чтобы срубить мачты. «Дѣлайте что хотите!» — отвѣчалъ больной и отчаявшійся Шевныгинъ; потомъ, призвавъ къ себѣ Урюпина, просилъ его наложить руку на ванты. Мачты были срублены, и удары сдѣлались легче; но вмѣстѣ съ этимъ, транспортъ еще плотнѣе прижало на банку. Потомъ завезли верпъ въ лѣвую сторону и стали тянуться; но какъ сила не забирала, то и оставили эту работу. Съ перваго часа ночи вода въ трюмѣ замѣтно стала прибывать, но еще успѣвали откачивать ее; около бортовъ плавали щепки, отрываемыя отъ фалшкиля. Въ два часа вѣтеръ началъ стихать, и потому стали было опять тянуться; но опять безуспѣшно. При этомъ команда раздумала, что стягиваться на глубину опасно, ибо транспортъ, сойдя съ банки можетъ затонуть, и что всего лучше въ настоящемъ положеніи выгружать тяжести. Тогда больной командиръ хотѣлъ ѣхать на берегъ; но команда въ голосъ объявила, что его одного не пустятъ: спасаться, такъ всѣмъ спасаться. Наконецъ согласились, что Шевныгинъ и Прапорщикъ Дементьевъ, съ 30 человѣками команды, поѣдутъ на берегъ, а на суднѣ останутся Прапорщикъ Урюпинъ, 3 унтеръ-офицера и 11 рядовыхъ. Съ 3 часовъ, по отъѣздѣ Шевныгина, течь стала усиливаться, и вскорѣ весь трюмъ наполнился водою.
На другой день пріѣхалъ съ берега Прапорщикъ Дементьевъ, и помощію обывательскихъ лодокъ стали выгружать транспортъ, что продолжалось до 9 числа. — 9-го вѣтеръ засвѣжѣлъ, волны стали ходить черезъ, и вся команда переѣхала на берегъ. Тогда глубина вокругъ транспорта была отъ 612 до 8 футовъ. Транспортъ погибъ. Шевныгинъ, вскорѣ послѣ крушенія умеръ.
Слѣдственная коммисія рѣшила, что причиною крушенія, было невѣрное опредѣленіе мѣста на якорѣ, по которому Шевныгинъ считалъ себя выше оконечности рифа, тогда какъ онъ былъ ниже его, что ввело въ заблужденіе и ставившихъ вѣхи.
Аудиторіатскій Департаментъ согласился съ этимъ; но такъ какъ Шевныгинъ умеръ, не успѣвъ представить съ своей стороны надлежащихъ поясненій, то по силѣ Воинскихъ Процессовъ, ч. 2, гл. 2, пунк. 1 и гл. 5, пунк. 9 и 10, положилъ: дѣло о крушеніи предать волѣ Божіей, а убытки принять на счетъ казны. Въ силу этого рѣшенія, вдова Шевныгина, не лишена слѣдуемаго ей пансіона. Высочайшая конфирмація послѣдовала 7 сентября 1836 года.