1850 г. Пароходъ Геркулесъ. Командиръ Капитанъ 2 ранга К. К. Сиденснеръ. (Финск. з.) Слѣдуя изъ Гельсингфорса въ Ревель, съ Д. С. С. Фишеромъ, 25 Іюня, въ 714 ч. утра, при свѣжемъ WNW вѣтрѣ и ясной погодѣ, обогнувъ бѣлую вѣху на сѣверномъ Вульфенскомъ рифѣ, и направляясь по R. StW12W, командиръ, по необходимой надобности спустился въ рубку (каюту), поручая наблюденіе за курсомъ К. Ф. Ш. Подпоручику Мурашову, предоставя ему, въ случаѣ если нужно будетъ, склонить курсъ въ лѣво, чтобы безъ надобности не слишкомъ мористо пройти на створѣ Екатеринтальскихъ маяковъ. Штурманъ Мурашовъ, дѣйствительно взявшій направленіе нѣсколько лѣвѣе, до S12W, и слѣдуя почти уже въ полъ-вѣтра, подъ парами и передними парусами, парусность которыхъ увеличивалась поставленнымъ съ полками, до гротъ-мачты, тентомъ, претерпѣвая здѣсь уже не волненіе, но большую толчею, съ вѣтромъ и теченіемъ; въ 712 ч. пароходъ сталъ на мель, на рифѣ сѣверозападной оконечности о. Вульфа, въ разстояніи отъ берега около двухъ кабельтовыхъ. Вахтенный Мичманъ Иванчинъ, находившійся на мостикѣ, замѣтивъ приближеніе парохода къ мели, послалъ разсыльнаго извѣстить объ этомъ командира; но разсыльный не успѣлъ добѣжать до его каюты, какъ командиръ, вполнѣ полагавшійся на знаніе, долговременную опытность, особенно для Ревельскаго рейда, и извѣстную дѣятельность штурмана, немедленно выбѣжавшій на верхъ, не могъ постигнуть причины такой внезапности, и въ первый моментъ впечатлѣнія, приписалъ причину его «нашествію необыкновеннаго столбняка» на штурмана. «Несчастіе случилось; пароходъ сдрейфовало!» отвѣчалъ оторопѣвшій штурманъ на первые вопросы Капитана. «Это не несчастіе, а сумашествіе — отвѣчалъ въ горячахъ командиръ — Вы вездѣ чертей видете (разумѣя крайнюю осторожность его), а теперь прямо на него полезли!» — Указывая на подводныя камни, ясно обозначавшіеся подъ водою. Тотчасъ-же были завезены верпы для снятія парохода; но всѣ, употребленныя усилія, оказались тщетны, и потому сдѣланъ сигналъ: пароходъ терпитъ бѣдствіе. Изъ порта, вскорѣ были присланы на помощь три брига и шхуна, которые, однакожъ, въ первые сутки, по свѣжести вѣтра, не могли оказать никакого пособія, кромѣ доставки, на одной изъ шлюпокъ, прѣсной воды, въ которой очень нуждалась команда парохода. Между тѣмъ изъ города подошли три большія лодки Англійскаго консула Жирарда, которые перевезли часть пассажировъ съ ихъ вещами: съ о. Вульфа, изъ имѣнія Графа Буксгевдена, другія лодки, перевозившія остальныхъ пассажировъ на этотъ островъ. Буксгевденъ и самъ неоднократно пріѣзжалъ на пароходъ, съ предложеніемъ своихъ посильныхъ услугъ, съ полнымъ участіемъ. Вода, послѣ полудни стала сильно прибывать, и несмотря на усиленное дѣйствіе помпъ, вскорѣ трюмъ налился до внѣшняго горизонта; потому начали выгружать все находившееся внизу и орудія; еще прежде, когда только увѣрились въ невозможности безъ большихъ усилій снять пароходъ, стали бросать уголъ и разбирать машину. Въ слѣдующіе сутки вѣтеръ стихъ, и тогда прибыли отъ порта барказы, со всѣми необходимыми пособіями для снятія: завозами, помпами, водолазнымъ колоколомъ и стрѣлами, вмѣстѣ съ лоцъ-судномъ для выгрузки; къ вечеру пришли еще пароходъ и транспортъ. Дѣятельность командира, вспомоществуемая его офицерами и командою, командирами и командою судовъ, присланныхъ на помощь; искуство такелажмейстера Маіора Иванова; наконецъ ревностное участіе пограничной стражи надзирателя Капитана Фонъ-Эдберга, пріѣхавшаго на своей лодкѣ, вмѣстѣ съ лодками Жирарда и Гр. Буксгевдена, оказывавшаго такую неутомимую дѣятельность, привычку къ трудамъ и смѣтливость, что впослѣдствіи былъ употребляемъ какъ лучшій морской офицеръ, принадлежащій къ командѣ; все это, много способствовало спасенію. Воды подъ пароходомъ, стоявшей еще выше ординарной, было только 1 ф. 5 д., а около отъ 8 до 11; пароходъ сидѣлъ до 1212. 30 Іюня, по выкаченіи изъ парохода воды, онъ наконецъ снятъ съ мели, и приведенъ на буксирѣ въ Ревельскій портъ, гдѣ подведенъ подъ него нашпигованный парусъ, и отправленный на буксирѣ парохода въ Кронштадтъ, по исправленіи тамъ, оказался еще годнымъ къ дальнѣйшей службѣ.
Слѣдственная по этому дѣлу Коммисія, Коммисія Военнаго Суда, Главный Командиръ Кронштадтскаго порта Адмиралъ Беллинсгаузенъ, Командующіе 1 и 2 Флотскими Дивизіями Контръ-Адмиралы: Замыцкій и Балкъ 1, и Инспекторъ Корпуса Флотскихъ Штурмановъ Генералъ-Маіоръ Давыдовъ, согласно обвинили командира и его подчиненныхъ; но приговоры ихъ, смягченные Морскимъ Генералъ-Аудиторіатомъ, выразились въ слѣдующемъ опредѣленіи: 1) Командиръ, проходя на вѣтрѣ рифа о. Вульфа, ни какимъ образомъ не долженъ былъ измѣнять курсъ въ лѣво, а напротивъ, на случай какой либо нечаянности, шквала, порчи машины и т. п. ближе придерживаться къ вѣтру; сверхъ того, если командиръ находилъ измѣненіе курса почему либо полезнымъ, то обязанъ былъ положительно назначить, какимъ курсомъ править, а не предоставлять этого благоразумію штурмана. 2) Штурманъ Мурашевъ, въ опытности и совершенномъ знаніи дѣла котораго, свидѣтельствуетъ какъ командиръ парохода, такъ и Инспекторъ Корпуса Штурмановъ Балтійскаго флота, ни какимъ образомъ не долженъ былъ измѣнять курса вдругъ на цѣлый румбъ, и спустившись на 14 или 12 румба, онъ въ состояніи былъ-бы исполнить приказаніе командира: выходить на створную линію маяковъ не слишкомъ мористо; дѣйствіе его, въ это время, показываетъ какое-то помраченіе разсудка, тѣмъ болѣе, что съ его стороны, не было сдѣлано ни какого представленія командиру объ опасности таковой перемѣны курса. 3) Что-же касается, до отступленія командира отъ общаго правила, отдавать приказанія старшему офицеру или управляющему вахтою, то по молодости и мало-опытности вахтеннаго офицера, который можетъ быть и не могъ-бы вскорѣ явиться на зовъ, а для отсутствія командира могло потребоваться немного времени, не ставить въ вину. Наконецъ, 4) Вахтенному Мичману Иванчину, обвиняемому совершенно справедливо по буквѣ закона, можетъ служить извиненіемъ его неопытность въ морскомъ дѣлѣ, незнаніе мѣстности и то обстоятельство, что наблюденіе за курсомъ было поручено штурману. По всему этому Морской Аудиторіатъ опредѣлилъ: Капитана 2 ранга Сиденснера выдержать подъ арестомъ въ крѣпости на гаубтвахтѣ три мѣсяца; Подпоручика Мурашева четыре мѣсяца; а Мичмана Иванчина подвергнуть двухъ-недѣльному аресту на гаубтвахтѣ, не считая ему сего штрафованія препятствіемъ къ полученію наградъ и знака отличія; убытки-же отъ бѣдствія, впрочемъ весьма незначительныя, принять на счетъ казны.
Государь Императоръ, Высочайше утвердилъ настоящій приговоръ 13 Іюня 1851 года; но 1-го Іюля того-же года, несчастливый командиръ, по Высочайшей волѣ былъ Всемилостивѣйше прощенъ.