Общій характеръ литовской природы. — Виленская губернія: поверхность; возвышенности; геологическія формаціи; минеральные источники: Стоклишки, Нѣмонайде, Бирштаны; почва; воды: Нѣманъ, Вилія, Зап. Двина; озера; болота; рыбы; лѣса; звѣри. — Ковенская губернія: поверхность; возвышенности; геологическая формаціи; почва; рѣки; озера; рыбы; болота; минеральные источники: Смердоне, Малюны, Видзы; лѣса; хищныя животныя. — Гродненская губернія: поверхность; возвышенности; геологическія формаціи; почва; минеральные источники Друскеники; 36-лѣтняя дѣятельность д-ра Пилецкаго; воды: Нѣманъ и его притоки; каналы; озера; болота; рыбы; лѣса: Бѣловѣжская пуща, пожаръ 1811 г.; зубръ; другіе звѣри; царская охота 1811 г.; Гродненская пуща; лѣсная торговля и лѣсное хозяйство. — Охота.
О, современники великихъ
Князей литовскихъ ― дерева
Лесовь непроходимо дикихъ!
О васъ досель гремитъ молва.
Понари, Кушелево, Свитезь
И Беловежской пущи сѣнъ!
Безсмертны вы! — Превозноситесь,
Лѣса Понари! Ваша тѣнь
Съ крутаго горнаго отрога
Ложилась па чело Мендова.
Литвы державный исполинъ,
Лежалъ подъ вами Гедиминъ:
Въ кругу ловцовъ, питомцевъ бури,
Сынъ грома на медвежьей шкурѣ
При пламесни костра, здѣсь онъ
Внималъ вѣщаніямъ Лездейки...
МИЦКЕВИЧЪ: ПАНЪ ТАДЕУШЪ.
Широкою полосою разстилается площадь Литовскаго полѣсья, болѣе суглинистая, плодородная, особенно въ Ковенской губерніи, а отчасти въ Виленской и Гродненской.
Возвышенности незначительны и то въ извѣстныхъ только направленіяхъ. Зато площадь эта богата судоходными и сплавными рѣками, рѣчками и озерами. Большая часть береговъ рѣкъ и озеръ представляютъ весьма живописные виды, преимущественно въ Ковенской и Виленской губерніяхъ, а также Гродненской, за исключеніемъ южной ея частиц какъ принадлежащей къ болотистой долинѣ Припети. Рѣки, а еще болѣе озера, богаты разныхъ сортовъ рыбами, способствуя, кромѣ мѣстнаго потребленія, развитію довольно значительная промысла.
Край особенно богагъ лѣсами: несмотря на значительное ихъ истребленіе въ послѣднія пятнадцать лѣтъ, лѣса занимаюгъ еще большія пространства. Въ этомъ отношеніи богаче всѣхъ трехъ губерній Гродненская, затѣмъ слѣдуетъ Виленская, менѣе же лѣсиста Ковенская. Еще въ началѣ нынѣшняго столѣтія Литовскій край славился своими дремучими лѣсами. Марлинскій (Александръ Бестужевъ), въ своихъ воспоминаніяхъ 1812 года, сравниваетъ литовскіе лѣса съ непроходимыми сибирскими пущами. Много истреблено ихъ съ того времени; тѣмъ не менѣе и теперь еще край можетъ назваться богатымъ въ отношеніи лѣсовъ. Много лѣсовъ истреблено въ 1863 году, вслѣдствіе принятой мѣры очистки желѣзныхъ дорогъ отъ прилегающихъ къ нимъ лѣсовъ. Вокругъ каждой станціи вырублено на 300 саж. во всѣ стороны, а по всему протяженію дорогъ на 150 саж., какъ въ одну, такъ и въ другую сторону.
Чтобы ближе познакомить читателя съ природою Литовскаго полѣсья, съ его естественными произведеніями и минеральными богатствами, мы разсмотримъ каждую губернію отдѣльно. Начнемъ съ Виленской губерніи.
Поверхность губерніи представляетъ песчаную равнину. Самая возвышенная часть ея отъ югозападнаго угла Лидскаго уѣзда простирается діагонально черезъ всю губернію въ направленіи къ сѣверо-востоку и соединяется узкимъ перешейкомъ на границѣ Витебской и Минской губерній съ Алаунскою возвышенностью. Напболѣе возвышенныя точки Литовской возвышенности имѣютъ отъ 100 до 1100 ф. (около 150 саж. абс. выс.), какъ напримѣръ высоты при деревнѣ Тупишки, въ Ошмянскомъ уѣздѣ, въ Лидскомъ уѣздѣ, при деревнѣ Тарповцы, въ Виленскомъ уѣздѣ, при им. Мѣдники, въ Вилейскомъ уѣздѣ, при деревнѣ Кондратахъ.
Сѣверный склонъ главнаго кряжа, въ сѣверной части Лидскаго и въ западной Трокскаго уѣздовъ, представляетъ песчаную равнину; въ Виленскомъ же, постепенно понижаясь къ р. Виліи, при впаденіи въ нее р. Вилейки, образуетъ котловину, окаймленную со всѣхъ сторонъ, кромѣ сѣверной, высотами, изъ коихъ, къ западу, Понарскія горы образуютъ цѣпь прорѣзанныхъ оврагами холмовъ, покрытыхъ лѣсомъ. Сѣверный край этой цѣпи, въ 7 верстахъ отъ впаденія Вилейки, упирается въ р. Вилію и образуетъ крутые, значительной высоты берега рѣки, замечательные своимъ разнообразіемъ и очаровательными видами. Съ восточной стороны означенная котловина ограничена высокими песчаными холмами, изъ коихъ Трехъ-крестовая, Замковая и Бекешевая горы въ Вильнѣ, у подножія которыхъ извивается р. Вилейка, возвышеннѣе всѣхъ прочихъ. Сѣверная часть котловины съ востока на западъ прорѣзывается р. Виліею, правый берегъ которой, близъ г. Вильно имѣетъ возвышенности, называемыя Шешкине.
Горныя породы Виленской губерніи принадлежать къ нижнему ярусу третичной формаціи, кромѣ сѣверной ея части, гдѣ показываются песчаники девонской формаціи.
Нижній ярусъ эоценовой формаціи (т. е. третичной) состоитъ изъ сланцеватой глины, кремнистаго песчаника, грубо-зернистаго известняка, мергеля, мѣловида, рухляковъ и гипса. Всѣ эти породы расположены неправильно перемежающимися пластами, перемѣшаны между собою. Морскіе осадки перемежаются съ прѣсноводными.
На всемъ протяженіи губерніи, какъ на поверхности, такъ и на небольшой глубинѣ, попадаются эрратическіе валуны, занесенные льдомъ или водою во время одного изъ земныхъ переворотовъ. Камни эти принадлежать къ кристаллическимъ породамъ: граниту, гнейсу, базальту, кварцу, трахиту и пр., и пригодны для разныхъ построекъ, для выдѣлки колоннъ, крылецъ, надгробныхъ памятниковъ и т. п.
Изъ другихъ минеральныхъ богатствъ лигнитъ преимущественно находятъ въ Лидскомъ уѣздѣ, въ имѣніи Юндзилла. Въ нѣкоторыхъ мѣстахъ, въ Трокскомъ и Ошмянскомъ уѣздахъ, попадается луговой желѣзнякъ, или болотистая руда съ известняковымъ туфомъ на глубинѣ 1 фута подъ поверхностью. Руда эта является въ видѣ комковъ темно-бураго цвѣта, въ изломѣ съ слабо-блестящимъ отливомъ, и содержитъ болѣе 50% желѣзной окиси; поэтому въ Налибокахъ и Вишневѣ, въ Ошмянскомъ уѣздѣ, устроены чугунно-плавильные заводы. Въ весьма многихъ мѣстахъ губерніи находятъ бурый торфъ, годный на топливо. Глина, которою изобилуетъ губернія, отличнаго свойства. Попадается также бѣлый кварцевый песокъ, годный для выработки хорошаго бѣлаго стекла. Минеральные источники находятся въ трехъ мѣстахъ, въ Трокскомъ уѣздѣ, а именно: въ Стоклишкахъ, въ 70 верстахъ отъ г. Вильно, въ 50 отъ Трокъ и въ 15 отъ р. Нѣмана, гдѣ они состоятъ изъ трехъ источниковъ: сѣрнаго, соленаго и желѣзнаго; въ Нѣмонайцахъ, близъ м. Олиты, здѣсь, въ ста шагахъ отъ берега р. Нѣмана находится ключъ соленой минеральной воды. Вкусъ немного соленоватый, безъ горечи. Вообще Немонайцкій ключъ гораздо слабѣе Стоклишскихъ источниковъ и посѣщается только больными изъ окрестныхъ мѣстъ. Наконецъ третій минеральный источникъ находится въ Бирштанахъ, въ Трокскомъ уѣздѣ, на правомъ берегу Нѣмана. Начиная отъ м. Нѣмонювъ до деревни Жидейканъ, Нѣманъ своимъ кривымъ оборогомъ образуетъ какъ бы полуостровъ, называемый жителями бухтою. Полуостровъ этотъ простирается въ длину до 20, а въ ширину до 15 версте; перешеекъ, или самое узкое мѣсто, между Нѣманомъ и Жидейканами, составляетъ не болѣе 7 верстъ. Въ этой-то бухтѣ находятся Бирштаны, гдѣ во времена Витовта существовалъ охотничій Дворецъ. На южной оконечности Бирштанъ лежитъ трехугольная, въ 30 десятинъ величиною долина, прорѣзанная оврагомъ, чрезъ который протекаетъ небольшой ручей, впадающій въ Нѣманъ. Оврагъ этотъ подъ конецъ переходитъ въ котловину, покрытую толстымъ слоемъ крупнаго кварцоваго песку, и здѣсь, въ этой котловинѣ, посрединѣ ея находятся два источника соленой воды. Источникъ, тоже соленый, находится въ двухъ верстахъ повыше мѣстечка, на окраинѣ лѣса, близъ Нѣмана. Бирштанскія воды въ нѣкоторой степени соперничаютъ съ Друскеникскими и въ цѣлебномъ отношеніи, если не превосходятъ, то не уступаютъ первымъ. Воды эти употребляются какъ для купанья, такъ и для питья. Съ каждымъ годомъ извѣстность ихъ, а съ нею и число посѣтителей, увеличиваются.
Почва губерніи большею частію глинистая и песчаная. Черноземная полоса идетъ отъ м. Бутриманцы по Трокскомѵ уѣзду, чрезъ Езно, Пуне, Жижморы и Жосли, переходитъ на правый берегъ Виліи и занимаетъ сѣверную часть Виленскаго уѣзда, сѣверо-восточную Свенцянскаго и часть Дисненскаго. Песчаная же полоса идетъ отъ окрестностей Вильно на юго-западъ, по направленію къ р. Нѣману до м. Мереча, въ Трокскомъ уѣздѣ. Болотистая почва находится въ южной части Ошмянскаго и въ Вилейскомъ уѣздѣ. Въ остальныхъ затѣмъ мѣстахъ преобладаетъ глинистая почва, кое-гдѣ перемѣшанная съ пескомъ.
Виленская губернія богата водами. Всѣ текущія ея воды принадлежатъ Балтійскому бассейну. По юго-западной границѣ течетъ Нѣмаиъ, а по сѣверо-восточной — Западная Двина, Вилія же, главный притокъ Нѣмана, дѣлигъ губернію на двѣ равныя части: сѣверо-восточную и югозападную, протекая чрезъ всю ширину губерніи и принимая въ себя множество притоковъ.
Нѣманъ орошаетъ всѣ три губерніи Литовскаго полѣсья и потому мы поговоримъ о немъ подробнѣе.
Нѣманъ, въ древности Chronus, у Нѣмцевъ Мемель, во время язычества пользовавшійся божескими почестями, вытекаетъ изъ болотъ и лѣсовъ Игуменскаго уѣзда Минской губерніи, протекаетъ въ этой гѵберніи около м. Могильно, памятнаго побѣдою Рингольда надъ удѣльными русскими князьями (1235), а потомъ м. Свержня, весьма важнаго пункта въ торговомъ отношеніи, а затѣмъ отъ устья рч. Сульмы вступаетъ на границу Виленской губерніи, протекая въ направленіи къ сѣверо-западу, не доходя до селенія Докуды.
Нѣманъ поворачиваетъ къ юго-западу и вступаетъ обоими берегами въ предѣлы Виленской губерніи, проходитъ мимо Докудова, Бѣлицы, Орля, течетъ многочисленными изгибами, то среди дремучихъ Докудовскихъ и Делятычскихъ, съ правой стороны, лѣсовъ, то имѣя на своихъ берегахъ значительныя высоты, съ очаровательными, весьма живописными и разнообразными видами. Вообще отъ Бѣлицы, Лидскаго уѣзда, берега его возвышаются, и мѣстами образуютъ обрывы.
Ниже селенія Турейки (за м. Орле), Нѣманъ входить въ Гродненскую губернію. Отъ м. Мостовъ онъ дѣлаетъ полукругъ и вновь принимаетъ направленіе къ сѣверо-западу. Лѣвый берегъ гористъ, правый окрѵжаютъ лѣса и болота. Такъ онъ приближается къ к Гродно, расположенному на правомъ его берегу. Множество овраговъ и кургановъ опять разнообразятъ берега. Пройдя около 4 верстъ отъ Гродно, Нѣманъ дѣлаетъ крутой оборотъ къ сѣверу. Правый берегъ его принадлежитъ къ Виленской, а лѣвый къ Сувалкской губерніи царства Польскаго. Характерь мѣстности постепенно измѣняется, ширина русла Нѣмана увеличивается, но быстрота теченія уменьшается, берега не столь высоки, песчанисты, безлѣсны и неживописны. Миновавъ деревню Гожа, въ 21 верстѣ отъ Гродно, при Нѣмновѣ, Нѣманъ соединяется съ Августовскнмъ каналомъ и затѣмъ доходить до м. Пржеломъ; при устьѣ же Ротничанки дугой окружаетъ мѣстечко Друскеники (Гродненской губерніи), славящееся своими минеральными водами.
Изъ Друскеникъ, принимая направленіе то къ сѣверо-востоку, то къ востоку и наконецъ дугой къ западу, Нѣманъ протекаетъ около историческаго Лишкова, существующаго на развалинахъ древняго Новогрудка (Науенпилле).
Далѣе на правомъ берегу видимъ историческій Меречъ, какъ равно и другія м естности Трок«каго уѣзда, которыя сейчасъ исчислимъ, знаменательныя по историческимъ воспоминаніямъ. Природа опять измѣняется. Берега становятся возвышеннѣе, лиственныя деревья смѣшиваются съ хвойными; далѣе среди зеленѣющихъ долинъ, холмовъ и рощъ видны на лѣвомъ берегу деревни. За ними Нѣманъ поворачиваетъ къ востоку и течетъ къ древнѣйшему литовскому поселенію Нѣмопайцамъ, окруженному многочисленными курганами. Здѣсь-то, по преданно, будто бы баснословный Нѣмонъ, давшій названіе рѣкѣ и почитаемый какъ божество, высадился на берегъ, и здѣсь существовало даже особое капище въ честь этой священной рѣки. Для судоходовъ начинаются опасные подводные камни и пороги. За Нѣмонайцами Нѣманъ поворачиваетъ къ сѣверу. Въ 14 верстахъ (по прямому направленію и въ 28 по Нѣману) отъ Нѣмонайцъ, находится м. Олита, потомъ въ 14 верстахъ памятныя въ лѣтописяхъ Пуне, со слѣдами древняго укрѣпленія. Описывая дугу около Пренъ, Нѣманъ приближается къ Бирштанамъ; затѣмъ въ 20 вер. слѣдуютъ Дорсунишки, со слѣдами замка, и въ 25 вер. отъ послѣднихъ—Румшишки. Не доходя 7 верстъ до Румтишекъ, Нѣманъ входктъ въ предѣлы Ковенской губерніи, поворачиваетъ къ западу, окружаетъ Пожайскій монастырь, вступаетъ въ Ковно, гдѣ сливается съ водами, воспѣтой Мицкевичемъ, Игнатіемъ Ходзькою и др., р. Виліи.
Отъ Бирштанъ до Ковно и далѣе, берега Нѣмана красуются очаровательными, разнообразными видами. Множество тѣнистыхъ липъ, многовѣковыхъ дубовъ, живописныхъ овраговъ, высокія горы съ богатою растительностію, долины, усѣянныя цвѣтами, развалины древнихъ замковъ, могилы и кострища — невольно переносятъ мысль во времена давно минувшія, въ царство богини любви, здѣсь обитавшей, въ долину Мицкевича, гдѣ онъ вдохновлялся и изливалъ свои чудныя пѣсни.
Въ десяти верстахъ отъ г. Ковно, на скатѣ плоской возвышенности, лежитъ м. Сапѣжишки, гдѣ среди священной рощи было идолоплоклонническое капище. Далѣе м. Вилькія, или Вилькенбергъ въ прусскихъ лѣтописяхъ. Потомъ Средники, а при устьѣ Дубиссы — Биленъ, будто бы построенный баснословнымъ Палемономъ на вершинѣ горы, которая и теперь носитъ названіе Палемоновой. Здѣсь по преданию было языческое Ромове. Билена нѣтъ и слѣдовъ. Далѣе м. Скирстымони, на томъ мѣстѣ, гдѣ стоялъ сильно укрѣпленный замокъ рыцарей, Христъ-Мемель, а въ 10 верстахъ отъ Средникъ — Веллона, памятная кончиною Гедимина; далѣе среди очаровательной окрестности Гелгудишки, потомъ Кудуле и иаконецъ древній Юрбургъ съ пристанью.
За Юрбургомъ Нѣманъ входитъ въ предѣлы Прусскихъ владѣній и течетъ еще 82 версты; близъ Тильзита раздѣляется на два рукава: Руссе и Гильге и много побочныхъ. Затѣмъ впадаетъ въ заливъ Куришъ-гафъ.
Нѣманъ судоходенъ, начиная отъ м. Свержня Минской губ., на протяженіи 730 верстъ. Ш ирина Нѣмана въ Виленской губ. отъ 35 до 75 саженъ. Глубина во время половодья весною доходитъ до 3, а въ нормальномъ состояніи отъ 1 до 1 ½ сажени. Разливы весною доходятъ до 8 верстъ въ ширину, такъ что сообщеніе между прибрежными поселеніями прерывается. Въ мѣстахъ, гдѣ берега крутые и высокіе, сопротивляющееся разливу, отъ сильнаго напора воды образуются промоины, отъ чего нерѣдко огромныя деревья, вырываемыя съ корнемъ, уносятся водами Нѣмана. Вскрытіе Нѣмана бываетъ въ концѣ марта или въ началѣ апрѣля. Судоходство по Нѣману производится съ весны до поздней осени.
Пароходное сообщеніе существуетъ только отъ Тильзита до Ковна. Далѣе пароходы не идутъ по причинѣ подводныхъ камней и мелей.
Для Виленской губ., главный притокъ Нѣмана, рѣка Вилія имѣетъ почти такое же значеніе, какъ и Нѣманъ.
Вилія вытекаетъ изъ Минской губ., Борисовскаго уѣзда, а по Виленской протекаетъ до 600 верстъ.
По теченію Виліи расположены 2 губернскіе города, 1 уѣздный, 9 мѣстечекъ и 269 заселенныхъ мѣстностей. Пороговъ, угрожающихъ судамъ, считаютъ 12, кромѣ множества подводныхъ камней, опасныхъ для судоходства: изъ нихъ самый опасный называется Лысина Паца, по срединѣ рѣки въ г. Вилейкѣ.
Берега Виліи разнообразны и очень живописны: то крутыя, высокія горы, то неприступные утесы, покрытые на вершинахъ густымъ лѣсомъ и загроможденные разной неличины камнями.
Хроника Ривіуса говоритъ, что Вилія была судоходною еще въ 1380 году. Виленское и иностранное купечество сплавливало свои товары Виліею въ 1444, 1494, 1535 и послѣдующихъ годахъ. Въ 1589 г. Вилія была вновь очищена средствами однихъ жителей г. Вильно; очистка эта была возобновлена въ 1606 г. на счетъ правительства. Гваньини (Kronika, 1611) говоритъ, что Вилія рѣка судоходная, но которой Виленцы отправляютъ товары въ Данцигъ. Въ настоящее же время дно рѣки, хрящеватое и каменистое, затрудняетъ судоходство, продолжающееся только въ маѣ, іюнѣ и осенью, когда вода бываетъ на прибыли. Сплавъ начинается отъ м. Шиkанце до самаго устья, на пространствѣ 385 верстъ.
Въ 1855 г. графъ Райнольдъ Константиновичъ Тизенгаузъ на собственный счетъ выписалъ два парохода, большой «Кейстутъ», предназначавшійся для Нѣмана, и меньшій— «Нерисъ» для Виліи. Пароходъ «Нерисъ» открылъ свое плаваніе весною 1856 г. и поднялся вверхъ до Сосенки, одной изъ первыхъ пристаней въ верховьяхъ Виліи. Этимъ опытъ и окончился. Плаваyіе сопряжено было съ необыкновенными трудностями. Въ теченіе лѣта однако «Нерисъ» перевозилъ пассажировъ между Вильною и Ковномъ, а также для прогулокъ въ Верки. Затѣмъ, потерпѣвъ отъ весенняго льда въ Ковнѣ значительное поврежденіе, «Нерисъ» уже и не возвратился въ Вильно. «Кейстутъ» же на Нѣманѣ оказался вполнѣ пригоднымъ.
Западная Двина, протекая по границѣ Виленской губерніи на протяженіи 70 верстъ, имѣетъ двѣ пристани, въ Диснѣ и Друѣ.
Озера въ Виленской губ. очень многочисленны; ихъ считается болѣе 400, изъ коихъ большая часть въ Трокскомъ и Свенцянскомъ уѣздахъ. Отличительный характеръ здѣшнихъ озеръ тотъ, что они не соединены между собою рѣками, составляя какъ бы отдѣльныя группы. Самое большое озеро въ губерніи — Нарочъ находится въ Свенцянскомъ уѣздѣ; длина его, по исчислению Корево, 16 верстъ, ширина 12 верстъ. По другимъ же свѣдѣніямъ, длина озера 23 версты, ширина 15. Между лежащею на берегу озера деревнею Наносы и расположеннымъ на противоположномъ берегу мѣст. Мядзіолъ, въ озерѣ находится такъ называемая въ народѣ Чортова гребля, съ которою связаны разныя сверхъестественныя преданія. 31 іюля 1854 я, вмѣстѣ съ знаменитымъ авторомъ Литовскихъ очерковъ, Игнатіемъ Ходзько, изслѣдовалъ эту Греблю въ подробности. Въ полуверстѣ отъ дер. Наносы начинается Гребля, на глубинѣ подъ поверхностью воды на 1¾ аршина. Гребля построена изъ камней разной величины, крѣпко между собою связанныхъ, вышиною отъ дна озера на 2¼ арш. Ширина такая, что можно бы свободно по ней ѣхать четверкою рядомъ запряженныхъ лошадей. Длина гребли, идущей въ прямой линіи по направленію къ Мядзіолу, около версты. Со стороны послѣдняго, на озерѣ есть небольшой островъ, такъ и называемый, со слѣдами развалинъ какого-то большаго каменнаго зданія. Отъ этого Острова идетъ такая же гребля тоже—на протяженіи около версты въ прямомъ направленіи, насупротивъ Наносной гребли, но перерывъ между ними весьма значительный. Какое назначеніе было этой гребли, когда она построена и кѣмъ—нѣтъ никакихъ историческихъ данныхъ, преданіе же самое сооруженіе приписываетъ чертямъ. Озеро Нарочъ совершило своего рода чудо въ 1847 году. Въ это время жителямъ губерніи угрожалъ совершенный голодъ. Неурожай былъ всеобщей. Въ іюнѣ мѣсяцѣ заревѣла страшная буря, какой не запомнятъ. Деревья вырывались съ корнями. За завалами проѣзду не было. Бушевало и озеро. Волны его, ударяясь о берега, выбрасывали маленькихъ рыбокъ, называемыхъ оклейками, весьма вкусныхъ и выбрасывали въ такомъ множествѣ, что жители цѣлыми возами забирали ихъ, сушили, и когда настала зима, когда сосѣдніе крестьяне умирали съ голоду, прибрежные жители Нароча прокормились оклейкою, пекли даже изъ нея хлѣбъ. Выбрасываніе рыбы на берега, хотя и при меньшихъ буряхъ, продолжалось десять дней и, что всего страннѣе, съ соблюденіемъ очереди относительно береговъ. По серединѣ озера въ водѣ есть значительный возвышенности, надъ которыми ледъ въ зимнее время обыкновенно очень тонокъ: такъ что, когда однажды подъ большимъ экипажемъ ледъ проломился, и проѣзжавшіе были въ ужасѣ, рыбаки успокоили ихъ: экипажъ загрязъ неглубоко, а тамъ была уже твердая земля.
Значительны по своей величинѣ также озеро Мадзіолъ, при мѣстечкѣ того же названія, на границѣ Виленскаго и Свенцянскаго уѣздовъ, имѣющее въ длину 12 верстъ, въ ширину 5, и озеро Свиръ, въ Свенцянскомъ уѣздѣ, при м. Свиръ, бывшей столицѣ удѣльныхъ князей Свирскихъ, имѣющее въ длину И верстъ, въ ширину же только 1½ версты. Въ Лидскомъ у. еще замѣчательно озеро Дубо при селѣ Дубичи, гдѣ похороненъ знаменитый историкъ Ѳедоръ Ефимовичъ Нарбуттъ; оно длиною въ 4 вер. На немъ островъ, на которомъ видны развалины замка, кажется временъ Витовта. Но къ знаменитѣйшимъ озерамъ по историческимъ воспоминаніямъ принадлежитъ Трокское озеро, или Гальва (голова). Оно соединяется съ озеромъ Бражола и имѣетъ въ длину 6 верстъ, въ ширину 2 вер. На этомъ-то озерѣ нѣсколько острововъ, и на одномъ изъ нихъ великолѣпныя развалины великокняжескаго замка. Мы еще возвратимся къ этому озеру, говоря о Трокахъ.
Въ водахъ Виленской губ., какъ въ рѣкахъ, такъ и въ озерахъ, водится немало породъ рыбъ, а именно: щука, окунь, карась, линь, лещъ, плотва (плотичка), налимъ, сомь, бѣлуга, язь, угорь, голавль, или головень (Leticiscus dobula), вырезубъ, лосось, пискарь, вьюнъ, харіусъ (Salmo Thymallus), преимущественно въ каменистыхъ рѣчкахъ, уклея (оклейка) (Cyprinus Leuciscus), сигъ морской въ самыхъ глубокихъ мѣстахъ Трокскаго озера, чебакъ двуточечный (Leuciscus bipunctatus), карпъ, хохолча иглистая (Gasterosteus aculeatus et pungitius), миногъ рѣчной,— осенью ловимыя во множествѣ въ 3. Двинѣ. Еще болѣе замѣчательны рыбы: лососина и осетрина, ловимыя въ Нѣмане; угорь, ловимый въ притокѣ Виліи—Вакѣ; цырта въ 3. Двинѣ и прославленная селява Трокскаго озера: ряпушка, похожая на селяву, ловится во всѣхъ водахъ, но такой вкусной селявы, какъ въ Трокскомъ озерѣ, нигдѣ нѣтъ.
Одна треть пространства Виленской губерніи, а именно до 1,140,000 дес. находится подъ лѣсами. Изъ общаго числа десятинъ казнѣ принадлежитъ 377,000, частнымъ владѣльцамъ 1,060,000; остальное количество — городамъ и монастырямъ.
Въ прежнее время знаменитѣйшею пущею въ Виленской губерніи считалась Рудникская, въ Трокскомъ уѣздѣ. Она тянулась отъ м. Рудникъ до р. Нѣмана, т. е. имѣла въ длину болѣе 70 верстъ, и славилась какъ своею обширностью и густотою, такъ равно качествомъ и количествомъ дикихъ звѣрей. Лиговскіе в. князья любили въ ней охотиться, для чего былъ здѣсь и охотничій дворецъ. Пуща была оберегаема, а во времена Владислава IV составлено было подробное ея онисаніе. Въ настоящее время изъ уцѣлѣвшаго лѣса устроена Мендзыржецкая лѣсная дача, отличающаяся еще и донынѣ качествомъ деревъ. Существуютъ и другія казенныя дачи, а равно 4,135 десятинъ выдѣлено подъ корабельныя рощи. Роды деревьевъ слѣдующіе: дубъ, сосна, пихта, ель, кленъ, ясень, вязъ, липа, грабъ, береза, ольха, осина, лещина, верба, черемха, тополь и рябина. Соотвѣтственно почвѣ, лѣса не группируются отдѣльными породами, но перемѣшаны, хотя существуютъ и отдѣльныя немѣшаныя рощи, напр, дубовыя, березовыя и т. д. Въ Лидскомъ у. особенно замѣчательны Докудовскіе дубовые лѣса.
Звѣрей водится въ Литовскихъ лѣсахъ еще не мало: волкъ, лисица, медвѣдь-муравейникъ (чернобурый), медвѣдь-бортникъ (буро-рыжій), медвѣдь-бортникъ малый (рыжій съ серебрянымъ отливомъ), вепрь-кабанъ дикій въ большихъ лѣсахъ, лось или олень сохатый только въ большихъ лѣсахъ; заяцъ-русакъ, лозовикъ, сѣраго цвѣта, часто съ бѣлымъ брюхомъ; заяцъ-бѣлякъ сѣверный зимою совершенно бѣлый; куница лѣсная въ большихъ лѣсахъ; рысь и обыкновенный олень очень рѣдко попадаются; рысь бываетъ величиною съ волка.
Ковенская губернія имѣетъ видъ холмистый, особенно по теченію рѣкъ, хотя возвышенности ея не такъ значительны, какъ въ Виленской губерніи. Такъ самые возвышенные пункты въ губерніи: Пеликальне, гора близъ м. Таурогенъ, Праткуны, близь м. Солоки, Медвѣйгола въ Россіенскомъ у., недалеко отъ Колтынянъ, гора Шатрія, въ Шавельскомъ у. имѣютъ отъ 820 до 740 надъ ур. м.
Горныя породы, изъ которыхъ состоитъ поверхность Ковенской губерніи, относятся къ осадочнымъ формаціямъ. Изъ нихъ самая древняя — силлурійская распространена въ Шавельскомъ уѣздѣ, къ сѣверу отъ г. Шавли. Пространство, занимаемое силлурійскою формаціею, — изъ котораго беретъ начало р. Муша, — а также прилегающей къ ней, съ сѣверо-востока, девонской формаціей, — гдѣ берутъ начало притоки Аа, — имѣетъ ту особенность, что, при известняковой толщѣ верхней почвы, атмосферныя воды пропадаютъ въ многочисленныхъ трещинахъ. Отъ этого происходитъ то, что на этомъ пространствѣ нѣтъ ни болотъ, ни озеръ, колодцы же и пруды надобно копать очень глубоко, чтобы вода не ушла въ щели известняковъ. Провалы или воронки, въ которые уходятъ весеннія и осеннія воды, встрѣчаются очень часто на здѣшнихъ поляхъ.
Обнаженія девонской формаціи являются почти во всемъ Шавельскомъ и Ново-Александровскомъ уѣздахъ, въ сѣверной части Вилкомирскаго, въ значительныхъ частяхъ Гелыневскаго и Поневѣжскаго и отчасти въ Россіенскомъ. Девонская формація состоитъ здѣсь преимущественно изъ древняго краснаго песчаника; въ Поневѣжскомъ уѣздѣ отъ м. Попелянъ, чрезъ Посволь, Криничинъ и Подбирже до Курляндской границы, распространенъ гипсъ. Гипсъ, разрушаясь, производитъ обвалы, съ незапамятныхъ временъ иовторяюшіеся ежегодно. Предвѣстниками такого разрушительнаго обвала обыкновенно бываютъ трескъ и гулъ подземный; слышится какъ будто паденіе большихъ камней въ воду. Жители понимаютъ уже значеніе такихъ явленій и спасаются бѣгствомъ, и счастливь тотъ, кто успѣетъ захватить съ собою болѣе цѣнныя вещи. Вслѣдъ затѣмъ начинается разрушеніе — земля проваливается, увлекая за собою жилыя строенія, нерѣдко цѣлыя деревни. Все это исчезаетъ въ пропасти — на виду остается только обвалъ, дно котораго залито водою, но случается, что дно заваливается камнями, и воды на немъ не видно. Всего болѣе такихъ проваловъ въ окрестностяхъ Биржъ, Малюнъ, Посволя, по теченію рѣкъ Смордоны, Тотолы, Лавены, на протяженіи 25 верстъ въ длину и 7 верстъ въ ширину. Замѣчательнѣйшимъ изъ проваловъ считается близъ д. Монтыгалишки, подъ названіемъ Szwentoie, т. е. святая яма (собственно св. дыра). Провалъ этотъ образовалъ родъ пещеры съ корридорами, залами и множествомъ проходовъ. На днѣ протекаеть ручей чистой воды. Народъ считаетъ его святымъ, цѣлебнымъ во всякихъ болѣзняхъ, и складываетъ здѣсь свои; приношенія. Другой подобный обвалъ, существующій въ родѣ пещеры, называется Pozemis; въ него вли вается ручей того же имени (Pozemis собственно по землѣ, земляника). Нѣкоторые обвалы получили названіе отъ предметовъ или строеній, разрушенныхъ обвалами. Такъ напр, есть обвалъ Господыня, хозяйка, потому что на этомъ мѣстѣ стоялъ скотный дворъ, провалившійся вмѣстѣ съ хозяйкою. На днѣ этого обвала часто попадаются плавающія рыбы. Другой обвалъ называется Каретой, потому что въ этомъ мѣстѣ провалился экипажъ съ людьми и лошадьми.
Этотъ же гипсъ даетъ начало нѣсколькимъ сѣрнымъ источникамъ, имѣющимъ постоянную температуру 6° Р. Главнѣйшіе изъ нихъ: Талюны, Малюны, Смердона. Послѣдніе два особенно посѣщаются больными, и при нихъ устроены соотвѣтственныя помѣщенія. Есть еще сѣрный источникъ около г. Видзъ Ново-Александровскаго уѣзда, въ имѣніи Видзахъ, Ловчинскихъ.
Юрская формація, принадлежащая къ вторичнымъ образованіямъ, является по правому берегу Венты въ видѣ небольшихъ глинистыхъ холмовъ. Напластованіе слѣдуетъ въ такомъ порядкѣ: въ основаніи мелкозернистый песокъ, съ обломками бураго угля подъ прикрытіемъ черной глины, богатой окаменѣлостями аммонитовъ и белемнитовъ; надъ глиною лежитъ глинистый песокъ толщиною до 18 ф. съ окаменѣлостями, прикрытый желтымъ, плотнымъ песчаникомъ, надъ которымъ лежитъ сѣрый или желтый известнякъ съ кристаллами известковаго шпата и друзами сѣрнаго колчедана. Вверху пласты эти прикрыты мягкою, черною или бурою, слюдянистою глиною. Въ числѣ окаменѣлостей юрской формаціи находятся грифеи, аммониты, теребратулы, белемниты.
Третичная формація занимаетъ большую часть Россіенскаго уѣзда, западъ Телыневскаго, югъ Поневѣжскаго, Ковенскій, значительную часть Вилкомирскаго и юго-западн. часть Ново-Александровскаго. Эта формація состоитъ изъ песковъ и глинъ съ прослойками бураго угля или лигнита; янтарь лежитъ въ этихъ прослойкахъ, иногда даже подъ корою того дерева, изъ котораго вытекалъ. Янтарь находятъ преимущественно около Полангена, а также въ озерѣ Лукшты, въ окрестностяхъ Ворнь въ Тельшевскомъ уѣздѣ. Эрратическихъ валуновъ очень много: есть мѣста, гдѣ ими усѣяны цѣлыя поля, въ ближайшей же къ тому мѣсту окрестности нѣтъ ихъ вовсе. Въ числѣ валуновъ попадаются граниты, гнейсы, діориты, порфиры и др.
Почва Ковенской губерніи считается самою плодородною въ Сѣверо-западномъ краѣ, въ особенности же въ уѣздахъ Шавельскомъ, Россіенскомъ, Телыиевскомъ, Поневѣжскомъ и отъ части въ Вилкомирскомъ. Черноземъ находится въ уѣздахъ Поневѣжскомъ, Шавельскомъ, частію Россіенскомъ и Вилкомирскомъ. Глинистая почва встречается въ Ковенскомъ уѣздѣ отъ р. Невяжи, кое-гдѣ въ низменныхъ мѣстахъ прерываемая черноземомъ, Живописные берега Дубиссы, покрытые глиною, славятся своимъ плодородіемъ. Вообще глинистая почва является во всѣхъ уѣздахъ, гдѣ нѣтъ чернозема, преимущественно же въ Ковенскомъ. Песчаная почва занимаетъ около ⅘ всей поверхности Тельшевскаго уѣзда и почти половину Ново-Александровскаго. Впрочемъ, во многихъ мѣстахъ песчаная почва смѣшана съ глиною, или черноземомъ.
Ковенская губернія богата рѣками, принадлежащими къ бассейну Балтійскаго моря. Непосредственно въ море впадаютъ: Виндава или Вента, и Свента (въ Курляндіи Гейлигенъ-Аа); Нѣманъ, Минія и Окмяна впадаютъ въ Куришъ-гафъ: наконецъ Западная Двина и Курляндская Аа — въ Рижскій заливъ. Эти главныя рѣки имѣютъ множество притоковъ. О Нѣманѣ и его притокѣ Виліи мы уже говорили. Другой судоходный притокъ Нѣмана есть Невяжа, а сплавныя—Дубисса и Митва, имѣющія отъ 190 до 90 верстъ теченія.
Минія протекаетъ по Тельшевскому уѣзду до 130 верстъ и за м. Горжды уходитъ въ пределы Пруссіи. Несмотря на значительную глубину, сплавъ по ней незначителенъ. Окмяна за Кретингеномъ также входитъ въ Пруссію, гдѣ извѣстна подъ именемъ Данге (Dange). Устьемъ своимъ при Мемелѣ она образуетъ безопасную и удобную гавань для купеческихъ судовъ.
Свента (святая), во времена язычества почитаемая священною, составляетъ часть границы Ковенской губ. съ Курляндскою. Въ Курляндіи ее называютъ Гейлигенъ-Аа, и тамъ она изливается въ 1½ вер. отъ сел. Свенты въ море. Здѣсь прежде существовала гавань, и въ 1685 г. англійская компанія въ м. Свентѣ основала торговую контору. По другимъ свѣдѣніямъ гавань здѣшняя была уничтожена еще въ 1625 г. Густавомъ Адольфомъ, который по просьбѣ рижскаго купечества на 9 корабляхъ прислалъ камни, которыми ее забросали.
Венга, или Виндава, получаетъ начало въ Шавельскомъ уѣздѣ, пройдя извилистымъ путемъ по Ковенской губ. до 130 верстъ, входитъ въ Курляндію и при г. Виндавѣ изливается въ Балтійское море.
Западная Двина не касается предѣловъ Ковенской губ., но рѣки, принадлежащія къ ея системѣ, какъ напримѣръ Дисна, вытекающая въ Ново-Александровскомъ уѣздѣ изъ озера Дисно, орошаютъ Ковенскую губернію и преимущественно южную часть Ново-Александровскаго уѣзда.
Озеръ въ губерніи считаютъ до 720, непринадлежащихъ ни къ какой искусственной системѣ водяныхъ сообщеній.
Самымъ большимъ озеромъ считается Сорты близъ м. Дусяты, въ Ново-Александровскомъ у.; оно растянуто на протяженіи 13 верстъ, въ ширину же не достигаетъ и одной версты, но имѣетъ 5 большихъ заливовъ. По окружности наибольшее озеро Дрисвяты. Длина его отъ с. къ ю. 9 в., а ширина отъ з. къ в. 10½ в.; окружность болѣе 40 верстъ. Оно находится при мѣстечкѣ того же названія въ Ново-Александровскомъ у., расположенномъ на полуостровѣ, образуемомъ этимъ озеромъ. Глубина его мѣстами болѣе 25 саженъ.
Озера Ковенской губерніи богаты рыбою. Щуки нерѣдко попадаются вѣсомъ отъ 30 до 50 фунтовъ. Въ Браславскомъ озерѣ иногда въ одну тоню вытаскиваютъ до 500 пудовъ рыбы.
Сорты рыбъ какъ въ рѣкахъ, такъ и въ озерахъ такіе же, какіе мы исчислили уже, говоря о водахъ Виленской губ. Только форель попадается здѣсь чаще въ рѣкахъ, имѣющихъ каменистое дно.
Болотистыя мѣста занимаютъ въ губерніи до 1450 кв. верстъ. Наиболѣе болотъ в і Шавельскомъ (320 кв. в.), наименѣе въ Ковенскомъ (102 кв. в.). Большая часть болотъ покрыта небольшимъ лѣсомъ. Другія обильно зарастаютъ травою. Но есть болота, особенно въ Шавельскомъ у., совершенно недоступныя лѣтомъ. Такъ болото близъ м. Грузде, на пространствѣ болѣе 40 кв. в., мѣстами совсѣмъ непроходимо. Болото Каманы, близъ Курляндской границы, имѣетъ около 48 кв. в. Вся эта площадь въ прежнее время была залита озеромъ, часть котораго еще уцѣлѣла имѣетъ въ окружности около 1 квадр. версты.
Минеральные источники въ Ковенской губ. двухъ родовъ: сѣрные и желѣзные. И зъ числа сѣрныхъ источниковъ болѣе другихъ посѣщаются Смердонскій въ Поневѣжскомъ уѣздѣ, въ им. Смердоне. Полагаютъ, что они сильнѣе извѣстныхъ бальдонскихъ водъ. Въ Смердонскомъ источникѣ на 100 куб. дюймовъ найдено 0,70 сѣроводнаго и 10 дюймовъ углекислаго газа. Для посетителей этихъ водъ устроено несколько помѣщеній.
Малюнскій источникъ находится въ 14 верстахъ отъ м. Посволя, въ им. Малюнахъ (Карпя). Этотъ источникъ наиболѣе посещает ся, для чего также приспособлены помѣщенія.
Видзкій источникъ, въ 4 верстахъ отъ г. Видзъ, въ Ново-Александровскомъ уѣздѣ, до такой степени насыщенъ сѣроводороднымъ газомъ, что заітахъ его дѣлается чувствительнымъ издали.
Желѣзныя минеральныя воды близъ м. Янова, въ Ковенскомъ уѣздѣ, мало извѣстны.
Воды Дубиссы, текущей между горъ, заключаютъ въ себѣ много частей извести, желѣза и даже сѣры, и потому купанье въ этой рѣкѣ приноситъ пользу при разслабленіи тѣла, хроническихъ болѣзняхъ и въ золотухѣ.
Если бы не историческіе факты и сказанія лѣтописцевъ, если бы не многіе изъ жившихъ въ наше время свидѣтелей, то народное преданіе, древнія поговорки, служили бы доказательствомъ, какъ велико было пространство лѣсовъ въ древней Литвѣ. Мы приведемъ здѣсь одно изъ сохранившихся преданій. Вблизи м. Крожъ, въ Россіенскомъ уѣздѣ, на лѣвомъ берегу Кроженты есть гора Мѣдзіокальня, любимое мѣсто поэта Сарбѣвскаго. По преданію, на этой горѣ было капище богини Меджіоима. Богиня была покровительницею звѣриной ловли и вообще охоты, а слѣдовательно и лѣсовъ. Это была великанъ-дѣва, съ мужскимъ лицомъ, по крытая медвѣжьею кожею и съ лукомъ на плечахъ.
Народъ вѣритъ, что она и теперь еще иногда является, но уже печальная, со слезами на глазахъ, безъ лука и медвѣжьей кожи. Если кто повстрѣчается съ нею, она говоритъ ему съ горестью: «Lietuva ira myszkunse! Kirskiet myszkus; yszkirste myszkus ne bus Lietuwos. Kirskiet! kirskist!» т. e. «Литва въ лѣсахъ! Уничтожаете лѣса; уничтожите лѣса, не будетъ Литвы. Уничтожайте, уничтожайте!»
Это народное преданіе весьма знаменательно. Народъ понимаетъ, какъ велико значеніе лѣсовъ, и влагаетъ въ уста богини слова, выражающія собственныя его чувства.
Старовольскій пишетъ, что еще въ его время, т. е. въ первой половинѣ ХѴII столѣтія, вся Жмудь была покрыта сплошь лѣсомъ.
Знаменитыя священныя липовыя рощи на лѣвомъ берегу Нѣмана, противъ г. Ковно, вырублены совершенно владѣльцемъ Алексоты Годлевскичъ. Отъ м. Румшишекъ до г. Ковно и далѣе, по обѣимъ сторонамъ Нѣмана тянулась славная Зеленая пуща; отъ нея остались только слѣды лѣса. Другая роща на правомъ берегу Виліи, въ роскошной ея долинѣ, уничтожена въ 1846 г. Но эта роща составляла только частицу, оконечность непроходимой пущи, существовавшей на Линковскихъ высотахъ, совершенно истребленной. Часть этой пущи, вмѣстѣ съ им. Линково, принадлежала нѣкогда іезуитамъ. Многовѣковые дубы ея были посвящены Перкунасу. Умные іезуиты устроили часовни подъ этими дубами и совершали крестные ходы. Еще недавно существовали вблизи Линкова два ветхіе дуба, необыкновенная толщина стволовъ которыхъ доказывала глубокую ихъ древность. Точно также въ Россіенскомъ уѣздѣ, въ 14 верстахъ отъ Колтынянъ, на урочищѣ, называемомъ Ротушъ, сохранился древнѣйшій изъ литовскихъ дубовъ, предъ которымъ, по преданію, вейделоты и криве совершали жертвоприношенія. Съ введеніемъ христіанства, этотъ же дубъ окруженъ былъ палисадникомъ, поставлены были иконы, и подъ сѣнію этого величаваго памятника давно минувшаго, совершались молебствія. Обычай этотъ существовалъ еще недавно. Крестный ходъ отправлялся къ дубу, и здѣсь совершалась божественная служба. Знаменитѣйшимъ памятникомъ литовской старины считался еще недавно дубъ, называвшійся Баублисъ (Baublis), въ им. Бардзе, въ 20 верстахъ отъ Россіенъ, на горѣ Вишневой (Wiszniu kalnas). Еще въ 1811 г. листья на немъ были зеленые, въ томъ же году онъ палъ отъ дряхлости. Пень его въ нижнемъ отрубѣ имѣлъ въ окружности 19 аршинъ 9 вершковъ, въ діаметрѣ 6 арш. 6 верш.; явственныхъ слоевъ на отрубѣ было болѣе 700; но по дупловатости дерева, далеко не всѣ слои могли быть сосчитаны, такъ что по общему исчисленію полагаютъ, что Баублисъ прожилъ болѣе 1000 лѣтъ. Но онъ и послѣ своего обрушенія долго еще пользовался громкою извѣстностью. Владѣлецъ имѣнія Бардзе, литовскій поэтъ и археологъ, Діонизій Пашкевичъ, построилъ, изъ двухъ цѣльныхъ выдолбленныхъ отрубковъ дуба, два древнехранилища, въ которыхъ долгое время хранились языческіе идолы и другіе предметы до-историческихъ временъ, на Жмуди найденные. По народному преданію, Баублису приносили въ жертву козъ.
Истребленію въ особенности подвергаются лѣса, лежащіе по берегамъ сплавныхъ рѣкъ, такъ что по Нѣману, гдѣ еще за 40 лѣтъ предъ этимъ расли величавые сплошные лѣса, въ настоящее время виднѣются уже голыя поля.
Не смотря на все это, еще и въ настоящее время, но свѣдѣніямъ Д. Афанасьева лѣса, занимаютъ ⅙ часть всего пространства губерніи, именно болѣе 500 тыс. десятинъ; изъ нихъ ⅗ принадлежать казнѣ.
Роды деревьевъ тѣ же, какіе мы исчислили въ Виленской г.; здѣсь больше сплошныхъ дубовыхъ рощъ. Другія же мѣста, напр. Датковскій лѣсъ, въ Ковенскомъ у., преимущественно изобилуютъ липою.
Главнымъ путемъ для сплава лѣса за границу служатъ рѣки Нѣманъ, Свента, Вилія, Heвяжа, Юра, Минія и др. Главный пунктъ сбыта — прусскій Тильзитъ. Сухимъ путемъ торговля лѣсомъ, къ счастію, не производится. Изъ казенныхъ дачъ за границу сплавляется только строевой лѣсъ, т. е. обдѣланные брусья и дубовая клепка.
Хищныя животныя тѣ же, что и въ Виленской губ. Въ Ковенской въ большомъ количествѣ водится еще выдра, именно въ рѣкахъ Дубисѣ, Виндавѣ, Свентѣ и др., а также въ нѣкоторыхъ озерахъ.
Гродненская губернія изъ всѣхъ трехъ составляющихъ Литовское полѣсье самая низменная, такъ что только Слонимскомъ уѣздѣ одинъ пунктъ, Тарасовцы, достигаетъ 924 ф. Вся же средняя поверхность губерніи и въ особенности южная ея часть, начиная отъ Бѣлостока до самой южной границы, представляетъ сплошную равнину. Сѣверная и сѣверо-восточная части нѣсколько волнисты съ весьма пологими холмами и только кое-гдѣ на берегахъ Нѣмана обрывисты.
Горныя породы, образующія поверхность губерніи, относятся къ третичной формаціи. Породы, относящіяся къ древнѣйшимъ формаціямъ девонской и силурійской, обнажены только въ нѣкоторыхъ отдѣльныхъ группахъ небольшихъ холмовъ, въ которыхъ окаменѣлости какъ морскихъ, такъ и рѣчныхъ животныхъ, перемѣшаны однѣ съ другими. По берегамъ Нѣмана, Буга, Муховца и Яселды при сильныхъ вѣтрахъ образуются песчаные ураганы, переносящіеся на значительныя пространства, занося поля и огороды и образуя на нихъ песчаные холмы. Нерѣдко эти пески засыпаютъ даже жилья. Изъ числа несуществующихъ животныхъ попадаются кости мамонта и сѣвернаго носорога. Около Гродно по Нѣману распространены породы мѣловой формаціи, заключающія въ себѣ остатки белемнитовъ. По Бугу встрѣчаются залежи гранита, переходящаго пониже въ гнейсъ.
Почва губерніи состоитъ изъ смѣшенія песковъ съ глиною и мергелемъ. Мѣстами почва болотистая, или же состоящая изъ сыпучихъ или летучихъ песковъ. Чернозема очень мало въ губерніи. Тамъ, гдѣ пески смѣшаны съ глиною, почва считается плодородною.
Изъ всѣхъ минеральныхъ источниковъ въ Литовскомъ полѣсьѣ наибольшею извѣстностыо пользуются Друскеникскія минеральныя воды, не потому, чтобы цѣлебныя ихъ свойства превосходили Бирштанскія или Стоклишскія воды, но потому, что при самомъ устройствѣ ихъ онѣ попали въ руки человѣку необыкновенно дѣятельному, умному, практичному, съ любовію и самоотверженно поработавшему для нихъ въ продолженіе 36 лѣтъ (1812 — 1878). Имя д-ра Ивана Пилецкаго срослось, сжилось съ Друскениками до такой степени, что и разъединить ихъ невозможно. Друскеникскія минеральныя воды стали извѣстны еще въ 1790 г. Но ими не пользовались и про нихъ даже совсѣмъ забыли. Настоящая ихъ жизнь начинается съ 1837 г.
Друскеники принадлежатъ къ древнѣйшимъ поселеніямъ въ краѣ. Еще въ XIII столѣтіи на правомъ берегу Ротничанки, при ея впаденіи въ Нѣманъ, на границѣ Трокскаго и Гродненскаго уѣздовъ, воздвигнутъ былъ сильно укрѣпленный замокъ. Фундаменты его и теперь видны въ деревушкѣ Млынокъ, надъ большимъ оврагомъ, который въ то время соединялся съ Нѣманомъ. Друскеники были неоднократно театромъ кровавыхъ битвъ съ Меченосцами почти при каждомъ ихъ нападеніи на Гродно, Меречъ или Троки.
Друскеники принадлежали казнѣ (нынѣ частная собственность). Онѣ отстоятъ отъ Гродно на 40 верстъ; отъ станціи желѣзной дороги Норѣчье находятся въ 14 вер Нынѣ предположено соединить ихъ особою вѣтвью съ этою станціею.
До 1837 г. не было и рѣчи о Друскеникскихъ водахъ. Цѣлебное ихъ свойство первый примѣнилъ къ себѣ крестьянинъ Францъ Суровецъ. Излеченіе его получило огласку, и на Друскеники обратили вниманіе. Послѣдовало разрѣшеніе устройства и открытія водъ, а въ 1840 г. ассигновано отъ казны на постройку особаго зданія 25 т. р. Врачемъ назначенъ былъ Вольфгангъ. Въ 1842 г. назначенъ былъ штатнымъ врачемъ Иванъ Пилецкій, всецѣло посвятившій себя этому заведенію. Друскеники составляли пустынную деревушку съ нѣсколькими хижинами. Больнымъ, съ большимъ трудомъ находившимъ помѣщеніе, воду приносили ведрами и согрѣвали на дому. Черезъ нѣсколько лѣтъ Друскеникъ уже узнать нельзя было. Необыкновенною энергіею Пилецкаго, его вліяніемъ и тѣмъ довѣріемъ, которымъ онъ пользовался у властей, Друскеники преображались съ каждымъ годомъ. На берегу Нѣмана, вблизи Ротничанки разведенъ прекрасный паркъ. Устроены ванны для купающихся, необходимыя постройки, галлерея для гуляющихъ въ ненастное время, вокзалъ въ паркѣ. Воздвигались частные дома. Изъ Вильно выписывали оркестръ. Построили театръ. Издавался особый сборникъ собственно для пріѣзжающихъ п. з. «Ундина», въ которомъ приняли участіе лучшіе писатели. Знаменитый Крашевскій посѣтилъ Друскеники и написалъ объ нихъ цѣлую книгу. Въ 1852 г. мы посѣтили въ первый разъ Друскеники и застали здѣсь всевозможныя удобства для леченья, для жизни и развлеченій. Съ каждымъ годомъ число больныхъ увеличивалось: но уже не одни больные пріѣзжали въ Друскеники. Лучшаго мѣста, чтобы пріятно провести лѣтнее время, нельзя было и найти. Каждый пріѣзжій обращался къ Пилецкому. Пилецкій назначалъ квартиру, а домовладѣлецъ вполнѣ соглашался съ назначенною имъ цѣною; Пилецкій лечилъ, доставлялъ возможныя больному развлеченія. Домъ его всегда былъ открытъ для всѣхъ, а жилъ онъ на барскую ногу. Его общественное положеніе, его родственныя и дружескія отношенія съ знаменнтѣйшнми лицами, давали ему возможность проводить и осуществлять самые широкіе планы. Безъ Пилецкаго ничто не могло совершиться въ Друскеникахь. Пріѣдетъ артистъ и захочетъ дать концертъ— обращается къ Пилецкому. Въ трактирѣ плохо накормятъ, въ гостиницѣ явится безпорядокъ — жалуются Пилецкому. Пилецкій командуетъ театромъ, выборомъ пьесъ, раздачею ролей, Пилецкій устраиваетъ балы, гулянья но Нѣману. Работаетъ день и ночь. Точенъ, акуратенъ до невѣроятности; все разсчитано по часамъ и минутамъ. Балъ. Пилецкій танцуетъ мазурку, а черезъ десять минутъ онъ уже у опасно-больной, старой, бѣдной Еврейки, потомъ опять на балѣ. Это былъ вездѣсущій геній. Онъ давалъ жизнь и направленіе всему обществу, онъ заботился о бѣдныхъ. Сердце у этого человѣка — было чистое золото. Мало того, что онъ пособитъ несчастному изъ собственныхъ средствъ, онъ его еще успокоитъ, утѣшитъ, направить на болѣе надежный путь и конечно своими связями постарается упрочить его будущность. Какъ плодотворна была дѣятельность этого человѣка, мы укажемъ на заведенія, устроенныя въ Друскеникахъ по его почину, большею частію подъ его наблюденіемъ, а нерѣдко и при денежномъ пожертвованіи.
Кромѣ устройства парка, галлерей, купаленъ, вокзала подъ ближайшимъ его наблюденіемъ, мы упомянемъ еще про слѣдующія учрежденія: 1) въ 1850 г. человеколюбивый домъ, въ которомъ ежегодно пользовались безплатно отъ 50 —80 человѣкъ безъ различія исповѣданій; 2) больница для бѣдныхъ Евреевъ, въ устройствѣ которой (1852) принялъ особенное участіе раввинъ Авраамъ Трегеръ, на 200— 300 человѣкъ: 3) по ходатайству Пилецкаго устроенный насчетъ правительства въ 1856 г. госпиталь на 36 кроватей для недостаточныхъ чиновниковъ Гродненской и другихъ пограничныхъ губерній; 4) дѣтскій пріютъ.
Кромѣ необыкновенной медицинской практичности, всесторонняго образованія, въ Пилецкомъ было еще что-то особенное: въ жизни, въ умѣньѣ ладить съ людьми, заставить любить и уважать себя, была желѣзная сила воли и можетъ быть, самое главное, была любовь къ дѣлу. Вотъ почему Пилецкій успѣлъ сдѣлать такъ много хорошаго и, умирая въ 1878, оставилъ по себѣ благодарную память не въ однѣхъ только Западныхъ губерніяхъ.
Надобно еще прибавить, что окрестности Друскеникъ, берега Нѣмана и Ротничанки—очаровательны. Противоположный берегъ Нѣмана принадлежитъ уже царству Польскому.
Въ Друскеникахъ есть православная церковь и римско-католическій костелъ, начатый постройкою еще въ 1812 на счетъ добровольныхъ пожертвованій.
Число пользующихся въ Друскеникахъ достигаетъ до 2 т. и болѣе. Друскеникскій сезонъ начинается въ половинѣ мая и продолжается до октября.
Все, что необходимо для леченья, для жизни, даже для удовольствій и развлеченій, все это имѣется въ Друскеникахъ. Кромѣ исчисленныхъ нами общ ественныхъ и благотворительныхъ заведеній, здѣсь находятся хорошіе рестораны, книжные магазины, лавки и магазины со всевозможными товарами, театръ и пр.
Одна восьмая часть Гродненской губерніи занята водами: рѣками, озерами, ручьями и болотами, именно всего 460,000 десятинъ. Въ сѣверо-восточной части Пружанскаго уѣзда и южной Волковыскаго берутъ начало рѣки: Яселда, Наревъ и нѣсколько притоковъ р. Нѣмана, текущіе въ три противоположныя стороны: Яселда на юго-востокъ въ р. Припеть, Наревъ на западъ и притоки Нѣмана на сѣверъ.
Теченіе Нѣмана намъ уже извѣсгно. Притоки же его обхватываютъ всю сѣверную часть губерніи. Изъ нихъ Щара имѣетъ то важное значеніе, что, соединяясь чрезъ Огинскій каналъ съ Яселдою и Припетью, впадающею въ Днѣпръ, соединяетъ Балтійское море съ Чернымъ. Длина Щары отъ канала до устья 270 верстъ.
Огинскій каналъ вырыть въ концѣ прошлаго столѣтія великимъ гетманомъ лит. Михаиломъ Огинскимъ. Мы поговоримъ объ немъ обширнѣе при описаніи Минской губерніи.
Западный Бугъ протекаетъ по граннцѣ губерніи съ царствомъ Польскимъ на протяженіи 524 верстъ (начало его въ Галиціи). Притоки его: Мухавецъ, который посредствомъ Днѣпровско-бугскаго канала служитъ къ соединенію двухъ морей и впадаетъ въ Бугъ двумя рукавами въ Брестъ-Литовскѣ,— и Лѣсна, которой лѣвый штокъ берегъ начало въ Пружанскомъ уѣздѣ, а правый въ Бѣловѣжской пущѣ.
Наревъ беретъ начало двумя рѣчками въ Пружанскомъ уѣздѣ—Нарвою и Наревкою, кои протекаютъ чрезъ всю Бѣловѣжскую пущу, сходятся съ собою выше г. Нарева и образуютъ р. Наревъ, коей длина 288 верстъ.
Яселда, или Яцолда, и Пина — двѣ рѣки системы р. Припети, а слѣдовательно и Днѣпра, принадлежащія только частью своего теченія Гродненской губерніи, замечательны тѣмъ, что первая изъ нихъ соединена съ Щарою Огинскимъ каналомъ, а вторая съ Муховцомъ Днѣпровско-Бугскимъ каналомъ.
Днѣпровско-Бугскій каналъ сооруженъ въ 1839— 1843 г. на протяженіи 75 верстъ 160 саж., въ Кобринскомъ уѣздѣ. Ширина дна 5 саженъ, вверху 10 сажень, глубина до 7½ футовъ. Каналъ этотъ имѣетъ важное значеніе, поддерживая внутреннія торговыя сношенія и доставляя возможность сбыта произведеній въ Данцигъ. Каналъ этотъ первоначально вырытъ былъ еще въ царствованіе Станисла Августа и потому назывался Королевскимъ, но онъ былъ судоходенъ только весною при самыхъ высокихъ водахъ, а лѣтомъ совершенно высыхалъ и обращался въ грязный ровъ.
Въ Кобринскомъ уѣздѣ находятся еще небольшіе каналы, называемые рвами, прорытые частными лицами для сплава лѣса. Батавый ровъ отъ верховьевъ Припети чрезъ озера Туръ, Луковское и Рудское, доведенъ до р. Рыты, впадающей въ Муховецъ. Каналъ этотъ, или ровъ, имѣющій 40 верстъ въ длину, предназначенъ для сплава лѣса изъ обширной Рудской пущи къ Бугу. Есть еще Кобринскій ровъ, длиною 23 версты.
Большихъ озеръ въ Гродненской губ. менѣе, нежели въ другихъ областяхъ Литовскаго полѣсья. Самымъ большимъ озеромъ считается Нервель, въ Бѣлостокскомъ уѣздѣ. Оно имѣетъ въ длину 20 верстъ и въ ширину отъ 2— 3 в. Небольшихъ озеръ въ губерніи очень много. Въ Гродненскомъ уѣздѣ почти всѣ озера соединены между собою протоками, рытыми рвами, и потому замѣняютъ отъ части сплавныя рѣки. Въ этомъ же уѣздѣ было озеро Салаты, расположенное на 17 саженъ выше надъ поверхностью Нѣмана. 23 марта 1841 г. озеро это прорвалось особымъ протокомъ длиною въ 14 верстъ и цѣликомъ ушло въ Нѣманъ. Въ томъ же еще году на днѣ его посѣяна была гречиха.
Болота занимаютъ до 1/20 части всей губерніи. Они изобилуютъ торфомъ и желѣзною тундровою рудою, подвергая жителей, особенно въ южной части Брестскаго и Бѣльскаго уѣздовъ, злокачественнымъ лихорадкамъ и другимъ болѣзнямъ. Въ Кобринскомъ уѣздѣ, между правымъ берегомъ Днѣпровско-Бугскаго канала и лѣвымъ р. Пины есть болото длиною 70 верстъ и шириною отъ 6 до 30 в. Оно совсѣмъ почти непроходимо. Въ Бѣльскомъ уѣздѣ, между рѣками Наревомъ и Лизою, Піотковское болото имѣетъ 22 кв. вер.
Рыбы въ водахъ Гродненской губ. тѣхъ же сортовъ, какъ и въ Виленской губ. Вообще замѣчено, что рѣки Литовскаго полѣсья, какъ Нѣманъ, Двина, Вилія и др., текущія на сѣверъ, не столь обильны рыбою, какъ Днѣпръ съ его притоками и вообще рѣки, впадающія въ Черное море.
Въ Гродненской губерніи сохранилось еще 820,000 десятинъ лѣсу, изъ нихъ 657,000 десятинъ принадлежатъ казнѣ. Наиболѣе лѣсовъ въ Гродненскомъ, Пружанскомъ и Слонимскомъ уѣздахъ.
Въ Литовскомъ полѣсьѣ существуютъ еще двѣ пущи, которымъ подобныхъ нѣтъ въ цѣлой Европѣ и которыя могутъ быть сравниваемы развѣ съ непроходимыми лѣсами на сѣверѣ Россіи. Мы говоримъ о Бѣловѣжской и Гродненской пущахъ. Изъ нихъ особенно первая замечательна и давно обращаетъ на себя вниманіе какъ экономистовъ, такъ и естествоиспытателей.
Бѣловѣжская пуща имѣетъ свою исторію, свои завѣтныя преданія, могилы праотцевъ. Ея лѣса еще посправедливости могутъ называться дѣвственными; ея трущобы, ея непроглядная глушь, напоминаютъ времена первобытныя. Она —дорогой памятникъ давно минувшаго и переноситъ мыслію въ тѣ времена, когда большая часть площади, занимаемой Литвою, была покрыта такими же непроходными темными лѣсами.
Бѣловѣжская пуща занимаетъ значительную часть Пружанскаго уѣзда, врѣзываясь оконечностями въ Гродненскій, Волковыскій, Бѣльскій и Брестскій уѣзды. Она отстоитъ отъ Гродна въ 91 вер., отъ Пружанъ въ 20 в. и отъ Брестъ-Литовска въ 54 верстахъ. Пространство, занимаемое пущею, составляетъ 112,000 десятинъ, или 1,076 квадратныхъ верстъ; въ томъ числѣ собственно подъ лѣсомъ 88,000 десятинъ, или 845 кв. в. Поверхность въ срединѣ нѣсколько возвышенна, легко склоняясь во всѣ стороны, даетъ разнообразное направленіе рѣкамъ и рѣчкамъ, чрезъ нее протекающимъ. Почва супесчаная и суглинистая занимаетъ одну треть всего пространства. Большая же часть площади имѣетъ легкую черноземную почву, отъ чего растительность здѣсь очень сильна. Въ прежнее время въ болѣе открытыхъ мѣстностяхъ накашивали обыкновенно болѣе 11 тысячъ возовъ сѣна, конечно не проникая въ самую глушь. Въ настоящее время сборъ сѣна гораздо значительнее. Болота занимаютъ въ особенности восточную сторону. Изъ этихъ болотъ вытекаютъ различные притоки Буга, Нарева, Припети и Нѣмана. Рѣка Наревка раздѣляетъ нущу на сѣворо-восточную и юго-восточную части; кромѣ того по пущѣ текутъ притоки Наревки: Гвозна и Лотовня. По юго-занадной части текутъ pp. Лѣсна и Бѣлая. Близъ истоковъ Царева беретъ начало Ясельда, притокъ Припети, а къ сѣверо-востоку отъ пущи нротекаетъ Свислочъ, притокъ Нѣмана.
Въ чертѣ пущи находится 36 деревень, деревушекъ, усадебъ и 12 отдѣльныхъ сторожевыхъ домовъ. Деревни и вообще поселенія составляютъ два сельскія общества: Бѣловѣжское и Масевское, въ которыхъ считается болѣе шести тысячъ душъ обоего пола.
Полагаютъ, что въ отдаленный времена въ Бѣловѣжской пущѣ жили въ значительному числѣ единоплеменники Литовцевъ, Ятвяги. Съ XIV столѣтія Бѣловежская пуща была мѣстомъ охоты великихъ князей литовскихъ. Витовтъ неоднократно посѣщалъ ее. Стефаиъ Баторій велѣлъ построить королевскій охотничій замокъ въ селеніи Бѣловѣжѣ, называвшійся Biala wieża, т. e. бѣлая башня, отъ чего, какъ нѣкоторые думаютъ, и самая пуща получила названіе Бѣловѣжской, что не совсѣмъ вѣроятно, ибо самая-то бѣлая башня построена въ селеніи, которое уже называлось Бѣловѣжемъ. Вообще начало и происхожденіе названія пущи еще загадочно. Со временъ Баторія существуетъ Баторіева Гора и Королевскій звѣринецъ при источникахъ Елярки. По случаю охоты короля Августа III въ 1752 г. воздвигнутъ былъ на правомъ берегу р. Наревки, вблизи охотничьяго замка въ сел. Бѣловѣжъ, намятникъ изъ бѣлаго песча ника въ видѣ трехугольной пирамиды въ 6 аршинъ вышиною, съ надписями, гласящими, что король, вмѣстѣ съ королевою и двумя сыновьями, убили 42 зубра, 13 лосей и 2 серны. Надпись прибавляетъ, что самый большой зубръ былъ вѣсомъ 36 пудовъ 10 фунтовъ. Стаииславъ Августъ нѣсколько разъ охотился въ этой пущѣ, но экономнѣе, не истребляя въ такомъ количествѣ зубровъ.
Селеніе Бѣловѣжъ называется также Новымъ Бѣловѣжемъ. Въ семи верстахъ отъ него есть небольшая возвышенность, называемая съ незапамятныхъ временъ Старымъ Бѣловѣжемъ. Въ двухъ верстахъ далѣе есть большая насыпь, называемая Замчищемъ (замковище). Въ 1825 г. гродненскій губернаторъ Бобятынскій велѣлъ разрыть эту насыпь, и въ ней найдено нѣсколько костяковъ, а при каждомъ изъ нихъ, въ головахъ, небольшіе горшочки изъ глины. Это доказываетъ , что еще въ доисторическое время Бѣловѣжская пуща была обитаема, но почему эта могила названа замчищемъ — опредѣлить трудно.
Съ исхода XVI ст. Бѣловѣжская пуща ввѣрена была оберъ-форстмейстеру, имѣвшему пребываніе въ селеніи Королевомъ-мосту, и учреждены стражники. Въ 1846 г. произведена таксація пущи, которая раздѣлена на 5 лѣсничествъ. Каждое лѣсничество раздѣлено на участки или кварталы, коихъ во всѣхъ лѣсничествахъ считается 541. Кромѣ того пуща раздѣлена на 10 объѣздовъ и 77 обходовъ и охраняется особою постоянною лѣсною стражею.
Главная древесная порода пущи: сосна, составляющая 40% всей древесной растительности: ель, около 20%; дубъ, до 3%. Кромѣ того здѣсь растутъ ясень, липа, береза, ольха, кленъ, осина, вязъ, осокоръ, пихта и др. Вообще по разнообразію и хорошему качеству лѣсонасажденій она не имѣетъ себѣ равной во всемъ Западномъ краѣ и царствѣ Польскомъ. Сосна дости гаетъ громадныхъ размѣровъ. Сосна, имѣющая 11 саженъ длины и 8 вершковъ толщины въ верхнемъ отрубѣ, не составляетъ здѣсь рѣдкости. Дубъ и другія лиственыя породы произрастаютъ чрезвычайно успѣшно.
Лѣсное хозяйство въ Бѣловѣжской пущѣ, долгое время остававшееся въ совершенномъ запустѣніи, съ каждымъ годомъ улучшается. При раціональномъ хозяйствѣ, такая богатая площадь лѣса, съ такимъ обиліемъ породъ, можетъ составить огромный источникъ доходовъ.
Странными, почти непонятными судьбами лѣса бѣловѣжскія, имѣя такое громадное количе ство гніющаго разнородная лѣснаго матеріала, при такомъ обиліи валежника, спасаются во время засухи отъ пожаровъ. Конечно, это надобно отнести къ заботливости и особенной бдительности лѣсной стражи. Но въ исторіи пущи сохранилась память о несчастномъ 1811 годѣ, когда подъ конецъ мая вспыхнулъ страшный пожаръ, съ неимовѣрною силою и быстротою распространившійся на громадномъ пространстве. Принимаемы были самыя рѣшительныя мѣры, согнали тысячи людей, заливали, копали рвы — ничто не помогало. Огненное море расширялось на десятки верстъ во всѣ стороны. Намъ передавали очевидцы этой страшной, все пожирающей стихійной оргіи разныя подробности этого пожара. Въ маѣ была совершенная засуха; среди богатой растительности, змѣей извиваясь, огонь обхватывалъ громадные повалы, охватывалъ вѣковые дубы. Дикій ревъ звѣрей, крики людей, трескъ пылавшихъ поваловъ и самыхъ деревьевъ, глухой ропотъ бѣжавшаго и вертящагося но валежнику пламени—производили такую адскую музыку, что, по словамъ разскащиковъ, она на всю жизнь оставила потрясающее воспоминаніе. Звѣри бѣжали, не зная куда; но огонь былъ быстрѣе ихъ, много обгорѣло и едва спаслось, другіе тутъ же падали и дѣлались добычею пламени. И эта неистовая огненная оргія свирепствовала безъ устали четыре мѣсяца, какъ вдругъ, 1-го октября, почти неожиданно весь горизонтъ заволокло чреватыми тучами, тучи прорвались—и пошелъ такой ливень, какого никто не помнилъ. Дождь не уставалъ цѣлый день, и на всемъ пространстве огонь былъ совершенно потушенъ, но вредъ и убытки, причиненные пожаромъ,—были ужасны.
Бѣловѣжская пуща можетъ гордиться сохранившимся въ ней представителемъ исчезнувшей породы первобытныхъ животныхъ. Это— зубръ (Bos bison), ровесникъ жившихъ въ Европѣ во второмъ періодѣ каменнаго вѣка, т. е. въ эпоху сѣвернаго оленя (выселившихся животныхъ), громаднаго тигра, носорога и другихъ исчезнувшихъ животныхъ. Спутниками его были сѣверный олень, буйволъ, мускусный быкъ, кабанъ, альпійская коза и др., а также нѣсколько породъ грызуновъ. Принадлежность зубра къ древнѣйшимъ эпохамъ доказывается археологическими изысканіями. Такъ напр, извѣстный археологъ Эдуардъ Ларге въ 1860 г., при открытіи пещернаго кладбища близъ Ориньяка, въ древнемъ очагѣ, въ числѣ разныхъ каменныхъ и кремневыхъ издѣлій, расколотыхъ костей пещернаго медвѣдя и другихъ выселившихся животныхъ, нашелъ и зубы зубра.
Зубры жили во всей Европѣ, а теперь нѣтъ ихъ нигдѣ. Уцѣлѣли въ одной только Бѣловѣжской пущѣ. Полагаютъ, что туръ и зубръ одно и то же животное. Туры извѣстны были на Жмуди съ древнѣйшихъ временъ. Были они и въ Мазовіи въ Яктуровской пущѣ, но совершенно вымерли въ первой половинѣ ХѴТІ ст., такъ что въ люстраціи этой пущи за 1630 годъ отмѣчено, что послѣдняя, находившаяся въ пущѣ, самка тура издохла. Въ люстраціи же 1561 г. было ихъ еще 30, а въ 1601 только 5.
На Кавказѣ живетъ еще животное, которое называютъ туромъ; но животное это не имѣетъ ничего общаго съ зубромъ. Въ Венгріи, въ Карпатскихъ горахъ, находятся такъ называемые волдуны, нѣсколько похожіе на зубровъ; настоящаго же бѣловѣжскаго зубра нѣтъ нигдѣ.
Зубръ, принадлежащій къ двукопытнымъ жвачнымъ животнымъ, по величинѣ наибольшій изъ нихъ. У него выпуклый лобъ, на головѣ и шеѣ грива; рога выходятъ снизу затылочнаго гребня; у него четырнадцать паръ реберъ, вмѣсто тринадцати, какъ у домашнихъ быковъ. Зубръ имѣетъ видъ величественный, вѣсомъ бываетъ до 37 пудовъ, растетъ до шести лѣтъ, живетъ до сорока. Цвѣта онъ бураго. Рога же, круглые, разлогіе, выдающіеся впередъ и оконечностями обращенные кверху, борода подъ шеей, копыта и оконечность хвоста всегда черныя. Голосъ его похожъ на хрюканье. Обыкновенно спокойный и величавый,—когда раздраженъ бываетъ дикъ и свирѣпъ, особенно когда ведетъ бой съ другимъ зубромъ.
Борьба эта не лишена картинности и любопытна. Большею частью это случается въ августѣ. У зубровъ это время любви, страсти, нѣги — для однихъ, кровавыхъ столкновеній— для другихъ. Въ продолженіе четырнадцати дней постоянно слышится ихъ хрюканье, они какъ будто перерождаются, бѣснуются, бѣгаютъ,— веселье въ полномъ разгарѣ. Любимая ихъ забава подкапываться рогами подъ молодыя деревья до тѣхъ поръ, пока ихъ не опрокинутъ съ корнями. Коренья прицѣпляются къ рогамъ, и зубръ начинаетъ прыгать съ деревцомъ, производя шумъ и трескъ. Но горе молодому, трехлѣтнему зубрику, если онъ затронетъ ревность старика зубра и отобьетъ у него возлюбленную. Задѣтое заживое старческое самолюбіе пораждаетъ жажду мести, и тогда начинается самый свирѣпый бой. Хорошо, если молодой поплатится только искалѣченьемъ, а то бываетъ и такъ, что молодой гибнетъ, пронзенный рогами стараго ревнивца.
Законъ всегда ограждалъ жизнь зубровъ. По литовскому статуту убійство зубра считалось уголовнымъ преступленіемъ. Указомъ 10 сентября 1802 г. запрещена стрѣльба по зубрамъ. Законъ этотъ существуетъ и нынѣ. Безъ особаго Высочайшаго повелѣнія никто не имѣетъ права охотиться на зубровъ. За убійство полагался прежде штрафъ въ двѣ тысячи рублей, или ссылка въ Сибирь. Когда Бѣлостокская область принадлежала Пруссіи и окраина пущи входила въ ея составъ, крестьяне цѣлыми толпами нападали на зубровъ и убитыхъ увлекали за границу. Въ настоящее время за ними учрежденъ самый бдительный надзоръ. Стрѣлки и стража запасаютъ для нихъ стоги сѣна на зиму. Зубры, проходя мимо и присматриваясь къ работѣ, какъ будто понимаютъ, что это для нихъ заготовляются запасы. Стоги сѣна, составляющіе частную собственность, обыкновенно огораживаются заборомъ. Случается однако, что зубры посягаютъ и на чужіе стоги. Съ удивительною ловкостью они ротами разбрасываютъ заборъ и въ одну ночь съѣдаютъ цѣлый стогъ. Зубръ никогда не ѣстъ сѣна съ края; онъ какъ можно глубже всовываетъ голову съ рогами внутрь стога и потомъ однимъ быстрымъ движеніемъ подбрасываетъ сѣно съ такою силою, что часть стога опрокидывается.
Стрѣлки ведутъ постоянный счетъ зубрамъ по слѣдамъ, оставленнымъ ими на первой порошѣ. Число ихъ значительно увеличивается. Такъ въ 1815 г. считалось 300 головъ; въ 1820—500; въ 1830 — 711; въ 1840 — 780; въ 1850 — 1390; въ 1860 — 1700. Сколько ихъ теперь — не знаемъ; но вѣроятно число ихъ значительно увеличилось.
Яроцкій говоритъ, что въ 1829 г. было 663 зубра, а въ 1830—711; слѣдовательно, въ теченіе одного года родилось 48. А такъ какъ съ 1815 по 1860 г. прибыло 1400, то среднимъ числомъ ежегодная прибыль составляетъ 31. Самки зубровъ раждаютъ только разъ въ три года по одному. Медвѣди и волки, и въ особенности волки, ведутъ постоянную борьбу съ зубрами. Принимаются мѣры для истребленія волковъ, но истребить всѣхъ нельзя, и нападенія ихъ на зубровъ безпрестанно повторяются. У волковъ своя особая тактика на одиночныхъ зубровъ. Встрѣтивъ зубра, волкъ, который попроворнѣе, скачетъ передъ нимъ и какъ будто хочетъ броситься на него. Понятно, все вниманіе зубра обращено на этого волка, а между тѣмъ два другіе хватаютъ его за бока, такъ что одному зубру никогда не устоять противъ троихъ волковъ. Самки съ молодыми зубрами всегда держатся въ стадѣ отъ 10 до 30 и расхаживаютъ обыкновенно вблизи рѣки или источниковъ; но старики зубры скитаются по два, по три, а еще чаще въ одиночку. У послѣднихъ много чудачества, своего рода чванства, сознанія собственнаго достоинства. Зубръ вообще обладаетъ необыкновеннымъ чутьемъ. Приближеніе человѣка онъ узнаетъ за сто и болѣе шаговъ; но зубръ не убѣгаетъ, напротивъ, преспокойно идетъ на встрѣчу и когда сойдутся, зубръ останавливается и не тронется съ мѣста до тѣхъ поръ, пока человѣкъ не обойдетъ его. Въ спокойномъ состояніи зубръ не сдѣлаетъ вреда человѣку, но если онъ разсерженъ, если человѣкъ въ яркомъ платьѣ, особенно если на немъ что нибудь краснаго цвѣта, или когда по немъ произведутъ выстрѣлъ, тогда зубръ становится опаснымъ. Случалось и такъ, что зубръ, почуявъ сѣно въ саняхъ ѣдущаго, безцеремонно запускалъ рога въ сани и выбрасывалъ изъ нихъ сѣдока. По томъ съѣдалъ сѣно и спокойно шелъ своей дорогой. Лошади страшно боятся зубра. Онѣ становятся на дыбы, или еще чаще, съ испуга что ли, бросаются на землю. Во время рубки деревъ, когда пуща бываетъ наполнена народомъ, зубры нисколько этимъ не тревожатся. А были и такіе случаи, что зубръ стоялъ и издали смотрѣлъ, какъ рубили деревья лиственыхъ породъ; какъ только дерево падало, зубръ тотчасъ же, не стѣсняясь присутствіемъ рабочихъ, смѣло подходилъ къ вершинамъ дерева и объѣдалъ свѣжіе листья. Надобно замѣтить, что побѣги отъ лиственаго лѣса, особенно отъ осины, составляютъ для зубра самый лакомый кормъ, который онъ предпочитаетъ всякому другому.
Лобъ зубра издаетъ особенный запахъ, нѣчто похожее на мускусъ, какъ будто смешанный съ фіалками. Поэтому, вѣроятно, первобытные дикіе быки и назывались мускусными (bos moschatus). Запахъ этотъ такъ силенъ, особенно въ августѣ, что за сто шаговъ уже слышенъ. Въ Сѣверной Америкѣ мускусный быкъ еще и теперь водится. Онъ ближе всѣхъ къ нашему бѣловѣжскому зубру; но у него не одна голова, а все тѣло пахнетъ мускусомъ. Этотъ мускусный запахъ породилъ суевѣрное мнѣніе, что шкура, содранная съ головы зубра, облегчаетъ страданія при родахъ. Изъ содранной головной шкуры выдѣлывали широкіе пояса, которые беременныя женщины носили на животѣ. Такіе талисманы-пояса продавались очень дорого. Ими не пренебрегали даже и царственныя женщины. Такъ напр, извѣстный посолъ и путешественникъ, баронъ Сигизмундъ Герберштейнъ говоритъ, что когда онъ былъ въ Краковѣ, королева Бона Сфорчія, супруга Сигизмунда I, подарила ему два такихъ пояса, и что потомъ одинъ изъ нихъ онъ представилъ своей императрицѣ, чему она очень обрадовалась. Плиній свидетельствуетъ, что изъ роговъ зубра, разрѣзанныхъ на тонкія пластинки, дѣлали фонарики, просвѣчивавшіеся, какъ стекляные. Еще недавно охотничьи заздравныя чаши изъ роговъ зубра были въ общемъ употребленіи. Славяне пили медъ изъ турьихъ роговъ.
Были уже дѣлаемы опыты воспроизведения помѣсизубра съ домашнею коровою. Помѣщикъ Валицкій, въ имѣніи Езерахъ имѣлъ уже приплодъ, но, насколько намъ извѣстно, телята, отъ этой помѣси, второго поколѣнія, всегда издыхали.
Нѣсколько зубровъ доставлено изъ Бѣловѣжской пущи въ Царскосельскій паркъ.
Конечно, въ прежнее время зубры не ограничивались одною Бѣловѣжскою пущею. Они водились и въ сосѣдней, Гродненской пущѣ, гдѣ память ихъ сохранилась въ одномъ урочищѣ, называемомъ Зуброво.
Кромѣ зубра, въ Бѣловѣжской пущѣ водятся лоси, дикія козы, кабаны, рыжіе медвѣди, волки, барсуки, лисицы, рыси, выдры, норки, куницы, ласки, горностаи. Изъ птицъ много орловъ, соколовъ, совъ и др. На берегахъ р. Нарева указываютъ на слѣды построекъ бобровъ, которыхъ еще въ началѣ нынѣшняго столѣтія было здѣсь очень много. Недосмотръ и невоспрещеніе убивать ихъ довели до того, что теперь нѣтъ ни одного. Знатоки увѣряютъ, что условія мѣстности вполнѣ способствуютъ разведенію бобровъ, лишь бы только законъ ограждалъ ихъ отъ истребленія. Еще Судебникъ 1492 г., или статутъ Казиміра Ягеллона, предписывалъ охранять бобровъ.
Въ лѣтописяхъ Бѣловѣжской пущи памятны будутъ дни царской охоты 6 и 7 октября 1860 г., по великолѣпной обстановкѣ, по количеству убитаго звѣря, превосходящей всѣ прежнія этого рода охоты. За три недѣли до назначеннаго срока прибыли въ Бѣловѣжъ для устройства охоты товарищъ министра государственныхъ имуществъ, генералъ Зеленый, и егермейстеръ графъ Ферзенъ. Все вѣдомство гродненской палаты государственныхъ имуществъ съѣхалось въ Бѣловѣжъ, и эта деревня преобразилась въ красивое и многолюдное мѣстечко. Домъ мѣстнаго лѣсничества преобразована былъ въ охотничій домъ, богато и со вкусомъ отдѣланный. Для ожидаемыхъ высокихъ гостей устроено было помѣщеніе у лѣсопромышленника, иностраннаго негоціанта Симунда, котораго контора превращена была въ роскошный палаццо. Для свиты и разныхъ сановниковъ воздвигнуты были новые и передѣланы старые домики. Тысячи народа стеклось въ Бѣловежъ изъ окрестныхъ мѣстъ, нѣкоторые за 50 и болѣе верстъ. Выписаны изъ разныхъ мѣстъ самой лучшей породы охотничьи собаки. А бѣдные зубры присматривались ко всему этому съ любопытствомъ, не догадываясь, какую роль они-то играюгъ въ этихъ приготовленіяхъ. На 9-й верстѣ отъ Бѣловѣжи, вблизи дороги, ведущей въ деревню Гайновку, растянуты были тенеты, имѣя видъ овала и занимая въ окружности двѣ кв. версты. Здѣсь была устроена ложа для Государя Императора и въ одну съ нею линію 11 бесѣдокъ для высокихъ гостей, а также особая галерея для публики. 4-го октября прибыли въ Бѣловѣжъ принцы Карлъ и Альбергъ Прусскіе, принцъ Августъ Виртембергскій и принцъ Фридрихъ Гессенъ-Кассельскій. 5-го числа имъ показывали окрестныя мѣста и свезли въ самую глушь пущи, въ такую глушь, гдѣ рука человека не коснулась ни одного изъ этихъ великановъ, гдѣ даже самая неистовая буря не могла устрашить ихъ своимъ гнѣвомъ, куда не проникали даже солнечные лучи, какъ будто не смѣя разоблачать тайнъ этихъ гигантовъ... Легко понять, какое впечатлѣніе произвело на нихъ это никогда невидѣнное ими зрѣлище. Государь Императоръ прибылъ вмѣстѣ съ великимъ герцогомъ Саксенъ-Веймарскимъ, Карломъ-Александромъ, въ 4 часа ночи съ 5-го на 6-е октября.
6-го октября въ 12 часовъ Государь съ своими гостями и многочисленною свитою отправились на охоту. Государь занялъ свою ложу, въ бесѣдкахъ разместились великій герцогъ и принцы со своими свитами. Конечно, звѣрь былъ согнанъ во множествѣ въ эту часть пущи и окруженъ густою цѣпью. Въ часъ, по данному изъ Императорской ложи сигналу, выпустили гончихъ собакъ, и тѣ погнали звѣря стаей. Первый выстрѣлъ послѣдовалъ изъ Императорской ложи. Затѣмъ началась безпрестанная пальба изъ ложи и бесѣдокъ. Охота продолжалась до пяти съ половиною часовъ. Государь убилъ 4 зубра, 1 кабана, 2 лосей, 1 лань, 5 сернъ, 5 волковъ, 4 лисицы, всего 22 штуки. Великій герцогъ убилъ 2 зубровъ, нрочіе принцы убили 10 зубровъ, т. е. всего убито 16 зубровъ.
Въ 6 часовъ былъ большой обѣдъ у Государя въ Бѣловѣжѣ. Въ то же время на полянѣ, на берегу Наревки, устроено было народное гулянье съ обильнымъ угощеніемъ, въ которомъ участвовало нѣсколько тысячъ народа. Вечеромъ сожженъ былъ фейерверкъ.
На другой день охота началась въ половинѣ одиннадцатая и продолжалась до половины втораго. Государь убилъ 6 зубровъ, 7 ланей, 5 сернъ, 1 лисицу, 1 барсука и 1 зайца, всего 21 штуку. Другіе участники охоты убили 6 зубровъ и 25 штукъ разнаго звѣря. Вообще въ эти два дня убито 28 зубровъ, въ томъ числѣ 10 самокъ, и 68 штукъ разныхъ другихъ звѣрей.
Государь Императоръ остался очень доволенъ охотой и благодарилъ главнаго распорядителя и знатока въ этомъ дѣлѣ, поручика Штральборна.
Въ память охоты Государь собственноручно посадилъ вблизи императорской ложи деревцо ливанскаго кедра. Великій герцогъ, нѣмецкіе принцы, а также главный начальникъ края, генералъ-адъютантъ В. И. Назимовъ и товарищъ министра государственныхъ имуществъ, генералъ Зеленый, по желанію Государя Императора, тоже посадили по деревцу разныхъ породъ.
Послѣ Бѣловѣжской, первое мѣсто принадлежитъ Гродненской пущѣ. Она занимаетъ пространство въ 97 т. десятинъ въ сѣверной части Гродненскаго уѣзда, но не такъ богата растительностью, какъ Бѣловѣжская. Западная часть пущи холмиста, восточная же покрыта глубокими торфяными болотами. Въ западной части и на мѣстахъ возвышенныхъ распространена чисто-песчаная почва. По пущѣ протекаетъ р. Пыръ, соединенная каналомъ съ озерами, во множествѣ раскинутыми по пущѣ. Гродненская лѣсная дача раздѣлена на два лесничества, а каждое лесничество на 12 стражъ.
Лѣсная торговля въ Гродненской губерніи довольно значительна, какъ по удобству сплава, такъ равно и по его обилію. Лѣсъ сплавляютъ колодами, брусьями, клепкою и т. п. Въ нѣкоторыхъ мѣстахъ производятъ гонку смолы и скипидара, а также дегтя, употребляя для этого особаго устройства печи съ кожухомъ и, для производства, опытныхъ, привыкшихъ къ дѣлу угольщиковъ. Остающійся въ печи уголь употребляютъ обыкновенно въ кузницахъ, а иногда сплавляютъ вмѣстѣ съ лѣсомъ для продажи. Впрочемъ нельзя не замѣтить, что въ лѣсохозяйственномъ отношеніи замѣчательнѣйшія, уцѣлѣвшія еще пущи, какъ Гродненская и Бѣловѣжская, а также Мендзырягецкая, Рудникская, Поставская, Налибокская, Олькеникская въ Виленской губерніи и нѣкоторыя др., не играютъ еще той важной въ экономическомъ отношеніи роли, на какую онѣ имѣютъ неоспоримое право. Правильное, научное лѣсоводство еще въ младенческомъ состояніи. За границу идетъ только корабельный или крупный строевой лѣсъ. Лѣса во многихъ мѣстахъ завалены вершинами отъ произведенныхъ операцій, множествомъ валежника и буреломовъ, постоянно накопляющихся вслѣдствіе свирѣпствующихъ вѣтроваловъ. Весь этотъ матеріалъ большею частію остается безъ употребленія, гніетъ, засоряя лѣсныя дачи и препятствуя образованію молодой поросли.
Въ былое время охота составляла любимѣйшее занятіе привилегированныхъ сословій въ здѣшнемъ Полѣсьѣ. Охотились преимущественно съ соколами-бѣлозорами. Соколиная охота, понятно, была доступна только людямъ богатымъ. Независимо отъ сего, каждый помѣщикъ держалъ у себя множество всевозможныхъ сортовъ охотничьихъ собакъ, цѣлые отряды стрѣлковъ, особыхъ— выѣзженныхъ и приспособленныхъ для охоты—лошадей. Въ прежне время охота производилась почти круглый годъ, но въ особенности славились такъ называемый осеннія облавы на дикихъ звѣрей, на медвѣдей, волковъ, кабановъ и т. д. Тогда обыкновенно съезжались всѣ сосѣди, каждый съ своею псарнею и стрѣлками, такъ что собирались цѣлыя сотни охотниковъ, и облавы, сопровождаемыя разными увеселеніями продолжались цѣлыя недѣли. Потомъ всѣ тѣ же участники собирались у другаго сосѣда и т. д. Бывало и такъ, что богатые дворяне со всею своею многочисленною свитою дѣлали честь какому нибудь скромному и не такъ богатому шляхтичу—наѣззкали въ его домъ, поохотились день другой и съѣли весь годичный запасъ шляхтича. Но онъ не бывалъ отъ этого въ убыткѣ: всѣ потомъ посылали ему изъ своихъ имѣній всякаго добра. Въ каждомъ болѣе зажиточномъ домѣ было нѣсколько такъ называвмыхъ резидентовъ изъ бѣдныхъ дворянъ, всего чаще отставныхъ офицеровъ. Были между ними благороднѣйшіе и честнѣйшіе люди, но случались и тунеядцы. Главною обязанностію такихъ резидентовъ было заботиться о всемъ касающемся охоты. У нихъ были свои стрѣлки, псарники, оружейники и разные подначальные изъ дворовыхъ людей. Другою обязанностью резидентовъ было забавлять гостей разсказами объ охотничьихъ подвигахъ. Разсказывались такія диковинныя вещи, какихъ бы и самъ Сервантесъ не выдумалъ. Изъ самохвальства записныхъ охотниковъ составилась даже пословица, до сихъ поръ часто повторяемая: Lże jak mysliwy, т. е. вретъ, какъ охотникъ. Знаменитый князь Карлъ Радзивиллъ, называемый пане Коханку (отъ его любимой и вѣчно повторяемой пословицы), любилъ охоту, любилъ и прикрасить свои разсказы описаніемъ всевозможныхъ чудодѣйствій, будто бы имъ совершенныхъ. Резиденты, конечно, обязаны были, какъ свидѣтели, подтверждать истину разсказовъ князя. Однажды князь разсказывалъ, какъ онъ воевалъ съ тиграми въ Африкѣ, какъ тигры истребили сотни людей, но какъ онъ потомъ всѣхъ тигровъ положилъ на мѣстѣ. — Вѣдь правда, пане Коханку, ты вѣдь былъ тогда со мною и видѣлъ, какъ я перебилъ тигровъ? — прибавилъ князь, обращаясь къ одному изъ резидентовъ.— Ни какъ нѣтъ, отвѣчалъ тотъ, я ничего не видѣлъ, потому что тогда я уже былъ растерзанъ тиграми и лежалъ мертвый.— Правда, правда,—закричалъ обрадованный князь, я было и забылъ, потомъ вѣдь я же тебя воскресилъ нильскою водою, которую вылилъ на тебя изъ-пасти задушеннаго мною крокодила.
Безтолково, но было весело. Все изменилось. Нѣтъ уже ни такихъ князей, ни резидентовъ; нѣтъ и такихъ дремучихъ лѣсовъ, но нельзя сказать, чтобы въ дичи и звѣрѣ былъ недостатокъ. Только уже нѣтъ прежнихъ шумныхъ охотъ и сопровождавшихъ ихъ оргій. Неоднократныя обезоруженія края (въ 1831, 1839, 1846, 1848, 1854 и 1863 гг.) дали возможность расплодиться звѣрю до невѣроятной степени, особенно волкамъ, свободно расхаживавшимъ по деревнямъ и безнаказанно уносившимъ добычу.
Охота, какъ въ былое время, такъ и теперь, никогда не составляла промысла; промышляли зайцами и разными птицами лѣсовщики и поселяне въ мѣстностяхъ, не столь отдаленныхъ отъ городовъ. Облавы на дикихъ звѣрей, а равно охоты на зайцевъ, рябчиковъ, тетеревовъ, глухарей, куропатокъ, бекасовъ, дикихъ утокъ, куликовъ и т. д.—и теперь бываютъ, конечно, съ соблюденіемъ разныхъ постановленій и правилъ, въ отношеніи времени, оружія и т. и. Недостатка въ дичи никогда не бываетъ и продается она недорого.
А. К. Киркоръ.