Самое спасительное средство, къ которому наиболѣе прибѣгаютъ женщины, есть мигрень. Эта болѣзнь, не имѣя никакихъ наружныхъ признаковъ, есть самая легкая для притворства. Чтобы имѣть ее, достаточно сказать: «у меня мигрень!»
Но страждутъ ли ею въ особенности женщины? Вотъ вопросъ, на который едва ли кто можетъ отвѣчать; ибо совершенно не льзя объяснить физіологіи черепа, коего непроницаемая кости поселяютъ недовѣрчивость относительно сего предмета. И такъ мигрень, по нашему мнѣнію, есть царь болѣзней, оружіе самое пріятное и притомъ самое ужасное, употребляемое женщинами противъ ихъ мужей.
Есть жестокіе и грубые люди, которые зная женскія хитрости, мечтаютъ избѣгнуть сихъ, такъ сказать, непремѣнныхъ сѣтей. Ни всѣ усилія, ни всѣ умствованія, словомъ, ничто не избавляетъ сихъ смѣльчаковъ отъ трехъ магическихъ словъ: «у меня мигрень!»
Ежели мужъ сѣтуетъ, отваживается на упреки, на замѣчанія; ежели онъ попытается противиться могуществу сего Il buonda cani супружества: то — онъ погибъ!
Вообразите молодую женщину, въ очаровательномъ положеніи лежащую на диванѣ: голова ея тихо покоится на подушкѣ, а рука свѣсилась; книга у ногъ ея, стаканъ съ липовою водою на маленькомъ столикѣ, ..Теперь помѣстите въ этой же картинѣ толстую Фигуру ея мужа, который дѣлаетъ пять или шесть оборотовъ по комнатѣ и всякой разъ, когда повертывается на коблукахъ, чтобы снова начать прогулку, больная дѣлаетъ движеніе бровями, давая знать ему, какъ и самый малый шорохъ ее безпокоитъ. Напослѣдокъ мужъ собираетъ все свое мужество, думая что онъ достаточно вооружился противъ ея хитрости сею неожиданною фразою:
«Но въ самомъ ли дѣлѣ у тебя мигрень?»
При сихъ словахъ жена приподнимаетъ свою больную голову, поднимаетъ руку, снова упадающую на диванъ, и привстаетъ столько, сколько силы дозволяютъ; потомъ, устремляя на васъ тусклый взоръ, обращается къ вамъ съ продолжительными жалобами, произносимыми голосомъ болѣе и болѣе слабѣющимъ.
Послѣ всего этаго что можете отвѣчать?… Не говоритъ ли вамъ тайный внутренній голосъ: «но ежели она страдаетъ?»
Такимъ-то образомъ почти всѣ мужья безмолвно оставляютъ поле сраженія, жены смотрятъ изъ подлобья, какъ они выходятъ на цыпочкахъ и тихо затворяютъ дверь комнаты, съ этаго времени священной. И вотъ мигрень, истинный или ложный, господствуетъ надъ вами.
Съ этаго времени мигрень начинаетъ играть роль свою въ нѣдрахъ семейства и служитъ темою, изъ которой женщина составляетъ различныя варіаціи и переходитъ во всѣ тоны. Однимъ мигренемъ женщина можетъ привести въ отчаяніе своего мужа: мигрень приходитъ къ ней, когда она захочетъ, гдѣ она хочетъ и на столько времени, на сколько ей угодно: онъ продолжается пять дней, десять минутъ, періодически, безпрерывно, или перемежаясь.
Иногда мужъ находитъ жену свою въ постели, страдающую, утомленную; гардины въ комнатѣ опущены. мигрень требуетъ безмолвной тишины, начиная отъ конурки дворника, который колетъ дрова, до конюшни, изъ которой кучеръ выкидываетъ солому на Дворъ. Наконецъ, по закону сего же самаго мигреня, мужъ выходитъ; но по возвращеніи его докладываютъ ему, что — барыня уѣхала!.. Вскорѣ она является свѣжею и румяною.
«У меня былъ Докторъ,… Онъ мнѣ совѣтовалъ движеніе — и мнѣ теперь гораздо лучше…»
Въ другой разъ, вы хотите войти къ своей супругѣ. «Ахъ, сударь!» говоритъ Вамъ горничная со всѣми знаками величайшаго сожалѣнія: «къ барынѣ приступилъ мигрень и я никогда не видала ее такъ страдающею. — Послали за Докторомъ.»
Мигрень замѣняетъ во Франціи сандаліи, оставляемые въ Испаніи духовникомъ у дверей комнаты, въ которой онъ находится съ своею кающеюся.
Ежели ваша жена, предчувствуя для себя нѣкоторыя отъ васъ непріятности, желаетъ въ глазахъ вашихъ показаться сколько невинною, столь же и изнемогающею; то прибѣгаетъ къ помощи мигреня: она ложится въ постель, одержимая, по видимому, всѣми возможными страданіями; испускаетъ стенанія, раздирающія вашу душу; принимаетъ множество обворожительныхъ положеній, исполняя ихъ столь искусно, что можно почесть ее какъ бы лишенною костей.
И такъ, есть ли въ мірѣ столь нечувствительный мужъ, который бы огорчилъ страждущую жену свою! Даже самая учтивость повелительно налагаетъ на него молчаніе.
О мигрень! покровитель любви, дань супружества, щитъ, на которомъ издыхаютъ всѣ желанія мужей! о могущественный мигрень! не уже ли любовники еще по сихъ поръ не боготворятъ, не обожаютъ, не покланяются тебѣ? О волшебный мигрень! о лживый мигрень! да будетъ благословенъ мозгъ, первый тебя познавшій! Стыдъ и поношеніе Доктору, нашедшему тебя удобоизцѣлимымъ! Такъ, ты единственная болѣзнь, на которую женщины не сѣтуютъ, безъ сомнѣнія отъ признательности къ благамъ, тобою для нихъ расточаемымъ. О лживый мигрень! О чудесный мигрень!