Разстались мы; ты одиноко вянешь,
Но, въ памяти былое сохраня,
Гдѣ ни пройдешь, куда порой ни взглянешь,
Вездѣ, во всемъ припомнишь ты меня.
Да, всякій часъ, мой другъ, и въ каждомъ мѣстѣ
Съ тобой я тамъ бесѣдую въ тиши:
Вездѣ, гдѣ мы хоть мигъ бывали вмѣстѣ,
Навѣкъ осталась часть моей души.
Случайно ль сядешь ты за клавикорды
И слабою, небрежною рукой
Возьмешь на нихъ послушные аккорды —
Припомнишь ты романсъ любимый мой;
Иль за шахматы сядешь ты порою —
Вспомянешь ты былые вечера,
Послѣднюю игру мою съ тобою,
И какъ тогда окончилась игра;
Иль гдѣ-нибудь въ углу уединенномъ,
Въ ненастный день, ты книгу развернешь,
Подумаешь о другѣ отдаленномъ
И грустно пролепечешь: «отчего жь
И нашъ романъ, какъ эта небылица,
Не кончился?..» Погасишь ты потомъ
Свою свѣчу и мыслей вереница
Тогда въ умѣ закружится твоемъ…
Вдругъ подъ окномъ зашелеститъ крапива,
Иль вѣтеръ ставнемъ стукнетъ, — чуть дыша,
Сама себѣ ты скажешь торопливо:
«Ахъ, это вѣрно милаго душа!..»
Такъ, всякій часъ, мой другъ, и въ каждомъ мѣстѣ
Съ тобой я тамъ бесѣдую въ тиши:
Вездѣ, гдѣ мы хоть мигъ бывали вмѣстѣ,
Навѣкъ осталась часть моей души!
