Персидская граница (Логофет)/1909 (ДО)/16

Материал из Викитеки — свободной библиотеки


[229]
XVI.
Акаръ-Чешме—Афганская граница.

Отъ Пуль-и-Хатума начался горный хребетъ Акаръ-Чешме, постепенно повышавшійся къ юго-востоку. Всѣ горные склоны была покрыты фисташковыми лѣсами. Представляя изъ себя большую цѣнность и являясь государственною собственностью, эти лѣса, сдаваемые съ торговъ въ аренду, приносятъ въ урожайные годы значительный доходъ. Стоимость фисташекъ на мѣстѣ колеблется отъ 6 до 10 коп. за фунтъ. Кое-гдѣ и расщелины густо поросли различнымъ кустарникомъ, образующимъ непроходимую чащу.

— Вотъ въ особенности привольныя мѣста для тигровъ и пантеръ,—указалъ намъ ѣхавшій съ нами есаулъ.

Тигровъ здѣсь пропасть, и правда сказать, звѣрь это на столько опасный, что съ нимъ нѣтъ особенной охоты встрѣчаться. Хотя все же изъ нашихъ офицеровъ есть всегда желающіе отправиться на тигровую охоту. Бываетъ, что охоты эти удачны, а иногда, коль неудача, такъ выходитъ дѣло совсѣмъ дрянь. У меня въ прошломъ году двое [230]казаковъ отправились на тигра; поставили приманку въ видѣ дохлой лошади, да и засѣли невдалекѣ. Подошелъ среди ночи тигръ, оба заторопились да выстрѣлили, плохо прицѣлившись, ну и поранили его.

А отъ раненаго тигра нѣтъ спасенія. Страшно лютымъ онъ становится. Не успѣли, надо полагать, они глазомъ моргнуть, какъ онъ порвалъ ихъ буквально на клочья. Потомъ долго мы его подсиживали, чтобы убить потому что тигръ, попробовавшій людскаго мяса, прямо таки начинаетъ охотиться на людей. И этотъ, пока его убили, еще двухъ—трехъ туркменъ порвалъ, да еще одного казака въ разъѣздѣ съ лошади стащилъ, но къ счастью лишь плечо вырвалъ, когда схватилъ, ну а потомъ видно чего испугался и бросилъ. Пантера тоже звѣрь опасный. Здѣсь и солдаты пограничной стражи, и казаки, пока не привыкнутъ, порядкомъ въ разъѣздахъ труса празднуютъ.

Горы, между тѣмъ, становились безлѣснѣе и тѣнистыя фисташковыя рощи остались у насъ далеко позади. Стада барановъ виднѣлись кое-гдѣ на склонахъ, выдѣляясь издалека и имѣя видъ какихъ-то темныхъ пятенъ. Все это направляется въ сторону колодца Акаръ-Чешма. Кромѣ водъ Теджена въ этомъ раіонѣ воды очень мало: нѣсколько колодцевъ съ прѣсной водою наперечетъ, а то все озера съ соленою водою. Такихъ озеръ здѣсь пропасть и изъ нихъ нѣкоторыя довольно значительныхъ размѣровъ. Большинство этихъ озеръ лѣтомъ совершенно пересыхаетъ и тогда они имѣютъ видъ [231]какъ будто покрытыхъ слоемъ пушистой снѣговой пелены.

Дорога между тѣмъ шла по скату горы, внизу которой виднѣлось нѣсколько построекъ—казачій и пограничный посты, расположенные въ землянкахъ. Немного выше ихъ, около небольшого колодца, окруженнаго густымъ кустарникомъ, виднѣлась груда безпорядочно набросанныхъ камней. Это колодедъ Акаръ-Чешме, т. е. колодецъ Агари, второй жены Авраама, отъ которой родился сынъ Измаилъ—родоначальникъ всѣхъ тюркскихъ племенъ. Ихъ въ древности звали также агарянами отъ имени матери. Здѣсь по преданію то самое мѣсто, гдѣ выгнанная изъ дома Агарь съ маленькимъ Измаиломъ, изнемогая отъ недостатка воды, собиралась уже умирать, но Богъ, видя ея страданія, послалъ къ ней ангела, указавшаго ей этотъ источникъ. Агарь затѣмъ долго жила въ этихъ мѣстахъ.

Библейское ветхо-завѣтное имя, связанное съ виднѣвшимся передъ нами колодцемъ, произвело на насъ въ этой пустынѣ какое-то особенное впечатлѣніе. Мы всѣ спѣшились и подошли къ колодцу, обложенному дикимъ камнемъ. Вода въ немъ имѣла незначительный слабо-уловимый горьковато-соленый привкусъ. Сколько вѣроятно перенесла мукъ душевныхъ и физическихъ эта прабабка значительной части человѣческаго рода, когда она измученная появилась среди здѣшняго негостепріимнаго ущелья. Библія поэтическими словами сообщаетъ намъ краткую и грустную исторію ея жизни. Долго въ благоговѣйномъ молчаніи стояли мы смотря въ свѣтлыя [232]воды колодца, вспоминая цѣлый рядъ сказаній священной исторіи.

— По преданіямъ, существующимъ у мусульманъ, Авраамъ со своими стадами кочевалъ до этихъ мѣстъ. Есть также нѣкоторыя данныя предполагать, что еврейскій народъ во время своего сорокалѣтняго странствованія по пустынямъ, кочевалъ также и въ этомъ раіонѣ сказалъ докторъ.

И надо думать, что ихъ жизнь въ то время ничѣмъ не отличалась отъ жизни здѣшнихъ туркменъ скотоводовъ. Вѣроятно совершенно также паслись въ этихъ пустыхъ горахъ стада ихъ барановъ и также дики и пустынны были эти горы — продолжалъ онъ философствовать, уже покачиваясь на сѣдлѣ. [233]

— Посмотрите, напримѣръ, на эти три существа, живущія неразлучно другъ съ другомъ иногда въ теченіе всей своей жизни,—обратилъ онъ черезъ нѣсколько времени наше вниманіе на колодецъ, виднѣвшійся около тропы, близъ котораго расположилась тѣсная группа, состоящая изъ туркмена, верблюда и осла.

На обязанности этихъ существъ лежитъ добываніе воды изъ колодца для водопоя барановъ, пасущихся здѣсь въ горахъ. Какой нибудь богатый туркменъ-скотоводъ выроетъ колодецъ для своихъ стадъ, поселитъ здѣсь своего работника, часто мальчика, и живетъ тогда онъ здѣсь всю жизнь вмѣстѣ съ верблюдомъ и осломъ, запрягая которыхъ въ особую лямку, онъ достаетъ воду изъ глубокаго колодца. Людей, привозящихъ ему пишу, онъ видитъ не чаще раза въ мѣсяцъ, а то и еще рѣже и по [234]прошествіи нѣсколькихъ лѣтъ жизни дичаетъ совершенно. Вглядитесь хорошенько въ его лицо: вѣдь это уже не человѣкъ, а животное въ полномъ смыслѣ слова. Вы не прочтете въ его глазахъ никакой мысли. Тотъ же взглядъ напряженнаго тупого вниманія и ничего больше вы не увидите и у верблюда, и у человѣка, и у осла.

Дѣйствительно, всмотрѣвшись въ эту группу мы не замѣтили между стоявшими передъ нами постоянными жителями пустыни никакой разницы. Человѣкъ, благодаря полному одиночеству, превратился въ звѣря, равнодушнаго ко всему окружающему.

Отъ Акаръ-Чешме по направленію къ Зюльфагарскому горному проходу мѣстность имѣла уже характеръ настоящей пустыни. Темноватаго оттѣнка почва, состоящая изъ леса съ примѣсью песку, [235]придавала всей мѣстности какой-то особый колоритъ. По всѣмъ вершинамъ горъ виднѣлись лишь незначительныя заросли колючки, да мѣстами огромныя площади зелени состояли изъ толстыхъ и высокихъ стволовъ какого-то особеннаго растенія.

— Это асафетида,—удовлетворилъ наше любопытство докторъ…

Лекарственное растеніе, имѣющее значительную цѣнность. Глядя на ея массы, здѣсь растущія, лишь можно пожалѣть, что и этотъ продуктъ никѣмъ здѣсь не добывается. Тѣмъ болѣе, что на устройство завода особенно большой суммы не нужно. Какъ подумаешь, сколько нетронутыхъ богатствъ разбросано по всему здѣшнему краю, такъ просто досадно становится“.

— Здѣсь же недалеко отъ границы расположенъ персидскій городъ Турбетъ-Хайдари. Въ немъ, особенно сильно замѣтны симпатіи персовъ къ русскимъ и къ русской промышленности. Вытѣсненіе предметовъ англійскаго производства съ мѣстнаго рынка и замѣна ихъ русскими товарами начались въ этомъ раіонѣ Персіи уже давно, причемъ главною причиною означеннаго явленія служитъ недобросовѣстность англичанъ, сбывающихъ въ Персію товары крайне сомнительнаго качества. Напримѣръ, катушка гнилыхъ нитокъ, длинною въ 80 ярдовъ ихъ производства продается по одинаковой цѣнѣ съ катушкою, длиною въ 250 ярдовъ русскаго производства. То же самое можно встрѣтить и по отношенію къ другимъ товарамъ. Одно лишь жаль, что наши торговыя фирмы, распространяя въ Персіи [236]главнымъ образомъ мануфактурный товаръ, совершенно игнорируютъ другія отрасли промышленности, какъ напримѣръ галантерейные, кондитерскіе товары, фарфоровыя и другія издѣлія.

Всѣ предметы этихъ отраслей промышленности встрѣчаются почти лишь исключительно англійскаго производства. Неоднакратно мнѣ приходилось отъ персовъ слышать сожалѣніе, что русскіе купцы не привозятъ въ Персію кондитерскихъ издѣлій, которыя по ихъ личному признанію лучше англійскихъ, не говоря уже о конфектахъ персидскаго издѣлія. Русскія лубочныя картины, завезенныя случайно въ Турбетъ, были не только моментально проданы, но и явились лучшимъ украшеніемъ персидскихъ домовъ. Многіе персидскіе художники брали ихъ, какъ образецъ при разрисовкѣ внутреннихъ стѣнъ въ домахъ. Резиновыя издѣлія, какъ напримѣръ галоши, покупаются за страшно дорогую цѣну. То-же самое нужно сказать объ обуви вообще. Фарфоръ же въ Турбетѣ исключительно англійскій, продаваемый по очень дорогой цѣнѣ, напримѣръ тарелка съ обыкновенными узорами продается на наши деньги отъ одного до полутора рубля. Полное отсутствіе всѣхъ перечисленныхъ товаровъ даетъ возможность англичанамъ не только безъ всякой конкуренціи распространять товары по очень высокой цѣнѣ, но и указывать персамъ, что Россія страна малокультурная, выписывающая сама всѣ эти предметы изъ Англіи.