Спиритизмъ въ ученіи своемъ оказался логичнѣе нашего позитивиста: признавъ въ человѣкѣ внѣшнемъ существованіе другаго, внутренняго человѣка, обыкновенно именуемаго флюидическимъ, о природѣ котораго намъ извѣстно только то, что это нѣчто реальное, переживающее смерть тѣлесную, и признавъ возможность проявленія этой посмертной личности въ феноменахъ, именуемыхъ спиритическими, онъ въ то же время призналъ, что въ этихъ явленіяхъ можетъ обнаруживаться иногда и личность живаго человѣка, или, выражаясь слогомъ Дассьэ, прижизненнаго призрака. Не менѣе какъ тридцать лѣтъ тому назадъ, въ самый разгаръ такъ называвшихся тогда «духовныхъ проявленій», извѣстный американскій философъ — ясновидецъ и самъ первостатейный медіумъ писалъ, что только 40 % этихъ явленій могутъ быть отнесены къ «истинно духовнымъ причинамъ», разумѣя подъ этимъ вмѣшательство индивидуальныхъ духовныхъ дѣятелей, или «духовъ»; остальныя явленія, «хотя также считаются многими за духовныя, но на самомъ дѣлѣ суть результаты естественныхъ законовъ нашего существа, вслѣдствіе общности физическихъ и психическихъ динамическихъ началъ, и въ силу взаимодѣйствія собственныхъ способностей нашего духа — сознательныхъ и безсознательныхъ». Такъ первоначальныя движенія стола могутъ иногда «происходить отъ чисто физіолого-динамическихъ причинъ, безъ всякаго вмѣшательства духовнаго дѣятеля» (Davis. Present Age. стр. 197, 161, 134). Продолжая процентную клаосификацію, Девисъ утверждаетъ, что 30 % явленій относятся къ нерво-психическимъ причинамъ, 25 % къ церебральной симпатіи и недоразумѣніямъ, а остальные 5 % къ сознательному обману. Почвою для этихъ явленій, говоритъ Девисъ, служитъ нервный элементъ, который онъ также называетъ жизненнымъ электричествомъ и жизненнымъ магнитизмомъ — двѣ степени того же самого элемента въ нервной системѣ (какъ мы видимъ, это тотъ-же нервный эфиръ, о которомъ говоритъ и Дассьэ). Этотъ элементъ служитъ связующимъ звеномъ между самымъ внутреннимъ и самымъ внѣшнимъ въ человѣкѣ, между сознаніемъ и внѣшнимъ міромъ. Этотъ нервный элементъ видимъ для ясновидящаго; посредствомъ него «духи» и вліяютъ на медіума, и такое лицо должно бы было называться неврологическимъ медіумомъ, потому что нервная субстанція, а не духъ медіума, служитъ поприщемъ для явленія. При этомъ Девисъ приводитъ и свидѣтельство преворстской ясновидящей:
«Посредствомъ нервнаго элемента (nerven-geist), или нервнаго жизненнаго начала, душа соединяется съ тѣламъ, а тѣло съ міромъ. Нервная субстанція безсмертна и остается при душѣ и послѣ смерти, посредствомъ нея душа строитъ себѣ вокругъ духа воздушную форму; и въ этомъ же элементѣ отрѣшившаяся отъ тѣла душа находитъ въ нашемъ мірѣ такой матеріалъ, который даетъ ей возможность сдѣлать себя видимой и . осязаемой для человѣка, — а также измѣнять свойства тяготѣнія и двигать тяжелые предметы» (Davis, ibid., стр. 148, 149).
Отсюда, поясняетъ Девисъ, и «источникъ для безчисленныхъ противорѣчій и недоразумѣній, потому что медіумъ иди сенситивъ подлежитъ воспріятію мыслей и вліяній изъ обѣихъ сферъ бытія, изъ обоихъ міровъ, одновременно; т. е. отъ лица (или духа), живущаго здѣсь, участвующаго въ сеансѣ, или даже внѣ его, а также и отъ лица (или духа), пребывающаго въ другомъ мірѣ». Кромѣ того, «такъ какъ многія медіумическія явленія находятся въ связи съ внѣшними тѣлесными процессами, то духъ нашъ совершенно безсознательно можетъ къ получаемымъ впечатлѣніемъ изъ духовнаго міра, присоединять многое и изъ своихъ забытыхъ мыслей или прежнихъ знаній»… «И, наконецъ, духъ нашъ такъ чудно одаренъ, и имѣетъ, самъ, по себѣ, столько разнообразныхъ способовъ проявленія, что различныя органическія и церебральныя силы могутъ дѣйствовать на него и въ немъ самомъ, безъ всякаго съ его стороны сознанія о томъ. Въ нѣкоторыхъ случаяхъ волевыя силы, пребывающія во внутреннемъ мозгѣ, становятся невольными, и начинаютъ дѣйствовать безъ всякаго участія воли»… На основаніи этихъ соображеній оказывается, что противорѣчія, которыя многіе вѣрующіе въ эти явленія приписываютъ вмѣшательству «злыхъ духовъ», не живущихъ на землѣ, относятся къ «причинамъ совершенно мірскимъ и къ вмѣшательству дѣятелей земныхъ». (ib. стр. 201—205).
Все это было писано тридцать лѣтъ тому назадъ, когда еще не было «спиритизма» въ тѣсномъ смыслѣ этого слова и этого ученія, какъ оно было провозглашено Кардекомъ въ 1857 году, и представляется гораздо болѣе раціональнымъ, чѣмъ тѣ «легкіе, шутливые духи», которыхъ именно и пустилъ въ ходъ Кардекъ для объясненія всей вздорной стороны медіумическихъ явленій. Развившееся еще такъ недавно, съ такою полнотою, ученіе «о безсознательномъ», а также и возникающее въ эти послѣдніе годы ученіе о взаимодѣйствіи умственныхъ силъ безъ посредства внѣшнихъ чувствъ (благодаря положительнымъ опытамъ профессора Баррета надъ передачею мысли на разстояніи) придаютъ словамъ Девиса особенное значеніе.
Впрочемъ и ученіе Кардека сводится въ сущности къ тому, что спиритическія явленія, въ нѣкоторыхъ случаяхъ, производятся никѣмъ инымъ, какъ духомъ самого медіума, въ другихъ — духомъ другаго лица, живущаго на землѣ, а въ третьихъ — духомъ лица отшедшаго, — съ тою только разницею, что у Кардека весь перевѣсъ на сторонѣ послѣдняго разряда, а первые два являются только исключеніями; тогда какъ по Девису наоборотъ. (См. Livre des mediums, стр. 173, 320, 409). Но и Кардекъ признаетъ, что такъ какъ въ послѣднихъ двухъ случаяхъ орудіемъ или посредникомъ для проявленій служитъ все тотъ же духъ самого медіума, то невольное участіе или вмѣшательство его въ эти явленія неизбѣжно.
Такимъ образомъ для объясненія медіумическихъ явленій мы имѣемъ три фактора:
1) Духъ самого медіума.
2) Духъ посторонняго живаго человѣка[1])
3) Духъ человѣка отшедшаго.
И нашъ авторъ, г. Дассьэ, не имѣетъ, какъ мы видѣли выше, права не признать этихъ трехъ факторовъ. Въ его номенклатурѣ это будетъ:
1) Флюидическая личность самого медіума.
2) Флюидическая личность посторонняго живаго человѣка.
3) Флюидическая личность отшедшаго человѣка.
Нашъ авторъ, какъ позитивистъ, не можетъ говорить о душѣ, или духѣ; но для дѣла это все равно, ибо въ ученіи спиритическомъ понятія о духѣ, душѣ, и флюидическомъ, нервномъ, эфирномъ или иномъ тѣлѣ, нераздѣльны.
Послѣ всего сказаннаго задача спиритизма сводится къ тому, чтобъ рѣшить, къ которому изъ трехъ факторовъ отнести данное медіумическое явленіе? При томъ, первые два фактора на лицо, они доказаны фактически; дѣятельность же ихъ такъ широка, и въ то-же время еще такъ мало изслѣдована въ этомъ отношеніи, что возникаетъ вопросъ: есть ли вообще надобность прибѣгать къ третьему фактору? Короче сказать — не можетъ ли «спиритизмъ» быть сведенъ къ «психизму», т е. получить раціональное объясненіе безъ вмѣшательства «духовъ»?
Мы возвратились, такимъ образомъ, къ задачѣ нашего автора, и задача эта, по нашему мнѣнію, можетъ быть рѣшена только на почвѣ фактовъ. Большинство тѣхъ, которые приводитъ нашъ авторъ въ главѣ о спиритизмѣ, можетъ дѣйствительно, болѣе или менѣе удовлетворительно, объясниться первыми двумя факторами. Но всѣхъ ли фактовъ онъ коснулся, и нѣтъ ли такихъ, которые не могутъ?
Но здѣсь необходимо напередъ уговориться въ томъ, что можетъ служить доказательствомъ необходимости допущенія третьяго фактора, и что не можетъ? Какъ ни широка наша психическая дѣятельность, но есть ли предѣлы, за которые она не можетъ переступить? Имѣетъ ли наша психическая личность опредѣленное содержаніе, выступая изъ котораго она перестаетъ быть этою личностью? Есть-ли опредѣленныя черты, которыя необходимо обособляютъ одну личность отъ другой, и которыя составляютъ ея неотъемлемую принадлежность? Представляется несомнѣннымъ, что такія черты существуютъ, иначе мы должны отказаться отъ того, что считаемъ высшимъ выраженіемъ нашей человѣчности, т. е. индивидуальности. Надо полагать, что и г. Дассьэ признаетъ это, ибо вся существенная часть его опроверженія спиритической гипотезы основана именно на томъ, что такъ называемыя спиритическія сообщенія носятъ на себѣ клеймо личнаго уравненія самого медіума. «Духи» — говоритъ онъ — являются католиками въ Римѣ, англиканами въ Лондонѣ, свободными мыслителями въ Парижѣ, схизматиками въ Петербургѣ и т. д. Если такимъ образомъ отвѣты ихъ разнообразятся, смотря по національности вопрошающаго, отражая въ себѣ его господствующую идею, его предубѣжденія, его стремленія, словомъ — его личное уравненіе, то приходится по неволѣ допустить, что спиритическіи сообщенія вырабатываются въ мозгу того медіума, который ихъ вызываетъ, или тѣхъ присутствующихъ, съ которыми онъ находится въ флюидическомъ общеніи» (стр. 59). И такъ, личное уравненіе, какъ по мнѣнію нашего автора, такъ и по существу дѣла, должно служить критеріумомъ индивидуальности. Но если въ получаемыхъ медіумическимъ путемъ отвѣтахъ не отражается личное уравненіе, ни самого медіума, ни присутствующихъ лицъ, то въ такомъ случаѣ съ какою же индивидуальностью, съ какимъ же факторомъ имѣемъ мы дѣло?
Авторъ нашъ полагаетъ, что разрѣшилъ затрудненіе, когда все непонятное, такъ называемое сверхъестественное въ спиритизмѣ, приписалъ дѣятельности «месмерической личности», т. е. чудесному развитію умственныхъ силъ субъекта подъ вліяніемъ нервнаго, флюидическаго или месмерическаго вещества. «Какъ у медіума, такъ и у сомнамбула дѣйствующее начало одно и тоже — говоритъ онъ — жизненное флюидическое вещество… подобно сомнамбулу, и даже лучше его, медіумъ даже необразованный, дѣлается полиглотомъ, сочиняетъ стихи, пишетъ рѣчи по всѣмъ правиламъ ораторскаго искусства, отгадываетъ мысли окружающихъ его лицъ, обладаетъ способностью видѣть на разстояніи, читаетъ въ прошедшемъ, а иногда и въ будущемъ» (стр. 62). «Если таинственную личность просятъ написать нѣсколько строкъ чрезъ посредство планшетки или руки медіума, то она воспроизводитъ почеркъ, обороты рѣчи и даже орѳографическія ошибки, которыя были свопственны покойнику, за котораго она себя выдаетъ. Подобный аргументъ представляется на первый взглядъ неотразимымъ, и на основаніи такихъ-то фактовъ построилась и держится спиритическая теорія» (стр. 57).
Совершенно вѣрно, отвѣтимъ мы, и нашъ авторъ ничѣмъ не отразилъ силу подобнаго аргумента. Здѣсь авторъ забылъ свою собственную аргументацію построенную на «личномъ уравненіи»; прибѣгая для объясненія къ «чудотворному флюидическому веществу» (le fluide thaumaturge, стр. подлинника 186), онъ самъ впадаетъ въ чудесное. Это не объясненіе.
Мы позволяемъ себѣ утверждать, что въ только что перечисленныхъ авторомъ спиритическихъ явленіяхъ есть такія, для объясненія которыхъ принятый имъ и нами критеріумъ индивидуальности — личное уравненіе самого медіума или присутствующихъ лицъ — не годится, ибо явленія эти выходятъ изъ предѣловъ этого уравненія, и объясненіе ихъ приходится искать въ третьемъ факторѣ. Къ такимъ явленіямъ относятся: 1) рѣчь на незнакомомъ для медіума языкѣ и 2) писаніе почеркомъ неизвѣстнаго для медіума лица. Хотя авторъ нашъ включилъ эти явленія въ число пораждаемнхъ необычайными дѣйствіями животнаго магнетизма, и полагаетъ, что достаточно объяснилъ ихъ, когда уподобилъ медіума сомнамбулу, но это совершенно напрасно, ибо явленія эти къ области сомнамбулизма не принадлежатъ, т. е. никогда въ разрядѣ этихъ явленій не встрѣчаются. Они принадлежатъ исключительно медіумизму. И кромѣ того они и не могутъ быть объяснены сомнамбулизмомъ, т. е. необыкновеннымъ развитіемъ психическихъ способностей субъекта подъ вліяніемъ месмерическаго эфира, какъ дѣлаетъ это нашъ авторъ. По этому поводу мы должны войти въ нѣкото рыя подробности.
Примечания[править]
- ↑ См. брошюру Эдмондса «О сообщеніяхъ съ духомъ живаго человѣка» (Intercourse with the spirits of the living, by Edmonds. Spiritual tracts, № 7 — New York, 1858).